ты будешь папе деньги отдавать.
— Не знаю… — потрясла я головой. — Как-нибудь отдам. А ты будешь наслаждаться зрелищем, не так ли? Ты ведь меня подставил.
— А докажи, — осклабился парень.
— Ты знаешь, что я не смогу этого сделать, — сдавленно ответила я. — Камеры не работают. Я открывала кассу последняя — якобы. Ты все прекрасно продумал.
— Ой, сколько проблем у тебя теперь будет… — притворно сочувствовал мне Максим.
— Да. Ты рад?
— Не то чтобы очень, но… Я же тебе говорил, что ты пожалеешь о той пощечине.
— Ты напросился, — смело смотрела я ему в глаза. — Ты начал меня оскорблять.
— А такую принцессу и недотрогу оскорблять нельзя, конечно же.
— Да никого нельзя, — ответила я. — В любой ситуации надо оставаться человеком. чего у тебя, к сожалению, не вышло. Открой дверь, Макс. Не заставляй меня думать о тебе хуже, чем ты есть на самом деле. Или наоборот — я думаю о тебе лучше?
— Хм, — усмехнулся парень и поставил руку между моей головой и стеллажами с дорогими напитками. — Твое мнение обо мне меня уже мало интересует.
— Вот как? — вздернула я брови. — Почему тогда ты здесь?
— А мне так хочется. Где же твой парень, о котором ты говорила? Почему не защищает тебя?
— Ты прекрасно знаешь, что сюда имеет вход только персонал кафе, — ответила я. К чему он клонит? Я начинаю уже бояться не на шутку, даже зубы застучали друг о друга.
— Ну тогда, к твоей «нерадости», твоя судьба сейчас зависит от меня, детка, — гадко улыбнулся о мне, пройдя сальным взглядом по моей фигуре, от чего меня передернуло.
— Что ты хочешь? — спросила я его откровенно.
А может, просто в панике пыталась выиграть время. Пальцы сжимали бутылку с напитком…
— А ну-ка дай это сюда, — проследил он взглядом за моими руками и резво отнял потенциальное оружие.
Ну, теперь я не знаю, что делать.
— Говоришь, я нехороший, а сама собралась бацать меня по башке бутылкой.
Я молча опустила глаза. От паники дышать удавалось с трудом. Мне кажется, я никогда в жизни так сильно еще не боялась ничего.
— Максим, — подняла я глаза на него. — Отпусти меня, пожалуйста. Ты и так меня серьезно подставил. Я все поняла. Я больше никогда тебе слова плохого не скажу, но умоляю — прекрати этот цирк.
— Я тебя отпущу, конечно, — заверил он меня. — Сразу после того, как ты извинишься за свое поведение.
— Прости меня, пожалуйста, Максим, — унижалась я перед ним. — Я не права.
— Раз не права, — подошел он ко мне вплотную. — Тогда целуй меня.
На это я не готова была пойти. Если он хочет поцелуев — ему придется взять это силой. Но боюсь, он и на это пойдет.
— Что стоишь? — заломил одну бровь Макс, которого едва уже не трясло от вида моих губ, возможности их целовать и неоспоримой власти надо мной. — Одно твое «да», Крис, и проблема исчезнет. Я скажу отцу, что взял деньги. Верну их, он меня простит. Никакой тюрьмы не будет, ничего. Отец тебя даже на работу возьмет обратно. Хочешь?
Я смотрела на него и понимала, что не смогу это сделать, даже если мне будет угрожать тюрьма.
— Крис… — парень, ломая мое сопротивление, прижал меня к себе, ожидая поцелуя.
— Нет, Макс, я не…
Больше он спрашивать не стал. Поднял мой подбородок вверх и прижался сам к моим губам. Меня пронзило такое чувство омерзения, унижения, беспомощности и отчаяния, что слезы брызнули из глаз. Мне с ним не справиться… Никто нас тут не найдет и не помешает ему сделать задуманное…
Я плакала о себе, об Архипе, которого убьет это, да и меня оно убьет. Но сделать я ровным счетом ничего не могла. Парню было плевать, что мне не нравится все то, что он со мной делал, он ловил свой эгоистичный кайф.
Однако небо сегодня решило сжалиться надо мной…
— А что здесь происходит? — услышала я голос Вадима и поняла, что из тисков меня выпустили. Макс отшатнулся в сторону, выбив из мои рук бутылку, которая разбилась об пол.
36
Красная жидкость стекала с моих дрожащих рук. Дорогой напиток смешался с моей кровью… Больно. Я зацепила ногой еще одну бутылку и не успела поймать, она разбилась, порезав мне руки.
— Приперся, блин… — выплюнул Макс сквозь зубы и вышел.
Я нервно оправила на себе одежду. Слава богу, ничего криминального Макс сделать не успел… Вадим вовремя нам помешал.
Я подняла глаза на него. Он окинул взглядом разбитую бутылку и протянул мне руку.
— Пойдем.
Я взялась за нее и на непослушных ногах вышла следом за ним.
Вадим отвел меня к бару, усадил за стойку и налил чая.
— Ты как? — спросил он.
— Нор…Нормально. Сейчас успокоюсь, поеду домой…
— Правильно, — кивнул Вадим, а потом придвинулся ближе. — Не ходи сюда больше. По крайней мере, одна. Макс отморозок, он не остановился бы, если бы я не пошел за напитком сам, так как ты запропастилась куда-то.
— Я уже поняла… — опустила я глаза. — Спасибо тебе.
Так неудобно было, что Вадим видел всю эту грязь, прекрасно понимал намерения Макса, но я была безумно благодарна ему, что он вовремя пришел, и, я так думаю, готов был вмешаться, когда понял, что все происходит без моего согласия.
— Да ладно уж, я…
Нас перебил Михаил, злой как черт, подлетевший к стойке.
— Вот овца, а… — выплюнул он мне в лицо. — Мало того, что ты меня обворовала, так ты еще и две дорогие бутылки раскурочила. Ты хоть понимаешь, что у тебя и так проблем по самые гланды, так я тебе и эту бутылку в счет включу? Допрыгалась?
— Я… Я не виновата! Меня толкнул Макс! — осмелилась высказаться я.
— Ах ты… — он грязно выругался. — Ты опять смеешь на моего сына рот открывать? А ну, иди сюда.
Он ухватил меня за шею и поволок на задний двор кафе, туда же, где находился служебный выход.
— Михаил Николаевич! — попытался вступиться за меня Вадим.
— А ну за бар, быстро! — рыкнул он на бармена. — Иначе вылетишь вслед за ней. А ты, дрянь криворукая, перебирай отсюда быстрее ногами.
Вадим остался стоять на месте. Я не могла его за это осудить.
Очень надеялась, что бить меня никто не станет…
Но Михаил не собирался ничего со мной делать, он лишь выволок меня на улицу.
— Ты уволена. Давай, проваливай отсюда. И помни, что бабки я долго ждать не буду. Сдам тебя в полицию, и делов.
— Вы не докажете ничего!
