то единственное, чего я вообще не планировала – это где буду прятаться, когда подпишу согласие на принятие наследства. Все, что случилось после визита к нотариусу, было абсолютным экспромтом в исполнении Марьяны.
Поэтому и не давал мне покоя вопрос, каким образом рядом со мной оказался небритыш.
Ночь давно приняла мир в свои объятия. Постепенно замолкли дневные звуки. Даже на широком проспекте, безумолчно шумевшим под окнами, на время затихла, затаилась жизнь.
Лежа в своей узкой кровати, я до крови кусала губы, чтобы не завыть от смертной тоски, вымораживающей душу. Нужно просто потерпеть до утра. Утром все станет по-другому, легко и просто. Это ночь давит мне на сердце своей темной лапой. Утром я буду совсем другой.
Вытащила руку из-под одеяла, глянула на часы, на запястье – половина третьего. Неслышно поднялась. Оделась, и на всякий случай, стараясь не шуметь, подкралась к комнате, где спал Сашка. Прислушалась к его размеренному дыханию – после чая, который он выпил, спать ему еще часов пять-шесть.
Негромко щелкнул дверной замок за спиной, отрезая меня от брата и от всего, что было в прошлом. Закинула на плечо увесистую сумку с вещами и, не оглядываясь, побежала вниз по лестнице к ждущему меня такси. Больше меня здесь ничто не держало.
Глава 47
Снежана Демина…
Международный аэропорт Стамбула встретил меня разноязычным гомоном, пестрой толпой разномастных персонажей и давящей духотой. Кондеры у них не работают, что ли?
Я остановилась и оттянула ворот потертой водолазки, как будто это могло добавить кислорода в мои легкие.
– Ленка, ты че встала? – обернулась ко мне Галина, шумная, залихватского вида тетка, главная в нашей группе прилетевших из Сочи туристок.
– Идите, я вас догоню, – махнула я рукой. – В туалет схожу и приду к автобусу.
– Ладно, – скептически оглядела меня руководительница. – Тока смотри – опоздаешь, ждать не будем. Сама до отеля добирайся тогда.
– Доберусь, не беспокойтесь, – отмахнулась я и, подхватив ручку убитого чемодана, пошла в сторону туалетов.
Дождавшись, пока группа пройдет паспортный контроль и скроется за дверями аэропорта, я встала в другую очередь, для транзитных пассажиров. Усатый меланхоличный турок лениво пролистал мой паспорт и, без лишних разговоров тиснув штампик, махнул рукой – проходите.
В залах ожидания стояла еще большая духота. Побродив немного, я отыскала самый свободный уголок, где-то на нижнем уровне, и с удовольствием плюхнулась на лавку.
Стянула с головы коричневую вязаную шапку, поправила унылого серого цвета волосы и уткнулась в телефон, до моего следующего рейса оставалось около двух часов.
– Не подскажете, где здесь можно купить какую-нибудь еду? – прозвучал рядом вопрос.
Я резко вскинула голову и уставилась на переминавшегося передо мной худого парнишку в синей ветровке. На плече у него висела спортивная сумка, в руках бутылка с водой.
– Вы ведь русская? – поинтересовался паренек, видя, что я молчу.
– Ну… да, – выдавила я из себя. – На этом уровне нет еды. Иди выше.
– Ага, понял. А то я здесь первый раз, потерялся немного.
– Да, в Стамбуле большой аэропорт, – я отвернулась.
Парень еще немного постоял и, ничего не сказав, пошел дальше. Я с силой выдохнула через стиснутые зубы, пытаясь успокоить заколотившееся сердце – это ведь не то, чего я боюсь?
Меня ведь невозможно узнать. И сюда я добралась такими путями, что любая слежка давно потерялась. Если она, вообще, была.
Взглянула на часы – час до посадки, пора.
По дороге в туалет вспоминала, как почти неделю добиралась на такси и обычных электричках до Сочи, стараясь нигде не засветить свои документы и лицо. И хотя, теперь они у меня были совсем не теми, с которыми я ушла из дома небритыша, решила лишний раз не рисковать и не маячить перед камерами вокзалов и аэропортов.
Прибыв в самый южный город страны, сняла комнату в частном доме в одном из поселков и несколько дней приходила в себя, смывая с тела и волос вонь железной дороги и прокуренных салонов дешевых такси.
Потом купила самый дешевый тур в Турцию и в шумной компании хватких, разговорчивых теток из провинции прилетела в Стамбул.
В туалете я оплатила услуги душа и, заперевшись в крошечной, метр на метр кабинке, принялась за дело.
Поменяла линзы с голубых на темно-карие. Нанесла смуглый тон на кожу лица и шеи. Подрисовала морщинки, темные брови и густые стрелки на глазах. Достала из чемодана брючный костюм и толстую водолазку. Натянула черный парик и, мазнув по губам вишневой помадой, критически оглядела себя в зеркало.
Ну что же, сейчас меня, наверное, и мама родная не узнала бы. Из отражения на меня смотрела строго одетая, полноватая, средних лет брюнетка с гладким каре до плеч. Ничем не примечательная бизнес-леди средней руки.
Я состроила рожицу этому незнакомому лицу. Затем натянула на свой потертый чемодан чехол из глянцевой черной кожи, перекрестилась и, стараясь ровно дышать, вышла из туалета.
– Счастливого полета, – служащий на посадке лишь мельком глянул на мой турецкий паспорт и билеты до Лиссабона на имя Санат Кемаль.
Я как раз заталкивала свой чемодан на полку для багажа, когда за спиной прозвучал мужской голос:
– Excuse me, can I pass?
В узком проходе мимо меня попытался протиснуться опоздавший на посадку мужчина. Я посторонилась, пропуская, и мельком глянула ему в спину. На краю сознания мелькнула мысль, что чем-то его худощавая фигура мне знакома, но он уже скрылся за спинами других пассажиров, распределяющих свои пожитки по полкам над головами.
Заработали двигатели и самолет, разогнавшись, пошел на взлет. Когда колеса оторвались от земли, я воткнула в уши наушники и закрыла глаза – ну все, прощай, прошлое!
Лиссабон встретил мелким дождем и хмурым настроением. Разговорчивый таксист, всю дорогу на ломаном английском рассказывал мне о прекрасной столице его прекрасной страны и настойчиво предлагал свои услуги в качестве гида и не только его.
Устав от назойливых намеков и предложений, велела ему остановиться возле станции метро. Расплатилась и, на чистом русском послав его прямо в удивленное лицо, спустилась в подземку.
Там долго разбиралась с системой оплаты, самой, наверное, запутанной в мире. В какой-то момент подняла глаза, и снова мне показалось, что в толпе мелькнула уже виденная где-то худая мужская фигура.
Отмахнулась, решив, что на почве переутомления, у меня развились зрительные галлюцинации, и потащилась к схеме метро разбираться, куда мне ехать.
Маленькая квартирка на четвертом этаже старого дома в районе Эштрела встретила меня тишиной и свежим запахом недавно сделанной уборки. Оставив чемодан в
