головой женщина и душевно улыбнулась. — Проходите в сто восьмую, он там.
Я приостановила поток доверия, экономя силы перед другой операцией. Однако собственные чувства требовали выхода, и когда мы царственно зашли в палату, я тут же накинулась на Алису:
— Эй, а ты чего моим именем везде козыряешь?! Я не хочу засветиться! Особенно как поклонник вуду, блин!
— Ну, во-первых, у тебя реально имечко, как у чародейки, — нервно фыркнула Алиса, обессиленно прислоняясь спиной к двери. — А во-вторых, так больше шансов, что у тебя получится и медсестру уговорить, и здесь не напортачить.
Я пораженно переспросила:
— Так ты что, манипулируешь мной?
— Немного, — совершенно спокойно признала Алиса и мотнула головой в сторону Руслана. — Давай приступим. Нам нужно поскорее выйти, чтобы у медсестры было меньше времени размышлять на тему, почему она доверилась незнакомым пигалицам.
— Нда, — только и могла сказать я, отходя к постели. Выходит, бывшая подруга научилась у Руслана очень многому. И эти ее перевоплощение, бессовестная ложь, знания манипуляций… Очевидно, что Алиса подходит главе клана больше, чем я.
Но от этого только больнее.
Мои ладони уперлись в кровать, побелевшие пальцы собрали покрывало.
— Эй, куда? — окликнула меня однокурсница, подходя следом. — Ты сначала меня выкачай, а потом уже твори чудеса.
— А что ты чувствуешь, глядя на него? — прошептала я, разглядывая располосованное мужское лицо.
— Я не хочу смотреть, — у Алисы дрогнул голос. Я повернулась к ней:
— Если хочешь быть с ним, то научись видеть всякого, а не только такого, который тебе нравится.
— Разумно. Однако я уже видела его, когда подъехала сюда. Он был весь в крови, и такой… — бывшая подруга замолчала, и я почувствовала ее страх.
Страх… Что ж, самое время приступить к эмоционально вкусному обеду… Но я все не решалась. Почему-то казалось важным говорить с Алисой, и то, что я поддерживаю свою соперницу — сейчас не имело значения.
— Значит, сейчас он уже не такой пугающий после увиденного тобой. Посмотри.
— Н-не… Не могу.
— Такая смелая там, здесь ты превратилась в размазню.
— Да, я рядом с ним вообще на себя не похожа…
— А когда-то ты мне говорила, что любовь должна делать человека лучше, чем он был вчера.
— И я сейчас так думаю, и с Русланом у меня все именно так… Просто я…
— Просто тебе надо подружиться со страхом. Посмотреть ему в лицо. Это сейчас важно, понимаешь?
— Понимаю… Я… — и Алиса с гримасой медленно подняла глаза от пола к Руслану. Я внимательно за ней наблюдала и отметила яркий всплеск всевозможных чувств. Черт! Она действительно его любит… Она готова ради него на все. Да, она боится, она с трудом сдерживает истерику, ее корежит от боли… Она тоскует, она горюет, она…
Она боится, едва обретя смысл жизни, остаться без него.
А глубоко-глубоко тлеет ненависть ко мне, к диетикам, к чертовой войне, к гребанным законам человеческого и биовампирского миров, которые не могут дать любви раскрыться, которые ограничивают, давят, мешают быть счастливыми полноценно…
Алиса… Сейчас она стоит, неотрывно смотрит на любимого, переживает весь сложный спектр женских чувств. Солнечные лучи падают ей на лицо, подсвечивая карие глаза, придавая волосам эфемерность, озаряя все темные уголки… Словно сама Любовь отбелила душу и дала понять, что она является самой веской причиной тому, что творили эти двое…
И я, засмотревшись на симпатичный профиль бывшей подруги не сразу заметила… Я не поверила своим глазам.
От сердца Алисы к сердцу Руслана тянулась сверкающая серебром нить, живая, насыщенная, прочная. Я видела, как с каждым мгновением она укреплялась, увеличивалась в толщину, накаливалась светом…
Я была в полном шоке.
Это… Это невозможно! Алиса… Она же не биовампир!
Но, вопреки всем знаниям, полученным мною, обычный человек дарил свою любовь, и дарил успешно. Лицо Руслана было все еще бледным, но уже без синюшного оттенка, и, казалось, разгладились морщинки на лбу… Даже приборы, мне почудилось, стали пикать менее дерганно.
Когда свет распространился настолько, что Руслан различался нечетко, Алиса вдруг обессиленно рухнула на пол. Я поспешила ее поднять и позволила опереться на свои руки.
— Я… — слабо произнесла однокурсница. — У меня голова кружится…
— Да, такое может быть.
— Я не поняла… Что сейчас было? — мы присели на кушетку рядом.
— Ты совершила подвиг, — совершенно искренне улыбнулась я Алисе. — Ты совершила настолько невероятную вещь, что теперь, будь уверена, Руслан никому тебя не отдаст.
— Что случилось? — немного испугалась бывшая подруга, на большее у нее не хватало сил.
— Ты хотела, чтобы Руслана исцелила я, потому что якобы только я на такое способна. Но, — в моем голосе звучало торжество, — я оказалась не способна на то, что смогла ты! Ты дарила ему свою любовь!
Алиса сдавленно ахнула и потрясла головой:
— Но я не биовампир!
— С этим разберемся позже. Сейчас нам надо валить.
— С Русланом… Все будет в порядке? — совершенно по-детски спросила Алиса, заглядывая мне в глаза. Удивительно, что после всего она мне верит.
— Все будет супер. У Руслана так точно.
***
Мы благополучно слиняли из больницы и двинулись в соседние дворы.
— Почему же у него не вылечились раны на лице? — вопрошала Алиса всю дорогу. — Почему он не очнулся? Когда ты его вылечила, он сразу ощутил себя здоровым!
— Ну, может, все дело в том, что это происходило в пятом измерении, а не в реальности.
— И что?
— Не знаю. Там ведь только наша энергетическая оболочка, может, она более чувствительна к эманациям, и потому визуально биовамп быстро молодеет. А для физического тела нужно время, оно, так сказать, более плотное и труднопробиваемое для энергии.
— Эх, кто может сказать наверняка?! — кусала губы Алиса. Я усадила ее на лавочку у какого-то подъезда и легонько встряхнула за плечи:
— Приходи в себя! Сейчас мне нужно обсудить с тобой один важный вопрос. Даже два.
— Какие? — глаза однокурсницы стали смотреть более осмысленно.
— Во-первых, Руслан совершал нападения. Скажи мне, почему? Он поддерживал войну или что?
— Он не хотел оставаться в стороне, — послушно ответила Алиса, она была выжата, как лимон, и сил на сопротивление не осталось, чем я и воспользовалась. — Они с другими биовампирами пообщались и решили, что Руслан будет так называемым партизаном. Станет вести тихую подпольную работу с периодическими вылазками.
— Откуда он получал данные?
— Из разных источников.
— Егор тоже был в деле?
— Конечно.
Я так и знала. Сердце мучительно сжалось, горло перехватило.
— Хорошо, поняла, — прокашлялась. — Теперь скажи мне, почему, на твой взгляд, Руслан хотел войны?
Надо понимать, такой ли он плохой, как я сейчас думаю, или все же шанс
