пока нормально, я не с этим. Есть предположения, куда из неё сила девается. Это…
— Ты совсем балбес такое по общей линии говорить? — прервала меня на полуслове бабушка. — Вырубай всё сейчас же. К вечеру буду в Москве, встретимся, расскажешь.
И отключилась.
Кажется, я устал и соображать стал гораздо хуже, если чуть не подставился так глупо и нелепо. И только я собрался убрать телефон в карман, как на дисплее высветился входящий звонок от деда.
— Да, слушаю, — сказал я.
— Привет, — голос Игоря Всеволодовича был совсем не похож на его обычный. Он был слишком взволнован и подавлен. — Ты в порядке?
— Да, всё нормально, — ответил я. — Домой еду.
— На заводе всё хорошо? — со странным нажимом произнёс он.
— Да, — сказал я. — Правда, я сегодня там не был, но Ми… исполнительный директор мне не звонил, так что, полагаю всё в порядке.
— Угу, — тяжело вздохнул дед. — С Ростиком беда. Сегодня на заводе, где он был с проверкой, взорвалась цистерна с химикатами. Его и окатило. Жизнь аппаратами поддерживают и магией. Говорят, шансов мало, — я буквально слышал, как по-старчески начинает дребезжать его голос. — Везут в Москву. Я уже приготовил место в Кремлёвской больнице, — он снова вздохнул. — Так что ты давай аккуратнее.
— Хорошо, дед, — ответил я, прислушиваясь к внутреннему тревожному сенсору; он уже некоторое время тихонечко давал о себе знать. Опасность была. И она всё нарастала. — Я буду очень осторожен.
— Как будут новости, позвоню, — сказал он и отключился.
И буквально тут же, словно волна, накатывающаяся на предыдущую, позвонил Михалыч.
— Приветствую, — сказал я. — Что-то случилось?
— Почти, — сказал старик. — Двоих задержали, хотели цистерны с керосином рвануть. Вовремя мы их скрутили, они только химию какую-то для пущего фейерверка лить начали. Сейчас безопасники твои ими занимаются.
— А как взяли? — спросил я, подразумевая, что надо бы наградить тех, кто вовремя среагировал. — Кто помогал?
— Да по наводке, — нехотя сказал Михалыч. — Вообще ещё вчера среди рабочих какие-то мутные мужики тёрлись. Аванс же, вот работяги и пошли в близлежащие бары. А эти там: мол, чего да как там нынче у Державина. Кто-то взболтнул, а другие смекнули, что не к добру. Ну и донесли. А потом уж и до меня информация дошла.
— Молодцы! — сказал я, вспоминая при этом дедов звонок. — Отлично сработали. Ты мне только скажи, кто тебя-то непосредственно проинформировал и способствовал предотвращению аварии? Я, может, наградить хочу.
— Кабан, — тихо ответил исполнительный директор. — Его люди слышали, как отморозки работягам подзаработать предлагали, если те в керосин какую-то бурду подольют. Ну а те по пьяни и согласились.
* * *
С Беллой мы встретились возле её особняка на Чистых прудах поздно, когда вечер уже перетекал в ночь. Она ждала меня на крыльце с неизменным бокалом шампанского в руках.
Особняк был совсем скромным по нашим меркам — трёхэтажным, но я подозревал, что это очень непростой домик внутри.
— Никогда! — сказала она, закрыв за мной входную дверь. — Слышишь? Никогда больше не заводи подобные разговоры по телефону. От нас с тобой даже пепла не найдут. Ты просто не представляешь, на что способны эфирники. Не зря их попытались зачистить в ноль, уж поверь мне.
— И тебе тоже доброго вечера, — ответил я. — Я уже всё понял. Только кажется, мы же одни из них. Нет?
— Ага, — полным скепсиса голосом произнесла бабушка. — Ты им об этом скажи.
— Если встречу, — я пожал плечами.
— Боюсь, если ты их встретишь, то нам уже ничего не поможет, — проговорила она. — Ладно, дом оборудован против прослушки, так что теперь можешь рассказывать всё. Вообще всё. С самого начала и до того момента, как появился перед моей дверью.
С этими словами она всучила мне бокал с шампанским и уселась в кресло напротив уютно потрескивающего камина. Я уселся напротив неё и понял, что вся атмосфера вокруг настроена для отличной истории.
— Началось всё с того, что меня попытались убить красными кружевными трусами. И надо сказать, что у них почти получилось. По крайней мере, в состоянии клинической смерти я точно побывал. Очнулся я от того, что меня тормошил… один мой знакомый…
Я рассказал ей всё с этого момента и вплоть до звонка Михалыча с сообщением о предотвращении диверсии. Стараясь ухватить лишь самое важное, я иногда пренебрегал подробностями, но Белла порой просила меня кое-что уточнить. Когда я закончил, к моему удивлению, прошло почти четыре часа.
Бабушка хранила молчание. Судя по всему, она крепко задумалась от моего рассказа. Я, кстати, тоже. Это был первый человек, которому я доверил максимальное количество правды из того, что мог. Конечно, ни про Архоса, ни про аэрахов я упоминать не стал, тут всё-таки требовалось гораздо больше, чем просто доверие.
И вот, выложив всё, как есть, я тоже увидел картину целиком, хотя раньше мог наблюдать лишь разрозненные куски пазла. Естественно, в этой картине не хватало ещё больших кусков, но общие черты уже были вполне различимы.
— Ты понимаешь, что всё это означает? — спросила меня Белла.
— Скажи ты, — попросил я. — Сверюсь с внутренними впечатлениями.
— Не только на тебя, а на весь ваш род открыта охота, — сказала бабушка. — Причём, сегодня она вошла в новую активную фазу. Почему? Я не знаю. Вряд ли это из-за эфира. Могу предположить, что дед ваш перешёл кому-то дорогу. Он — знатный ретроград и не любит изменений. Но чему такому он мог вставить палки в колёса, чтобы весь род решили пустить под нож? Этого я предположить не могу. Хуже всего, что в этом замешана СБ, — подытожила она и пригубила шампанского.
— Почему? — уточнил я, мысленно соглашаясь с предыдущими постулатами.
— Потому что они, скорее всего, добьются своего, — пожала плечами Белла. — Ты пойми, у них в руках практически вся государственная машина с её, по сути, неограниченными возможностями.
— Да уж, — я примерно представил себе масштаб бедствия. — Раз уж они, почти не скрываясь, тянут из людей силы, то бороться с ними будет крайне сложно.
— Сложно? — усмехнулась Белла и снова отпила из бокала. — Лучшее, что ты сейчас можешь сделать, — пойти по стопам Маврокордато. Сменить личность и исчезнуть из империи. Лучше всего пересадить себе тёмную кожу и затеряться где-нибудь в джунглях Амазонки.
— Не могу же я бросить свой род, — резонно заметил я. — Да и потом, какими бы крутыми они не были, они всего лишь маги. А это значит, что их можно победить, противопоставив им подобную силу.
Бабушка молча качала головой. И как-то странно улыбалась при этом.
— Ты весь в нас. В Сан-Донато. Будешь до конца стоять, лишь бы отстоять свою честь и имя рода. Что ж, похвально. Но шокку. Глупо. Если ты спросишь меня, у тебя в этом противостоянии нет ни единого шанса. Однако, я буду на твоей стороне, пока ты жив.
— И на том спасибо, — ответил я. — Что посоветуешь для большей эффективности в бою?
— Сегодня же мы закончим твою трансформацию, — торжественно произнесла Белла. — Уже к утру, если всё пойдёт по плану, мы создадим тебе эфирное сердце. Ты переродишься и станешь совершенно другим человеком.
— А если пойдёт не по плану? — решил уточнить я.
— Тристементе. Печально, но ты об этом уже никогда не узнаешь, — ответила она, отставляя опустевший бокал.
— Умеешь ты обнадёжить, — криво улыбнулся я. — Где займёмся процессом?
— У меня тут подвал со всем необходимым оборудованием, — бабушка поднялась с кресла. — Идём.
— Совершенно случайно? — решил сыронизировать я.
— В смысле? А как, ты думаешь, я твою маму инициировала? Ей тоже делали эфирное сердце. Ты не переживай, устаревшее оборудование я с тех пор поменяла. Надеялась, что кому-то ещё пригодится.
Она отвернулась и быстрым шагом пошла вглубь особняка. Видимо, воспоминания о дочери всё ещё были для неё болезненными.
* * *
Я лежал на мягком столе с подогревом и, в целом, чувствовал себя достаточно комфортно. Даже несколько десятков датчиков и опутывающие меня провода не доставляли проблем. Я чувствовал себя в безопасности, а чувство тревоги не зашкаливало, находясь всё на том же уровне, где было днём.
— У нас с тобой будет три этапа, — сказала Белла, в который раз проверяя все контакты и исправность аппаратуры. — На первом нам будет необходимо соткать саму суть эфирного сердца. Так сказать, энергетический аналог материального. Это достаточно просто, сам увидишь. Второй этап сложнее. Нужно будет потянуть в эфирное сердце магию. Я надеюсь, хоть это ты у Маврокордато прочитал?
— К сожалению,
