из булыжника стен. Пусть тот, кто будет тут сидеть, решит, что был в обычной тюрьме. Ну, а что касается остального… Это тот случай, когда правая рука не знает, что делает левая, — пожал плечами он, — Лишь несколько человек в церкви знают, кому на самом деле они служат, всем остальным это знать без надобности. Из-за этого порой и возникают некоторые неприятные ситуации. Я не хочу привлекать внимания к своей персоне, вот и велел, чтобы они не запрещали своим коллегам присматриваться к моей персоне. Запретный плод сладок, как говорят в твоей стране. Чем больше запрещаешь, тем больше внимания приковываешь к себе. А мне этого не нужно. Мои дела требуют тишины, — подмигнул он мне, а я понял, что мы подходим к сути происходящего.
— Если бы ты только знал, как долго я тебя ждал! А дождавшись — подверг тончайшей и искуснейшей огранки, какую не каждый ювелир сможет сделать для драгоценного камня. Сколько сил я в тебя вложил — ты даже не представляешь! Как любящий родитель всегда был рядом и направлял в нужную сторону… — он говорил и мягким шагом стал обходить меня по кругу, как будто решив полюбоваться мной со всех сторон.
— И за что же мне такая честь? — сухо поинтересовался я, — Или тебе не сам я нужен, а… Моя магическая сила? Не даром же ты ждал, пока я архимагом стану. Хочешь забрать мой дар?
— Ты, как обычно, спешишь с выводами, — укоризненно покачал головой он, — Нет. Твоя сила мне не нужна. У меня и своей больше чем достаточно. Ну сам посуди, зачем мне она? Манонакопители наполнять? — развёл руками он, показывая на стены, — Так для этого таких сложностей и не нужно. Достаточно предложить немного золота, и отбоя от желающих их зарядить не будет. К тому же, в этой горе и без того заключено немыслимое количество маны, которой мне хватит на многие десятилетия. Нет, дело вовсе не в твоей силе, но мне действительно было важно, чтобы ты стал архимагом. Наберись немного терпения. Уже скоро ты узнаешь, зачем мне это нужно. Ну, а пока мне надо тебя не на долго оставить. Дел полно, знаешь ли, — развел он руками как будто извиняясь, — Ещё же и обязанности верховного чародея исполнять надо, а надёжного помощника, на которого я мог бы их переложить — нет. Был один, но он предпочёл бежать обратно в свой мир при первой же возможности. Впрочем, я не в обиде, — опять улыбнулся он, открывая портал.
— Подожди! — остановил я его в последний момент, — Так если дело только во мне, то может отпустишь моих друзей? Они же свою роль уже сыграли. Я здесь. Зачем их и дальше тут держать?
— Отпущу, — кивнул он мне, — Обязательно отпущу. Но чуть позже. Скоро у меня будет к тебе одно предложение, и мне очень важно, чтобы ответил на него согласием, а для этого мне нужны дополнительные рычаги влияния на тебя. Впрочем, я уверен, что ты примешь правильное решение, — он опять улыбнулся мне, и шагнул в портал. Только когда портал я закрылся, я сообразил, что забыл поинтересоваться, что такое со мной сделали, что я теперь еле ноги могу передвигать, но сожалеть уже было поздно. Придётся отложить этот вопрос до следующего раза. Ну а пока надо попробовать поспать. Может, тогда полегчает?
* * *
Нет, не полегчало, — понял я, едва разлепив глаза. Тело по прежнему плохо слушалось меня, даже после того, как я встал, и сделал что-то вроде разминки в меру моих скромных сил. Сон не принёс долгожданной ясности голове. Наоборот, только ухудшил самочувствие. Всю ночь, ни или какое там сейчас время дня было, не важно, меня мучили кошмары. То меня приковали к стене и резали на части, а китаёза с усмешкой наблюдал за этим, то я оказывался тёмной каменной комнате, а сверху на меня надвигался потолок, и я погибал под его натиском, то оказывался в комнате без выхода, и из труб сверху начинала литься вода, заливавшая в итоге комнату под самый потолок и я задыхался. И подобных снов было много, и в каждом из них я в итоге погибал. Возможно, из-за этих кошмаров я и был сейчас в таком разбитом состоянии.
Я кое-как добрался до ведра, справил нужду, и поплёлся к двери.
— Эй! — собравшись с силами, я сделал пару ударов, — Меня кормить тут будут вообще? Хоть воды дайте, изверги!
Сделав ещё пару ударов, я без сил сел на пол. Несколько минут мне казалось, что никакой реакции на мои крики не будет, но вдруг что-то лязгнуло, и в центре двери вдруг открылось какое-то окошко. А я и не замечал до этого, что оно тут есть. В окно заглянула чья-то толстая морда, увидела, что я сижу на полу, скрылась, и на её месте появился небольшой поднос. Я торопливо, в меру своих нынешних сил, встал, и забрал его.
— Может тут и прогулки положены? — попытался спросить я, но мне никто не ответил, и окно захлопнулось. На подносе обнаружилась деревянная кружка с водой, и деревянная тарелка с чем-то вроде супа. Ложки не было. Ну и ладно. Мы не гордые. Так выпьем, — решил я, осушив чуть ли не одним глотком кружку с водой, а следом стал пить суп из тарелки. На вкус было весьма так себе. Что-то вроде овощной похлёбки без малейших признаков мяса. Я никогда такое не любил, но тут уж выбирать не приходится. Мне нельзя терять сил. Их и так не много осталось.
Как только я закончил с едой, окошко сразу же распахнулось, как будто за мной подсматривали, и там показалась всё та же рожа, требовательно протянув ко мне руку, явно в ожидании посуды. Будь я в форме, этим можно было бы попытаться воспользоваться чтобы разобраться с тюремщиком, но пока рисковать не будем. Не в том я сейчас состоянии, чтобы подвигами заниматься.
Я с трудом встал, взял поднос с посудой, и проковылял до двери. Так же не сказав ни слова тюремщик забрал его, и окно закрылось.
Обессиленно улёгшись на пол, я задумался, что же мне делать дальше. Мысли текли вяло и не охотно, как будто этот упадок сил действовал не только на тело, но и на мозг. Никаких идей особых в голову не приходило, похоже, мне ничего не оставалось, как тупо ждать развития событий, надеясь, что я всё же найду выход из этой не простой ситуации.
На меня вдруг накатила ещё одна волна слабости и сонливости, призывающая меня отдаться в объятия морфея, и я даже почти поддался ей, сам себя уговаривая, что, мол, один хрен тут больше заняться нечем и от меня всё равно сейчас ничего не зависит. Я даже успел улечься на бок поудобнее, уже практически сдавшись, а потом тяжело вздохнул, перевернулся на живот, и стал отжиматься. Не нравится мне моё нынешнее состояние. Явно, оно не просто так появилось, и архимаг хочет, чтобы у меня не было ни сил ни воли к сопротивлению, а значит, надо сделать всё, чтобы хоть немного взбодриться и привести себя в порядок/ Через не могу и не хочу!
Вообще-то по хорошему сразу после еды заниматься спортом нельзя. Тренировки нарушают процессы пищеварения, поэтому при высоких нагрузках, особенно при наклонах вниз или поднятии тяжестей, высока вероятность появления изжоги, заброса пищи из желудка обратно в пищевод, а иногда — рвоты, но в данном случае я решил сделать исключение. Поел я не плотно, и спортивных подвигов я совершать не собирался. Да и не в силах был. Моё текущее состояние напоминало мне то, когда я только оказался в этом теле, с его колоссальным избытком лишнего веса. Так же как и тогда у меня тряслись руки в попытке сделать хотя бы одно отжимание, и я обессиленно падал на живот, так и не отжавшись. В итоге я просто сделал несколько подходов, вставая в какое-то слабое подобие планки, и стараясь как можно дольше удержаться в этом положении.
Через несколько минут руки стали отказываться меня слушаться, не удерживая меня в планке даже пары секунд, и я сменил упражнение на приседания. Пришлось добраться до ближайшей стены, и периодически придерживаться за неё, иначе я бы просто-напросто завалился мордой в пол. Интересно, что же всё таки за хрень этот китаёза со мной сделал, что я чуть ли не в овощ какой-то превратился? Или это какой-то побочный эффект самой магической тюрьмы? — мучительно размышлял я, закончив с приседаниями, и начав наносить вялые удары по воздуху. Удивляла моё какое-то равнодушие относительно происходящего. Зная себя, я давно уже должен был кипеть от ярости и бешенства, но… Но меня охватили какие-то апатия
