На полянке повисла тишина. Сотни эльфийских глаз в немом требовании напряженно уставились на меня. Под чужими недружелюбными взглядами стало неуютно. Будто меня вели на казнь. Я вновь попыталась отобрать свою руку у эльфа.
Пауза затягивалась. Маг повторил свой певучий вопрос. И тут повелитель эльфов, болотников ему в подданные, зашипел на меня сквозь зубы:
– Ты жить хочешь, ведьма?
Жить?! В горле от ужаса мгновенно пересохло. Все, на что я оказалась способна, это просто утвердительно кивнуть головой. По толпе эльфов прокатился вздох глубокого удовлетворения. И я начала осознавать, что не повелителю ответила утвердительно на его коварный вопрос. А согласилась на что-то неведомое, но крайне важное для эльфов. Но осознать до конца степень своего влипания в неприятности я не успела.
Дальнейшие события для меня слились в одну какую-то непрекращающуюся сверкающую и плюющуюся яростью ленту. Все происходило почти одномоментно.
Едва я только кивнула, соглашаясь непонятно на что, эльф, стоящий рядом со мной на коленях, вдруг вцепился в мои распущенные волосы, вновь запрокидывая мне голову. Да так, что стало больно и шее, и коже на голове. И я просто вынуждена была уставиться на парящий кинжал, смаргивая злые слезы.
Над полянкой неожиданно полыхнуло багровое зарево. Эльфы с дружным воплем разлетелись по сторонам, словно деревянные солдатики соседского мальчишки от удара камнем.
Лицо оглянувшегося повелителя исказилось от ярости, и он злобно рыкнул на мага:
– Заканчивай быстрее!
Маг снова скороговоркой затарахтел свои тексты. Но певучую эльфийскую речь перекрыл яростный и какой-то знакомый рык, в котором чудилось простое человеческое «нет».
Я вновь дернулась из рук повелителя, уже не скрывая, что оцепенение давно прошло. Эльф бешено выругался.
Над полянкой поднялся жуткий грохочущий ветер, сметая беззащитные магические огоньки. И я бы обязательно поинтересовалась откуда взялось такое чудо. Ведь без разрешения мага даже ураган не сдвинет с места его светлячок. Но тут повелитель сделал какой-то странный пасс. И я скорее угадала, чем увидела: кинжал сорвался со своей магической привязи. И если я ничего не предприму, то через пару мгновений действительно напою корни Перводрева своей кровью. Досыта.
Отчаянно, изо всех своих ведьминских сил, я пихнула повелителя в грудь. Знаю, что непочтительно. Но очень уж жить мне хочется. Потом как-нибудь извинюсь. При случае.
Наверное, от неожиданности, а может, и Пресветлая подсобила, но эльф потерял равновесие и неуклюже завалился на спину и вбок. Вот только руки моей так и не выпустил, гад. И потянул меня следом за собой. И я снова приземлилась ему на грудь. Жаль, дыхание не выбила. Мой противник оказался сильным. Очень сильным. И не дав мне опомниться, потащил назад, под удар кинжала.
Я сопротивлялась, как могла, барахтаясь в цепких руках, пинаясь и кусаясь. Но силы совершенно точно были не равны.
Где-то очень далеко, словно в другой жизни, раздался полный муки и раскаяния крик:
– Далли, нет!
И я даже узнала, кому принадлежит этот голос. Но это было далеко, и потому не важно. Потому что здесь и сейчас наши руки, мою и эльфа, пронзил проклятый ритуальный кинжал.
По глазам ударила неимоверная золотая вспышка.
Ласково шумящее тихое море множества голосов. Шепотки накатывали волнами, слабо шелестели в ушах, убаюкивая. Я старалась прислушиваться, почему-то казалось, что если позволю себе расслабится, то непременно пропущу что-то очень важное. Но этого важного все не было…
«…наконец-то…»
«…первый за столетия…»
«…семечко!..»
«…получилось! Теперь магия вернется!»
Магия вернется? Я встрепенулась, высматривая того, кто это выдохнул, но море светлых голов внизу колебалось и волновалось, мгновенно стирая все следы за собой. Говорившего обнаружить мне не удалось. И я вновь начала устраиваться поудобнее, чтобы продолжить наблюдение. Не вышло.
– Даааааллиии! Да очнись же ты!
Меня вдруг тряхнуло так, что челюсти клацнули. Правую ладонь пронзила такая боль, что слезы из глаз брызнули.
Я невольно всхлипнула. И меня тут же утешающе прижали к надежной груди:
– Тише, девочка, тише! Сейчас все пройдет. Все будет хорошо! Ну же! Открывай глазки! И пойдем уже отсюда домой!
Голос был знакомый и незнакомый одновременно. Вроде бы он принадлежал лорду-ректору. Но дракон никогда не разговаривал с адептами таким ласковым и таким полным тревоги голосом. Словно ты самое дорогое, что у него есть. И тут я поняла, что это сон. Я сплю! И мне это снится. Облегченно вздохнув от посетившей догадки, я постаралась устроиться поуютнее. А что? Не каждый день тебя во сне с беспокойством обнимает лорд первородных! Хоть помечтаю.
Чудесный сон продолжился. Мне пригрезилось, что лорд Солльер стал нежно касаться губами моего лица и тихо шептать:
– Моя! Ты только моя! Никому не отдам!
А потом лихорадочный собственнический шепот сменился подавленным:
– Я так виноват перед тобой, Далли! Очень виноват. Надеюсь, я сумею заслужить твое прощение и завоевать доверие раньше, чем ты поймешь, что произошло.
И снова горячие нежные губы у меня на щеках, глазах, висках. И только моих губ дракон почему-то упорно избегал. Это было обидно. Очень хотелось повторения того сумасшествия на двоих. Хотя бы во сне. Я завозилась у него на груди, пытаясь подставить под поцелуй губы, но все испортил ледяной эльфийский голос, ушатом талой воды обрушившийся на нас:
– Убери руки от нашей леди, дракон! Или в твоей шкуре появится несколько новых отверстий!
Десятки сухих характерный щелчков сделали то, что не смог сделать один дракон: мигом привели меня в чувство. Я распахнула глаза. И обомлела.
Мне не приснилось. Я действительно лежала в объятиях лорда Солльера, прильнув к его груди, как к самой удобной подушке. Лорд сидел под смутно знакомым деревом. У нас над головами парило нечто странное, с множеством мягко сияющих граней, и в то же время округлое. Я бы охотно изучила это нечто, сильно напоминающее какое-то гигантское семечко. Если бы не десятки арбалетов, зло тычущих наконечниками болтов дракону в лицо. И десятки эльфов с перекошенными от ярости лицами, окружающих нас.
Заметив, что я открыла глаза, один из них, кажется, именно он выкручивал мне руки, когда я из портала вывалилась на их повелителя, сделал полшага в мою сторону:
– Миледи, постарайтесь встать на ноги и отойти. Дракон не успеет причинить вам вред, клянусь! У нас у всех заговоренные арбалеты. Пусть только дернется, и его не спасет даже Пресветлая!
Что?!!
Не знаю, какой реакции от одной маленькой ведьмочки ожидали наглые остроухие, но я точно обманула все их чаяния. Вместо того, чтобы покорно встать с рук лорда Солльера и отойти к нахалам, я постаралась как можно больше закрыть дракона собой. Мой! Не отдам! И тут же сама оторопела от личной вспышки собственничества. Что это со мной случилось? Как неудобно! Только бы ректор не заметил.
