оттолкнуть от берега, а сам бросился бы к ней? Не доплыл бы – с таким железом на мне. Одного золота килограмма два будет. Кольчуга, меч, кинжал и далее по списку. Чтобы друзьям затащить меня внутрь, пришлось бы лодку тормозить. А на берег выбежали бы солдаты с ружьями. Двое, кстати, уже стрелять по лодке собрались, но я их опередил. Нет, и такой вариант был бы проигрышный. А на кону – смерть кого-то из нас. Или даже всех. Так что я всё правильно сделал. Сам, конечно, рисковал, еще как рисковал, но ведь выиграл же этот раунд? Выиграл. Пока выиграл. С такими мыслями я задремал и проснулся, когда рассвело.
Вычищенная и высушенная одежда, чистые сапоги были в комнате. Крепко же я спал, что не слышал, как их принесли. На будущее надо будет запираться, чтобы нежданчиков не огрести.
Оделся. М-да, видно, что сушили над огнем. Зато быстро. Тут или – или. Спустился в зал, заказал завтрак и… стал жить в этой гостинице. В принципе меня пока всё устраивало: и сервис, и не любопытные хозяева. Правда, время от времени в обеденном зале приходилось видеть солдат, даже грассов. Но ведь кушать надо. Можно, конечно, заказать еду в номер, но тогда подозрение возникнет – чего этот благородный скрывается?
Поэтому питался внизу, но старался не задерживаться. На третий день моего пребывания здесь все-таки нарвался на неприятность. Рилийский десяток ел и пил. А как выпили, стали смотреть вокруг себя, меня заметив. Один из солдат, слегка покачиваясь, направился к моему столику.
- Кто такой? Силетский бунтовщик?
- Когда обращаешься к грассу, надо добавлять слово «господин». Я кортанец, а мой отец грасс Драго состоит в войске эрграсса Дердеа. Тебе всё понятно?
Солдат задумался и было собрался идти обратно к своим дружкам, но тут из-за стола поднялся их десятник. Подойдя к моему столу, тот заявил:
- Этого надо бы арестовать до выяснения.
- А ты сможешь? – я спокойно, даже с каким-то превосходством смотрел на рилийца. Пока я был в зале, натаскал кучу энергии. Щит был мощный, и еще куча энергии осталась впрок.
Рилиец удивленно поднял брови, а я сделал пару пассов руками и прошептал какую-то абракадабру, а сам тем временем легонько кинул сгустком силы в сторону десятника. Легонько – тот отшатнулся, но на ногах устоял, а сам схватился за грудь. Что там у него? Защитный амулет? Раз десятник, значит, сильный амулетик у него. И не помог. Вот так-то.
Остальные солдаты уже повскакали со своих мест, намереваясь броситься в мою сторону, но десятник оказался благоразумным. Или его остановил мой насмешливый взгляд и очередные выкрутасы пальцами?
- С каких пор Рилия и уважаемый тарграсс Фрейф стали врагами моей Кортании? Отвечай!
- Нет, господин. Простите, я погорячился. Здесь сейчас в округе столько мятежников, что я… ошибся. Извините.
- Ладно, иди.
Десятнику не захотелось со мной связываться. Он, конечно, считал, что вдесятером они со мной все равно справятся, но какой ценой? И ради чего? Ради нескольких серебряных монеток? А что еще может быть в кошельке молодого чужака? Его отец ради денег записался в наемники, значит, как и у всех младших грассов, с деньгами у юнца напряг. А раз так, то овчинка не стоит выделки. Тем более продемонстрированная мной волшба показала, что амулеты не защитят. Так что десятник соображает.
А не владей я магией? Или слабенькая она была бы – а так обстоит дело у многих сыновей младших грассов, что было бы со мной? Отвели бы к начальству? Тогда бы моя легенда рассыпалась. Казнили, не ходи к гадалке. А еще вернее, солдаты меня не довели бы до начальства. В ближайшем леске прирезали – всего делов-то!
Этот случай оказался единственным, больше никто ко мне не цеплялся. Я уже стал успокаиваться – ведь после той сцены два дня ходил, настороженно озираясь, а за пределы комнаты и вовсе без заранее сотворенного силового щита не выходил. Успокаиваться стал, но внимания не терял.
Когда в один из следующих дней я вернулся в свою комнату, то быстро понял, что в ней кто-то был. Нет, не служанка, хотя та частенько ко мне стала захаживать, явно не просто так, да и сам я был не прочь с ней поближе познакомиться. Но в этот раз в комнате было что-то не то. Я понял, что же меня насторожило. Сумка, из которой выглядывали поручи и поножи, а на самом дне под шлемом должен лежать кошелек с пятьюдесятью тулатами. Не будешь же такую тяжесть с собой таскать, отлучаясь по нужде?
Сумка лежала не совсем так, как я ее оставил. И поножи слишком сильно высовывались. С холодеющим сердцем я подбежал к сумке и начал вытряхивать мой металлический скарб. Нет, кошелек на месте, вот он! От сердца сразу отлегло. Потерять такую бешеную сумму было бы слишком обидно.
Я вытряхнул на кровать монетки, пересчитал их. Потом еще раз. Не хватало двух тулатов. В кошелек, я хорошо помню, отложил ровно пятьдесят монет, сейчас же в нем оставалось сорок восемь. На всякий случай я осмотрел сумку – вдруг где-то затерялись? Нет. Стал пересчитывать деньги, что носил с собой. В принципе я мог (хотя и не верил в свою рассеяность) обсчитаться. Нет, общее число тулатов на два меньше, чем должно быть.
Кто-то забрался ко мне в комнату и за какие-то пять, пусть десять минут успел порыться в сумке и стащить две монеты. Кто же это мог быть? Странный какой-то вор. Да у любого при виде такого богатства крыша точно бы слетела, и вор стащил бы всё. А этот… Хитро придумал. Исчезновение двух монеток можно и не заметить. Выдержка у вора есть.
Кто же это мог быть? Илиана, служанка? На нее я подумал в первую очередь. Она вполне могла зайти в комнату, когда меня нет. Не застала, но решила меня дождаться. Хорошая отмазка. Но точно ли она? Я был в сомнениях. Не настолько Илиана показалась
