Книга Колокольные дворяне - Светлана Владимировна Храмова

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68

– В силу того, что здесь исторический центр епархии, ведь до середины восемнадцатого века именно из Тобольска происходило управление епархией вплоть до Китая, представляете? Многие десятки тысяч километров управлялись из Тобольска.

И эта огромная богатейшая территория была управляема – не только управляема финансовыми рычагами, но и духовные рычаги находились здесь.

Вы заметили? Если из Нижнего города смотреть на Верхний город (у нас два холма, на одной стороне стоят церковные сооружения, белые дома, церкви и соборы; на другой – точно такие же здания, но государственного предназначения. Там была государственная тюрьма государственная, казна и дом губернатора. И изначально, когда строился Кремль, он так и задуман. Показать идеальное соприкосновение церковной власти и государственной, они равноправны, имеют равнозначную силу.

Своего рода симфония власти.

Конечно, со временем эта идея симфонии показала и слабые стороны, сейчас ее критикуют. Вы об этом упоминали: церковь старается многое делать в угоду государственной власти.

Но вопрос-то в том, что это на самом деле древняя традиция, и апостол Павел говорил, что всякая власть – от Бога. Вопрос не в прогибании перед властью, не в лизоблюдстве, нет.

В первую очередь речь идет о том, что Церковь учит: власть государственная, если она благочестива, действительно призвана к управлению людьми, – и люди должны воспринимать ее как данную от Бога. И дело не в том, что именно власть поддерживает или не поддерживает. Советская власть расстреливала священников и епископов массово и разрушила множество церквей, но так или иначе ни один священник, кроме отдельных ярких отщепенцев, никогда не призывал к свержению власти. Не было такого.

Потому что первое – власть от Бога, никуда от этого не денешься. Это отдельная и важнейшая в богословии тема. Действительно, здесь исторически сильное место, поскольку сконцентрированы образовательные и управленческие структуры и полнота административной и духовной жизни ощущается наиболее остро.

Кажется, что в деревне какой-нибудь священник тусклой жизнью живет. Но это поверхностное мнение, это иллюзия. На самом деле жизнь моя как администратора среднего уровня, и жизнь ректора как администратора высшего уровня, и жизнь простого священника в самом-самом захудалом селе – по духовной насыщенности и по своей структуре одна и та же.

Главное – какими принципами человек руководствуется, а в случае со священнослужителями эти принципы воспитываются. В ходе образования, в ходе становления священника и в ходе жизни по определенным правилам.

Эти духовные правила были многократно сформулированы разными отцами, разными соборами. Авторитетными людьми. Основы идут из Золотого века письменности, это по времени приходится на четвертый и пятый века, тогда формировались нравственные и законоустановительные документы, то есть на протяжении последних полутора тысяч лет в Византии и в России – везде, где православие имело достаточно серьезный успех, жизнь священника регламентируется общим сводом: «Постановления соборов, апостольские правила».

По нагруженности жизни, по интенсивности дневного распорядка можно провести различия, да. Но и только. Естественно, сельский батюшка попроще живет, но по регламенту и по установке – это абсолютно идентичные вещи.

Действительно, наш Тобольск привлекает. История, архитектурная гармония, предания и сказы – и просто в силу, может быть, своего географического положения.

На обрыве Кремль очень мудро поставлен. Красота и мощь, символ. Особенно если с реки плыть по течению. Когда из-за стрелки выворачиваешь на Тобольск – на самом деле восторг, как это прекрасно.

Определенная строгость, видимо, будущим церковным служителям мила, я студентов наших называю детьми. – Отец Петр улыбается, я понимаю, что годами он мало от студентов отличается. Но зрелость не возрастом определяется, иные – и до седых волос дети. – Сейчас, если так говорить, идет процесс объединения духовного образования со светским. И очень часто звучат со стороны руководителей духовных учреждений призывы максимально приблизиться к государственным стандартам. В плане образовательном это очень хорошо, стандартизация – великолепное дело.

А в плане духовном – отсутствие в светском вузе воспитательного процесса как такового, по сравнению с советским даже вузом, негативно сказывается на подготовке студентов в целом.

У нас в семинарии, я уже об этом говорил, воспитание все-таки идет вровень с наукой и с учебой, даже доминирует. Уничтожение воспитательного процесса на корню убьет духовное образование. Уничтожит семинарию, на мой взгляд.

А во многих современных семинариях – как и в обычных вузах – нередко звучат призывы «оставьте детей в покое». Оставьте в покое, пускай они учатся, потом они повзрослеют, перебесятся, все будет хорошо, станут нормальными батюшками, и ничего страшного.

Но любопытное дело – эта либерализация, на удивление, многих детей смущает и пугает.

Потому что ребенок приезжает – ну какой ребенок, там уже восемнадцатилетний лоб! – приезжает он сюда или в другое место… Как ни крути, а человек, поступающий в семинарию, я по своему опыту скажу, делает такой шаг… Своеобразное отречение от мира. От мирских забав.

Даже уехать из дома – уже непростой выбор. У нас местных ребят тобольских – буквально один или два, все остальные приезжие. И поэтому отказ от домашнего уюта, отказ от привычек, от свободного времени заставляет ребят своеобразный Рубикон перейти. Они здесь начинают новую жизнь, с нуля.

Здесь строятся отношения, здесь зарождаются интересы и так далее. А когда рубежности этой не происходит, не происходит отрыва-то от мира, из которого человек вышел, то получается несколько смазанная картинка. Опять же, это в пользу нашей семинарии говорит. Люди приезжают сюда – в место паломничества, а ребята приезжают в место учебы. И приезжие сообщают месту какой-то особый дух.

Я могу сравнить с Москвой или Киевом, где семинарии располагаются в перекупных монастырях, там то же самое происходит, человек отчасти отрекается от мира, а отчасти принимает принципы монашеской жизни, более суровой, чем в миру.

И я считаю, что наших ребят это привлекает и радует. Тихонечко вот слушаю разговор их, общаюсь – они с удовольствием и гордостью говорят, что здесь куда строже, чем в других местах, поэтому они здесь.

«А так, куда я поеду? В Екатеринбурге все разболтано, вы представляете, там курить разрешают!» – так наши студенты говорят.

Действительно, здесь начинается и шаг за шагом, ежедневно – происходит воспитание нравственное, о котором я вам говорил.

И добавлю о связи времен – все-таки промежуток в семьдесят лет, когда грубо прервана была жизнь православия по всей России, – наложил неизгладимый отпечаток, и можно сказать, что старшее поколение православных для нас является авторитетами, «старцами», у которых мы учимся. Они так же научались, от кого-то брали свои корни, от каких-то закрытых, неизвестных нам источников,

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68