мыслящих категориями споров о том, сколько бесов поместиться на кончике иглы.
Простите, накипело. Наверное, глупая была идея – брать по такой жаре вместо чая латте.
Руки накрыли мне глаза, обдав запахов дорогого крема. В спину мягко толкнули шары четвёртого размера…
Грёбанный пубертат, да. И это я ещё осознаю свои проблемы, что, если верить психоложцам, психолухам и иже с ними, первым шагом на пути к импотенции, да.
Те, кто это читают, могут вообразить, что я держу в руках картонку с надписью маркером: “Сарказм”? Да, и обязательно капсом.
Солнце – грёбанный фонарь, жизнь – кетайский пронокомекс (не опечатка). В общем, будем считать, если всё так, я заработал ачивку за разрушение четвёртой стены.
В реальности же, я оглянулся и помахал свободной от стакана с кофе рукой вышедшей из-за поворота женщине в тёмно-серой юбке и белой кофте.
Она. Носит. Это. В такую. Жару. С колготками.
Что тут сказать – Белая Принцесса Истинных Предков, магический киборг, андроидного вида чародейская боевая машина нечеловеческой расы высших элементалей. Таких больше не делают.
Чистая правда, кстати. Магический мир, типа нашего – это какой-то хронически регрессирующий постап. Ну, если верить отдельным личностям.
- Привет.
- Привет – ответила Арквейд и изящным движением, привлекающим взгляд, боком присела на ограду пешеходной зоны.
Барьер, обеспечивающий конфиденциальность, возник уже без каких-либо жестов и слов. Я так скоро профессионалом в скрытности стану.
- Я думал, что охота будет вестись ночью.
Блондинка сделал удивлённое лицо.
- Ты решил принять участие в охоте на Роа?
Я бы многое мог ей сказать. Об Оковах, Истории, Гарантиях – всех сложнейших пучках перепутанных Связей этого понятия, в которое мы оба угодили.
Вот только зачем? Как ни крути, а настойчивое желание “раскрыть глаза” окружающим является психическим расстройством. Частный случай религиозного подвижничества и миссионерской деятельности. Такими людьми можно восхищаться, называть их героями, но быть ими? Нет, не следует путать Героя (любого толка, хоть “тёмного”, хоть “анти-”, хоть “охотника на…”) и обычного человека. Как сказано в одной тёмной, мрачной, но неглупой по-своему книжке, это разные понятия.
“Обычный человек”. В зависимости от характеристики совы и глобуса, под это определение подойдёт как кто угодно, включая нас двоих, так и вообще никто из населяющих Вселенную на всём протяжении её во всех мерностях. Уж простите мне сей выспренный язык, дорогие читатели.
- Меня не интересует твой птенец, Арквейд. Но мне нужно уничтожить тело, в которое он проникает.
К моему облегчению (некоторому), она не стала уточнять, вместо этого задумавшись. Честное слово, ложь (относительная) про проблемы с наследством дохлого старика Тоно (Макихисы), как и сомнительные шутки про духовных гомосексуалистов, где Михаэль Роа Вальдамион (он же Змей Акаши) “проникает” внутрь Тоно Шики (подлинного, биологического), так сказать, совращая и искушая оного… Нет, не моё это. Я же не “стоящий смирно шутник”, он же стендап-комик.
К гораздо большему облегчению, судя по виду, Связям и общей атмосфере, моя реплика не оскорбила существо человекоподобного вида. Сражение (бегство) с (от) кем-то (кого-то) такого калибра, сопровождалось бы большим количеством того, что я не люблю. Неоправданных жертв и разрушений среди совершенно “левых” персон и объектов.
- Скажи, почему “Первый Потомок”? – спросила меня Истинный Предок.
Да, я специально представил себе, как бы это выглядело на бумаге, потому что фраза выглядело забавно. А жизнь должна приносить радости, иначе зачем она такая нужна?
Тем более, нельзя сказать, что я просто ляпнул первое попавшееся словосочетание во время нашего знакомства. Хотя и в этой версии есть зерно правды. Маленькое, даже гору не хватит сдвинуть.
Это была отсылка к Евангелию от Матфея, если кто не понял, да. Моё самомнение вечно пляшет от “я такой, как все” до “судя по уровню знаний окружающих, я долбанный энциклопедист”.
Ну, довольно отсылок. Беседа сама себя не расскажет, хотя и тут есть варианты, если подумать.
- Скажи, почему Истинный Предок? – в ответ спросил я, собственно, я извиняюсь за свой язык, сабжа. И, не дожидаясь ответа – иначе вопрос не будет риторическим, а это “не круто”, продолжил:
- Эволюция человека не останавливается, это факт. И рано или поздно, часть людей вымрет. Потомки выживших оглянутся и скажут, что они уже не являются своими предками. Не лучше или хуже, если убрать пропаганду и идеологию, просто достаточно иные, чтобы быть теми, кто пришёл в этот мир “после” людей, но вышел “из” их рядов. Проще говоря, потомки.
Довольно странно, как для тауматурга, выглядела наша беседа. Точнее, волны, поднимаемые ей. Словно в ней участвовало не два, а четыре комка Связей, каждый со своим, странным разумом. Маг, что отличался от обычных чародеев, и не был Волшебником.
Элементаль, что был создан своими собратьями, чтобы бороться с теми из них, кто пал перед инстинктом, ведущим их выполнять своё Призвание.
Мир, он же планета, он же Великий Дух, он же рой стремлений и чувств всех живых существ (а также не-, квази- и прочих не совсем живых), кроме людей.
Великий Зверь, что пожирает Великого Духа, и сам является роем противоречивых желаний, устремлений, результирующей векторов воли миллиардов двуногих, двуруких, не имеющих когтей, приличной шерсти, но отчаянно инвазивных и социальных, высших обезьян.
Эти волны меняли конфигурации Связей, через множество отражений каких-то подвижек в Пространстве Идей (если в данном контексте вообще можно говорить о движении), что-то меняли за пределами условного коридора держащей и оберегающей меня до поры Истории.
Интересно-о-о.
Я сам не заметил, как подступила ночь, а наша прогулка под интересные разговоры (и идущее тихой сапой изучение выдающегося образца исчезнувшего вида высших сверхъестественных существ) завела нас в парк. И Связь, заканчивающаяся где-то в этом городе (и одновременно словно в другом пространстве, уж это я заметил вскоре после запуска сети следящих подобий зеркал), и другим концом упирающаяся мне в сердце, прямо в атриовентрикулярный узел…
Активизировалась. Больше обычного для последних дней.
Мы как-то слитно разошлись в стороны плавными движениями, и из ножен на предплечье, прямо сквозь рукава, я вытащил матовый нож.
Рукоять дрогнула и завибрировала в руке, гася кинетическую энергию, обрушившуюся на клинок. Столкновение режущих кромок, да в прыжке сверху вниз, да массой свыше шестидесяти килограммов. Что у него за нож, что ни зазубрины?
Цепи обжигают психическим холодом. Время бежит и ползёт. Мистерия скрывает жар и свечение от тела, идущего на форсаж. Связи связаны в узел. Узел, образует Узор.
Второй удар я отразил проще. Я видел его в нашей Связи, в движениях
