— Цельтесь по коленям! — завопил Армстронг.
Лоренцо последовал совету Одноглазого и попытался отстрелить ближайшему зомби ногу. Он успел сделать четыре выстрела, когда существо подобралось к нему вплотную. Зомби отвел огромный кулак, и поначалу Лоренцо не мог понять, в кого он нацелен — его или Бракстона, но когда кулак полетел прямо в него, катачанец поднырнул под него и попытался проползти под ногами монстра, но отдернул руку от горящего отпечатка ноги в траве. Зомби развернулся к нему, но тут кость в его ноге треснула, и Лоренцо понял, что стрельба в конечном счете все же дала результат. Зомби сумел превратить падение в атаку, и Лоренцо понял, что ему не увернуться от летевшего на него горящего скелета, который остался от существа. На мгновение он уставился в его пустые глазницы — туда, где некогда были поросячьи орочьи глазенки, — и их выражение показалось ему насмешливым. Лоренцо поднял ногу, уперся в живот зомби и попытался перебросить его через себя. От удара ботинком существо распалось, и хотя большая его часть пролетела у него над головой, Лоренцо все же осыпало костями, грязью и горящими листьями.
Он перекатился, чтобы сбить попавший на одежду огонь. Затем вскочил на ноги, держа лазган на изготовку, но увидел, что других зомби постигла та же участь, что и его противника. Огонь и лазерные выстрелы уничтожали их тела, и те валились под ноги катачанцам. Два скелета оставались относительно целыми и на глазах Лоренцо начали проваливаться в землю. До одного из них Сторм дотянулся прежде, чем тот успел исчезнуть, и ударом приклада сломал ему хребет. Второй, с которым до этого сражался Грейс, успел скрыться.
Бойцы расслабились и перегруппировались, как только на джунгли опустилась тишина, вокруг них дотлевали десятки очажков пламени, пока дождь в конечном счете не погасил их.
— Думаешь, мы столкнулись с ними в последний раз, сержант? — спросил Майерс.
— Надеюсь, Стрелок, — прорычал Грейс. Он бросил пренебрежительный взгляд на брошенный огнемет. — Потому что эта штуковина почти пуста.
Тем не менее Майерс и Сторм разобрали и сложили огнемет обратно в рюкзаки на случай, если за ними наблюдали, хотя впервые за два дня никто из катачанцев не чувствовал этого.
— Существ было больше, — сказал Армстронг сержанту. — Ты сжег только первые ряды. Сзади их было по крайней мере еще с десяток, но как только они увидели огонь, сразу ушли под землю.
— И это не говоря уже о тех орках, которые погибли на Рогаре за прошедшие годы, — произнес Лоренцо.
— И гвардейцах, — тихо добавил Бракстон.
Грейс кивнул.
— Интересно, они могут перемещаться под землей? — спросил Бракстон. — Или появляются там же, где исчезли?
— Не знаю, — ответил Грейс. — А ты что думаешь?
— Что лучше расставить мины.
Какое-то время Грейс пристально разглядывал Бракстона, а затем его губы скривились в усмешке.
— Мне нравится ход твоих мыслей, гвардеец. Правильно, тащите сюда все мины. Одноглазый, со мной. Ты же видел, где исчезли некоторые ходячие мертвецы? Что ж, когда они в следующий раз попытаются выбраться из могил, их будет ждать неприятный сюрприз. Лоренцо, Бракстон, расчищайте путь. Когда мы установим эти малышки, нам нужно будет убраться отсюда как можно скорее.
— Так точно, сержант, — ответил Лоренцо.
Грейс уже было отвернулся, когда ему в голову пришла еще одна мысль, и он опять взглянул на Бракстона.
— Дай посмотрю твой нож, — сказал он.
Бракстон показал ему небольшой затупленный клинок, которым расчищал дорогу, и Грейс презрительно назвал его «имперской штрыкалкой».
Лоренцо заметил, что теперь у сержанта было два ножа, и сразу догадался, откуда у него появился второй. И все же он очень удивился, когда сержант достал из-за пояса Коготь Дьявола Вудса — более метра в длину, его можно было скорее назвать мечом, чем ножом, — и протянул валидианцу.
— Бери, — предложил он. — С ним тебе будет проще. Но не забывай, что он у тебя лишь временно.
Бракстон взял Коготь и повертел его в руках. Он полюбовался хорошо заточенным лезвием и удивился, насколько оружие было сбалансированным благодаря полому лезвию, наполовину заполненному ртутью.
— Да, сержант, — почти благоговейно ответил он.
— Теперь я понимаю, почему вы все о нем такого высокого мнения, — сказал валидианец, когда они с Лоренцо вновь остались наедине.
Грейс и Армстронг все еще устанавливали мины, а Майерс и Сторм ушли в джунгли на поиски ящериц и всего, что окажется съедобным. Лоренцо же и Бракстон продолжили расчищать путь, и хотя работа была долгой и утомительной, она пошла намного быстрее, когда Бракстон получил новый нож.
— Ты о ком? — спросил он.
— О сержанте Грейсе.
— Конечно, так и есть. Не заработай он всеобщее уважение, то и не получил бы это звание.
— Я раньше не понимал. Поначалу он казался мне, даже не знаю, угрюмцем, что ли. Всегда сдержанный, осуждающий.
— Если ты ищешь среди нас приветливых людей, — сказал Лоренцо, — то спешу сообщить, что на Катачане таких не водится.
— Наверное, так и есть. Но теперь я видел сержанта Грейса в деле — то, как он всем подает пример, командует отделением, заставляет нас думать лишь о задании. И то, как он… в смысле, он действительно заботится о своих бойцах, даже если и не всегда…
— Он бы просто отдал за нас жизнь, — коротко ответил Лоренцо, — как и мы за него. Что в этом странного?
— Дело в том, что я привык к сержантам, которые все делают по Уставу. То же и с комиссаром. Если бы Маккензи выжил и увидел Грейса сейчас…
— Если бы он захотел увидеть, — поправил его Лоренцо.
— Да. Просто я хотел сказать, что Маккензи был валидианцем. Мы с ним не понимали этого, пока находились среди них. Я даже представить не могу, что значит для тебя, Грейса и всех остальных оказаться на подобном мире. Мире смерти. Но я понемногу начинаю понимать, и, думаю, со временем это понял бы и Маккензи.
— Считаешь, он бы не написал рапорт на Старого Упрямца? Не расстрелял бы его?
— Мы этого уже не узнаем, — ответил валидианец. — И думаю, лучше не возвращаться к этому вопросу. Я точно ничего не скажу.
Лоренцо собирался произнести что-нибудь утвердительное, когда заметил что-то в траве. Серебряный треугольник. Похожий на необычной формы листок, сорвавшийся с ветки, он напомнил ему кое о чем. Предупреждение.
Нож Бракстона опускался прямо на треугольник, и Лоренцо оттолкнул его руку прежде, чем вспомнил, что же означал знак. Из травы взвилась змея и сделала выпад в то место, где еще секунду назад находилась рука Бракстона.
— Лучше нам поменьше болтать, — сказал Лоренцо, — и внимательнее смотреть под ноги.
Бракстон кивнул. Но прошло не так много времени, и он опять заговорил:
