«Чорные глаза» и «Еду, еду в соседнее село…», но чаще всего «Лада-седан — баклажан!» Во время вступительного проигрыша горцы адски орали, галдели, как макаки, а когда начинались куплеты — хором подпевали. Хоть бы мусора тормознули этих долбоебов.
Я перегрыз одну из десятка стяжек и сплюнул заебавший пластик. Надо будить девушку. Пусть тоже грызет, блять. Вывернув шею, я укусил Машку за ляжку. Она только слабо простонала. Лучше сделаем кусь за жопу. О, задергалась, отлично!
— Тише, блин! — прошипел я.
— Саша?
— Да, это я.
— Зачем ты укусил меня за попку? Знаешь как больно!
— Тише, говорю!
— Где мы? Нас куда-то везут? В полицию?
— Мы в багажнике у хачей, — «обрадовал» я.
— А что с братом?
— Не знаю, может, в другой машине.
— Кто это вообще? Почему нас забрали?
— Да понимаешь, я немного насолил горцам…
— Пиздец… — Маша фыркнула.
В принципе, я был согласен с такой оценкой событий.
— Есть идеи? — спросила она.
— Конечно. Давай перегрызем путы друг дружке.
— А дальше?
— Завалим, всех.
— Мне это уже нравится. Я даже возбудилась. Где там у тебя грызть?
— Эй, полегче, полегче! — зашептал я, ощутив зубы на своем енге. — Давай потом, когда выберемся?
— Хорошо… а ты меня любишь?
Бля, как она запарила это спрашивать.
— А ты меня любишь? — огрызнулся я.
— Да!
— Вот и грызи тогда! — Мои зубы вновь начали борьбу за нашу свободу.
Маша, слава северным духам, заткнулась и принялась за мои запястья.
Мы так увлеклись этим делом, что я даже не заметил, как наступила тишина. «Лексус» больше не раскачивался. Остановились что ли? Я хотел сказать Маше, чтобы она замерла, но в эту секунду сверху посыпались удары. Девушка взвизгнула. Мне тоже досталось в бочину. Не больно, но и приятного мало.
— Эий, билят накхуй! Чито там дэлаитэ?
Ветошь сдернули. Я увидел над собой бородача в бейсболке FBI. Перевалившись через спинки заднего ряда, он замахивался кулаком. Но в следующий миг его взгляд направился мимо меня, проблески разума в его гляделках испарились, словно капли воды в песках Сахары.
— Вах, вах, какой джеппа! Халиль, можно минэ телька ебат, пока стаим, э?
— Нэт! — раздалось из глубины салона.
— Эиий… — проблеял FBI. — Ти чито, давай по-братски…
— Падажди, Ахмет. Падажди, брат. На база приедем, вмэсте ибат будэм, вахаха! И тьелку и этого сына шлюхи, жи есть.
— А чито нэ едим, э?
— Мусора-шмусора много. Падаждем темноты здэс.
— Как скажишь, брат.
Ветошь вернулась на место, а мы продолжили грызню, но уже аккуратнее, чтоб не палиться.
***
Не знаю, сколько мы стояли. Все тело затекло, челюсти сводило. Временами то я, то Маша проваливались в сонное забытье. Перегрызть удалось еще три стяжки. У девушки успехи не лучше. Но сдаваться нельзя. Сейчас мы можем рассчитывать только на себя. Горцы пиздели что-то на своем, курили кальян, ржали, хлопали дверями. Наконец, тачка тронулась. Видать, стемнело.
Может быть, металлокерамика и справилась бы с задачей, но еще не успел поменять зубы. Маша вырубилась, а я вгрызался до последнего, пока не отключился.
Проснулся от резкого толчка. Девушка стонала. Хлопали двери машины. Приехали? Я совсем не чувствовал конечности. Похоже, ехали много часов. Как пасть кашалота, распахнулась створка багажника. Тряпье полетело в сторону. Заебись, свежий воздух…
Меня выдернули крепкие волосатые лапы. Маша дергалась, ее начали тискать за все места пара хачей.
— Пустите, уроды! — кричала она. — Вы знаете, кто мой дед?! Вам всем пиздец!
— Тиххха, ссучька! — Халиль залепил ей пощечину.
— Моя семья…
— Вах-ха-ха! Я твой дэд ибаль, вэсь твой ррод ибаль, шшлюха, плят!
— Эй, Халиль! — сказал я. — Только баб можешь бить? Го, один на один, обезьяна!
Безумные глаза этого зверя налились кровью. Он сопел, как бык, раздувая ноздри.
— Вэдите их! — приказал хач.
— Зассал, черножопый! — Я засмеялся, не обращая внимания на удары держащих меня.
— Раззвижитэ этот сссука! — взорвался борцуха.
— Но, Халиль, падажды, ищчо нэ всэ братья приехали для суда над нэвернымы, — сказал FBI, — страейшин будут нэдаволенны, жи есть.
— Ти прав, брат, — прорычал Халиль. — Увидитэ их нахххуй!
— Ти гавариль бабу будим ибат? Когда?
— Скоро, жи есть! Нада все приготовить. — Борцуха приблизился ко мне и выпалил прямо в лицо. — А твою сссучку ми по кругу пустим, в рот будим канчать, щакал ти ибаный!
Бля, не получилось у меня его спровоцировать. Нас повели по дорожкам в сторону здания. Я присматривался и не верил своим глазам. Блин, да это же база «Огонек»! Здесь мы познакомились со Стасом, завалили МакКейна и прочую пидорасню. Черт, похоже, история идет по кругу.
Привели нас в подвал. Я получил еще пару пинков по ребрам, а Машу помацали за титьки напоследок. Дверь захлопнулась, гортанная речь стихла. Мы остались одни. Надолго ли? Что готовят эти ебанутые горцы?
Я посмотрел на Машу и произнес:
— Не бойся.
— Ты сам не бойся.
— Мне-то чего бояться? — усмехнувшись, ответил я. — Меня просто убьют… ну, может попытают немного. А тебя изнасилуют. Ты, главное, не сопротивляйся, может и выживешь.
— Ага, щас! — зло ответила она. — Скорее тебя изнасилуют.
— Не-не-не!
— Да-да-да! Ты их очень крепко разозлил.
— Хотел спровоцировать. На поединок.
— У тебя бы все равно не было шансов против той гориллы.
— Ну, небольшой шанс был.
— А свой совет засунь себе в жопу!
— Какой совет?
— Не сопротивляться.
— Но я же о тебе забочусь, дура. Что ты делаешь?
Маша кое-как села. Потом, опершись о стену, поднялась и попрыгала со связанными ногами. Что-то выискивая реди старой пыльной мебели, коробок и ящиков. Доскакав до составленных в углу оконных рам, она тихонько надавила на стекло. Когда раздался звон, Маша замерла, прислушиваясь. Но никто не явился. Тонкие ручки приникли к острому осколку, ленты стяжек начали лопаться одна за другой.
Глава 29
Насколько бессмысленно то, что мы делаем? На базе десятки, если не сотни, разъяренных кавказцев. Все что им нужно — вдоволь поглумиться над нами. О легкой смерти нечего и мечтать. Рядовой обыватель давно бы сдриснул от страха, отдавшись на волю судьбе. Черные с радостью режут как раз таких баранов. Но Санька они плохо знают. Я — выживальщик и я не привык покорно ждать конца. Впрочем, как и Маша. За нее я тоже чувствовал ответственность. Из-за меня она угодила в этот переплет, рисковала собой ради моего спасения. Ярость в моих жилах начинала закипать. Сейчас мы тут устроим Апокалипсис!
Как только девушка срезала стяжки на моих резких конечностях, я первым делом провел быструю разминку. Нужно восстановить кровообращение. Ноги и руки адски кололо, но я с упорством хищника
