и противнейшими подробностями. Словно святой отец, у которого на исповеди сидел безумный маньяк, я слушал и слушал. Только бровями двигал, показывая, какая тема интересна, а какая нет.
Закончив с той мерзостью, что она называла своей жизнью, орчанка принялась откровенничать о возвышении и падении их мира. Если убрать из душеизлияний весь бред, мистику и скучное религиозное обоснование творимого кошмара, то выйдет весьма показательная история.
По её словам, эволюция в их магическом мире длилась несколько тысячелетий. В шесть тысяч каком-то там году произошла мировая магическая война, выкосившая шестьдесят процентов населения. Начался великий кризис. Затем эпидемии. И под конец — голод, сокративший население ещё в пару раз.
Дети… Они должны были спасти мир. Но… Бросившиеся в изучение магонаучных дисциплин орки нашли иное решение проблемы. И вечное забвение для своего народа.
Генетические мутации. Так это назвали бы на Земле. Вот только мы для подобного рода экспериментов использовали силу науки и биологии, а орки — магию. Магию крови. Государств к тому времени не существовало, а нормы морали исчезли как таковые. Спасение пришло от одного сильного и изолированного клана, сумевшего обратить вспять процесс старения и даровать своим членам бесконечную жизнь. Сильнейшим магам. А платой за это стали детские жизни. Уроды верили: сохранив себя, они рано или поздно разовьются настолько, что решат все проблемы на планете.
Ошиблись. Слухи дошли до других представителей их мира. А дальше — война. Клан исчез с лица планеты, а вот секреты его распространились по всему миру. Впрочем, светлые головы там ещё оставались: не все хотели убивать детей ради вечной жизни. Началась охота. Орков буквально охватило безумие. Все они стали врагами друг другу. Мнительными и бесконечно жестокими.
Кошмар продолжался десятилетиями. Война и голод. Голод и война. Населения становилось всё меньше, да и вечная жизнь не была равна бессмертию. Старые маги, живущие не первое столетие, медленно, но верно убивали один другого. Но расплата уже была близка. Генетический фонд настолько истощился, что вместо детей стали рождаться больные, мутировавшие и несчастные жертвы жадности и амбиций.
За десять лет до переноса дети перестали рождаться вовсе. Чуть позже забарахлила и магия. Здесь орчанка сделала вывод, что их народ окончательно разозлил богов и те сделали их стерильными. Но и это жуткое наказание не помогло укротить сумасшествие угасающего народа. Для поддержания собственной жизни они принялись использовать друг друга. Трое объединялись против двоих, дабы провести обряд, продлив себе существование.
Выжили самые злобные, коварные и жестокие. Женщины. Последнего мужчину своего вида орчанка видела сорок шесть лет назад. То был седой и слабый старик, силившийся продлить свою жизнь за её счёт. Увы, он сам оказался добычей. А потом пришла Система. Вековые твари, потерявшие бессмертие и знания в части магии крови, прибыли на эту планету. И занялись тем, что умели делать лучше всего — убивать и выживать.
Передо мной встала дилемма. Что делать с той, чья душа чернее ночи? Насколько искренни её слова? Действительно ли она отринула прошлое ради настоящего и будущего?
Контракт бы мне… А лучше — два.
— Я могу поклясться на алтаре твоего бога. Если предам — меня разорвёт на части та капля его божественности, которую он посеет в меня, если услышит мою молитву и клятву, — удивила собеседница, верно прочитав на моём лице сомнения. Старая, опытная тварь. Если держать такую под контролем…
От улыбки чуть рожа не треснула. Опытный и сильный маг, владеющий многими странными знаниями, всегда будет в цене.
— Иди к алтарю. Я скоро приду, — кивнул ей, а сам окинул взглядом остальную часть лагеря. Стенки палатки не были преградой для осмотра человеческой души.
Мана восстановилась, и теперь я хотел глянуть остальных ребят, что пока оставались «под вопросом». Посмотрел… Увиденное мне не понравилось. Убийцы, предавшие своих же, причём с кучей других грешков, за которые в прошлом мире ждал бы электрический стул. Такие мне не нужны… Этим утром они не проснутся.
Я двинулся вперёд, окончательно приняв решение по своему развитию. Вру, ничего я не решал. Руки попросту не дошли влезть в статус и раскинуть характеристики.
Имя: [Чел1856397434] не задано
Уровень: 24 Опыт [968728/1050000]
Раса: Человек
Класс: АрхиВестник
Репутация:
Релоканты Земли +8
Альвисы (нежить) +4
Ушедший +1
Высшие сущности +5
Аюты +1
Альвы +1
Демонические создания +4
Сила — 18 (+2 ночью либо во тьме)+10%
Ловкость — 23 (+2 ночью либо во тьме) +30%
Выносливость — 19 (+2 ночью либо во тьме) +10%
Живучесть — 15 (+2 ночью либо во тьме) + 50% в одиночном бою +10%
Интеллект — 16 (+2 ночью либо во тьме) +10%
Источник — 38 (+2 ночью либо во тьме) +110% + 50 единиц маны
Способность Усиления Разума, а так же Тела и Духа уже прописались в моём статусе, подарив десять процентов к каждой характеристике. Вроде бы немного, да? Это если не считать очки характеристик. А вот если посчитать, то это равносильно шести уровням. Много? Дохрена.
Равномерно распределённое усиление помогает шагнуть в собственном развитии вперёд. Правда, поддерживать это развитие нужно обязательно, следя за состоянием всё той же троицы: тела, разума и духа. Находить пищу для ума, закалять тело и дух. Каждый день. Иначе бонус отключится.
В любом случае я раздвигаю грани своих возможностей. И это — замечательно.
Проходя мимо палатки, посадил две лозы под спальниками, где отдыхали существа, оказавшиеся для моего лагеря ненужными и опасными. Немного времени и маны потратил на то, чтобы запрограммировать растения. Теперь можно не переживать: эти двое точно никуда уйдут и не обидят невинных. А ведь я предупреждал, что ждёт тварей, решивших осесть у меня под крылом. Орчанка сразу сообразила, а эти…
Как закончу с зеленошкурой, проверю на вшивость и остальных, ибо заключать со всеми ними договор через бога… За подобную наглость Аид пнёт меня под зад. А с этой старой магичкой он уже «пообщался», проявил заинтересованность. Вот пускай теперь и доделывает начатое до конца.
Изученная книга подсказала, как провести обряд. Вообще, знания, хоть и осели в моей голове, воспринимались всё ещё тяжело. Нужно было захотеть что-то сделать и вспомнить, прежде чем они всплывали бы в памяти. В этом вопросе я сам себе напоминал компьютер. Куча папок с информацией, которую толком не открывал и не изучал. Приходилось перелопачивать эти папки, выискивая нужное.
Скучное занятие… Но перед той, кто ставит на кон свою душу, нужно держать лицо. Эх, спать охота… Не зевнуть бы.
—… Да постигнет тебя благословение живых за верную службу твою и бесконечный поток адских мук и пламя Тартара за предательство. Принимаешь ли ты клятву?
— Принимаю.
— Готова ли ты пустить в своё сердце Бога нашего, Аида?
— Готова, — она задрожала, медленно покрываясь чёрными язвами. Спустя мгновение орчанка потеряла сознание, отключившись прямо на земле у алтаря.
— Ну и ок, — хлопнул я в ладоши, понимая, что «батя» уже тут, а больше от меня ничего и не требуется.
*Вы посвятили первого верующего—Ауруфию*, релоканта 14 уровня, в стражи-хранители капища Аида.
Репутация с Ушедшим (Аид) +1*
Вот и чудненько.
— Что это с ней? — обратился ко мне глава группы, стоящий за границей каменного круга капища.
— Обрадовалась подарку от Бога, — подняв орчанку, передал её Олегу Святославовичу.
— Скоро должна очнуться. Вы решили, когда уйдёте? — задал в лоб вопрос, на который он всё никак не давал мне ответа.
— А-А-А-А-А! — тишину прорвал чей-то отчаянный крик.
Мы оба кинулись вперёд. Олег — на максимальной скорости, а я — чуть быстрее обычного шага. Прибыли одновременно.
Орчанку передали оборотню, и тот её обнюхал с ног до головы.
— Жить будет… р-р-р… Никаких повр-р-р-р-реждений, а вот Матильда и… ргав… Адик — всё. Что-то убило их и… р-р-р-р… все соки вытянуло, — отчитался «лекарь» группы.
Стоило зайти внутрь палатки, как взгляд наткнулся на приговорённых — два обтянутых кожей скелета.
— Что с ними? — развернулся ко мне командир отряда.
— Мертвы, — сообщил я очевидное.
— Это ты их убил?
— Их убили их же поступки. Тем, чья душа чернее ночи, не стоит задерживаться у места силы Аида, тем более — у его капища и будущего храма. Достойным — жизнь. Ублюдкам — смерть. Всё просто.
— И что, теперь
