на шлемах с поднятыми забралами.
С другой стороны площади, навстречу колонне Даурадеса подошла колонна, которую возглавлял Карраден. Посреди площади они сомкнулись, разделив волнующихся горожан и солдат правительства, застывших у пушек под стенами дворца.
Даурадес окинул насмешливым взглядом затихшую толпу "недовольных", оценил высоту стен у себя за спиной. Что-то сказал офицерам. Группа кавалеристов под командой Гриоса проследовала к дворцовым воротам.
В это время из отпрянувшей было, ошеломленной толпы возник человек высокого роста, одетый в потертый мундир без знаков различия.
— Солдаты! — крикнул он. — Дети свободного Тагр-косса! Мы пришли сюда затем, чтобы заставить отречься от власти кучку негодяев и предателей, желающих продолжения бесславной войны. Неужели вы поддержите тех, кто, узурпировав полномочия, желает и дальше подвергать насилию собственный народ? Становитесь в наши ряды, и наша совместная победа повернёт заржавевшее колесо истории!
Даурадес выехал ему навстречу. Не доезжая нескольких шагов соскочил с коня и пошёл, придерживая саблю.
— Приветствую вас, генерал Паблон! Как я вижу, пятнадцати лет было мало, чтобы вы так просто отказались от своих убеждений!
— Здравствуй, Маркон. Я, честно говоря, и не верил, что вы прибудете. Мы отправили ультиматум правительству. Ответ должен быть… скоро.
— К чему эти речи? Когда ударят пушки, никакие слова не вернут снаряды в стволы. А они бьют уже сейчас, вы слышите?
С окраины города действительно доносилась канонада.
Паблон своими умными глазами внимательно смотрел в лицо Даурадесу.
— Хочешь захватить власть?
— Хочу.
— Ты всегда был авантюристом.
— А вы, как всегда, мечтаете о рабочем правительстве? И свято обещаете мира? Как обещают его тридцать семь лет все, кто дорывался до этой самой власти?
— Вопрос о власти не может быть решен одним человеком, кем бы он ни был.
— Хорошо, тогда я здесь же заключу с вами договор, — продолжал Маркон. — Во главе нового правительства встаёте вы и никто другой. Мне достаточно поста главнокомандующего. Вы согласны?
— Это решит Народное Собрание.
— Инта каммарас! Разве не вы когда-то учили всё решать самому? Вы даёте слово?
Паблон медлил с ответом.
Вокруг него тем временем собрались многие из тех, кого он сегодня привёл на площадь.
— Я один не могу дать такого слова, — ответил честный генерал. — Если я его дам, это означает…
— Паблон! — окликнули его. — Ведь это — те самые солдаты, прихода которых мы ждали!
— Я не могу дать такого слова, — повторил Паблон. — Но я могу дать слово, что буду всемерно содействовать…
— Всемерно содействовать… — ворчал Даурадес, усаживаясь в седле. — Разговоры и разговоры, одна сплошная болтовня… Карраден!
— Все готовы, полковник!
— За дело!
Переговоры с охраной, которые провёл Гриос, возымели действие. Если у солдат и у дворцовой охраны и был ранее повод держаться — перед ними стояла всего-то безоружная толпа, то теперь на них грозила обрушиться лавина вооруженных до зубов солдат. Потом, среди них оказалось немало чаттарцев… Поторговавшись для вида, они предпочли сдаться. Не оказали сопротивления и артиллеристы, побросавшие фитили.
Драгуны, не встречая противодействия, ровным строем проследовали в ворота. За ними последовали люди Паблона. За воротами, в гуще деревьев, вспыхивали одиночные схватки, порой звучали выстрелы, но пока обходилось без жертв. У здания правительства дежурили гвардейцы в мохнатых шапках — недавние сослуживцы Гриоса. Заметив темно-синие мундиры, они без колебаний присоединились к восставшим.
Спешившиеся драгуны взбежали по освещённой огнями главной лестнице. Ворвавшись в зал правительства, Даурадес и с ним солдаты, расшвыривая стулья, поднялись на возвышение, пестревшее золочёными мундирами:
— Где генерал Гир?
— У себя… — со смущением ответили ему.
Гриос, во главе своих соплеменников осматривал комнаты верхнего этажа. Пинком ноги он распахнул дверь, из-за которой до его ушей донеслись два голоса — мужской и женский:
— Ну кисонька, ведь я так тороплюсь…
— Куда так торопится мой генералик? Он совсем не любит свою кошечку!..
Гриос рванул, оторвал и отшвырнул портьеру. Под его сапогами затрещал паркет. В полутьме растерянно заметались две полуодетые фигуры, испуганный женский визг прорезал воздух.
— Что? Куда ты прёшься, быдло! — пододевая штаны, закричал мужчина. — Я — генерал Гир!
— А я — капитан Гриос!
И мощный удар в челюсть отшвырнул диктатора обратно на диван. В комнату один за другим заходили солдаты.
— Вот он где!
— Ты с ума сошёл! Ты мог его убить!
— Взять его! — отрубил чаттарец.
4
Этой ночью в столице тагров не спал никто. Не успели сомкнуться двери, в которые увели арестованных членов правительства, как в казармах всех частей объявили подъём. Поднятым по тревоге солдатам и офицерам гарнизона было сообщено о перевороте и о том, что они отныне переходят в подчинение новому правительству.
Общее командование всеми войсками проводил сам Даурадес и его эмиссары. Сотни рабочих получили оружие и вступили в отряды по охране внутреннего порядка. По городу прокатилась волна охоты за мародёрами. Вдоль восточных окраин при свете фонарей наскоро сооружались укрепления. Туда же были оперативно переброшены все имевшиеся в Дангаре пушки.
И — вовремя. Не дожидаясь рассвета келлангийцы, поддержаные частями старой армии, пошли на штурм столицы. И снова ударили пушки, и опять завизжала, прорезая ночной воздух, картечь. В кратковременной перестрелке и предпринятой вслед контратаке нападающие оказались рассеяны и отброшены в поле. За темнотой не стали гнаться, решив, что неприятель получил по зубам достаточно и не посмеет напасть ещё раз. Так оно и случилось.
Воодушевленные успехами, восставшие собрались на сход в центре города, как раз туда, где несколькими часами ранее Даурадес вёл переговоры с Паблоном. Теперь на площадь наскоро перетащили помост, с которого глашатаи объявляли городские новости.
Первым заговорил Паблон Пратт.
— Свободные тагры! — начал он. — Дети Бальмгрима! Друзья и соратники! Наша мечта осуществилась. Власть господ генералов пала! Несколько дней назад мы не могли и мечтать о том, чтобы вольно собираться и высказывать свою волю. Теперь мы получили возможность самим выбирать вождей будущей великой страны! Я приветствую солдат армии Тагр-косса, решившей исход дела! Я приветствую будущих свободных людей, чья участь не будет решаться кучкой озверевших от запаха крови политиков! Да здравствует грядущий мир! Да здравствует свобода! Да здравствует новый Тагр-косс!..
Отряд конных драгун стоял тесным строем неподалеку от трибуны. Здесь были и тагры, и чаттарцы. В знак одобрения они постукивали рукоятками плетей по ножнам сабель.
На трибуну поднялся, звеня шпорами, запыхавшийся Даурадес. Оглядел море голов, дождался, пока стихнет шум, вызванный его появлением.
— Граждане свободного Тагр-косса! — закричал он хрипло, — Нам довелось пройти немало городов и поселков. Мы видели, во что превратилась за тридцать семь лет войны наша страна… Мои солдаты третий день не могут получить нормального пищевого довольствия. Пусть
