заметить извилистую стену из шестигранных столбов и часть какой-то, явно рукотворной постройки. Кроме этого заметил десятки сизых пятен опасной изморози и на пределе обзора увидел часть вмерзшего в лёд существа, похожего на кальмара переростка.
Убедившись, что ничего двигающегося и угрожающе опасного внизу нет, мы перешли на другую сторону трещины и продолжили путь. Как я заметил, дальше извилистая тропа обходила открытые участки пространства и шла между стволами деревьев и торчавшими из наста, ледяными скалами. Но вместе с тем, она не приближалась ни к чему ближе чем на двадцать метров.
— Значит после попыток исследовать, всё это дело бросили, и никто больше из Москвы сюда не приезжал? — решил выяснить я, когда мы продолжили путь.
— Ну почему же. Лет семь назад кто-то добрался до секретных архивов, и в наш заброшенный край начал наведываться один видный учёный из Ленинграда. Сначала с комитетчиками приехал, и кое-что по верхам осмотрел, а уже в следующем году, вместе с группой военных наведался. Рядом с Артельной, опять временный лагерь появился. А на третий год учёный группы привёз и начал готовить их для захода в разные нехорошие места. Я, будучи в первые годы проводником, его конечно отговаривать начал, но он упёрся и меня старика не послушал. Один оставленный проход в холодное место, он сам обнаружил. А потом, насколько я знаю, группы трижды внутрь самолично заводил. Как я потом смекнул, что-то он искал для себя, причём дюже важное.
— И как результаты поисков?
— А никак. Конечно меня отстранили, после того как я ему категорически отказал быть проводником, так что со мною сводками о его походах никто не делился. Но я всё равно выяснил, что третью группу он почти полностью потерял, да и сам только чудом выбирался.
— Лукич, это как так, чудом?
— Да видишь ли, сила холода ему откликалась немного. Так что я думаю это ученому сила холода и помогла.
— А потом что?
— А ничего хорошего. В третьем походе он обе ноги себе по колено напрочь отморозил. Пришлось в больничке на Дальней ампутировать. Да и люди служивые погибли. Так что КГБ это дело тут быстренько свернуло и всё снова засекретили — объяснит дед и надолго замолчал.
Чем дальше я следовал за Щукарём тем как мне казалось становилось всё холоднее. Одновременно с этим, хотя я и чувствовал сквозящую вокруг потустороннюю силу лютого холода, она отдавала мне только мизерные крохи, так что я мог полагаться только на своё внутреннее хранилище энергии. Из-за этого я перестал её расходовать впустую и прекратил попытки отправлять замерзающих теневиков на разведку.
За следующие полтора часа неспешного хода, я ещё дважды видел трупы людей. Останки одного, явно военного, обнаружились на дне очередной трещины. Второй, разорванный труп, лежал метрах в десяти от тропы на шестигранных камнях, и судя по виду, его растерзала какая-то тварь.
Припорошенный снегом многочисленные следы, найденный на тропе пустой барабанный магазин от «ППШ-41» и вмёрзшие в лёд гильзы, свидетельствовали что погибший военный от кого-то яростно отбивался.
Каждый раз увидев трупы, Щукарь останавливался, снимал шапку ушанку и крестился. На вопрос, знает ли он кто это и что тут случилось, старик неуверенно пожимал плечами и явно не желая отвечать, бурчал под нос что-то про нежить приходящую только ночью.
За время своего четырёхчасового похода, мы углубились километра на четыре в долину и наконец-то свернули в нужном направлении. После этого я между ледяных скал начал все чаще замечать столб странного пара, поднимающийся над местом выхода силы, к которому мы изначально направлялись. Солнце на небосводе сдвинулось совсем чуть-чуть, что ещё раз подтвердило, что река времени в аномалии будто замерла и течёт совсем в другом ритме.
— Всё, привал — внезапно объявил Щукарь и указал на настоящий серпообразный торос из сошедшихся льдин, образовавший между двумя высоченными скалами, подобие ограждения, в пределы которого явно не задувал пронизывающий ветерок. — Вон там я в прошлый раз сводную группу специальным травяным чаем подчивал, чтобы значится лютый мороз от костей отступил, и температура тела поднялась.
— Значит костер будем жечь? — спросил я, почувствовав, что страстно желаю хоть немного согреться.
— Будем жечь и воду топить. Чаёк то заговорённый, он ведь сам себя не заварит, а заранее, снаружи холодного места, его пить нельзя, если не хочешь сердечко раньше времени испортить — ответил старик.
Стерев с бороды намёрзший иней, он решительно свернул на едва заметную тропку и обошёл сизое пятно. Затем, пройдя по тропке полторы сотни метров, мы вышли на припорошенную снегом площадку, состоящую из каменных, шестигранных плит и мне сразу стал понятен принцип выбора места привала.
В центре площадки обнаружилась обложенная камнями, наполовину срезанная, двухсотлитровая бочка, видимо и служившая местом для растопки огня. Ещё рядом нашлись две смятые, брезентовые палатки и штук тридцать пустых ящиков, судя по маркировки большинство от тушёнки и патронов. Внимательно всё осмотрев, Щукарь подобрал стрелянную винтовочную гильзу, понюхал её и недовольно покачал головой.
— Что-то не так? — спросил я.
— Всё не так. Кто-то тут был после меня, причём может и не так давно. А ежели смотреть по следам, то точно большая группа была. Схрон военных с тушёнкой и патронами напрочь разорили. Дрова, заготовленные почти все, пожгли. Стреляли в кого-то, да и кровь кому-то кажись пустили — стерев ногой снежок с камня, Щукарь указал на кровавые следы волочения и в этот момент я услышал треск со стороны торосов, и увидел несколько фигур, поднимающихся между нагромождения льдин.
— А вот и нежить — проговорил я, с запозданием почувствовав знакомую, отвратную энергию, идущую от ходячей мертвечины. Затем хотел прицелиться из двустволки по обледеневшим, человеческим фигурам, но тут Щукарь положил руку на стволы
— Давай ка лейтенант, на этот раз без шума обойдёмся — сказал он и закинув трёхлинейку за спину, потянул топор, из петельки на поясе.
Глава 23
Аномалия «Обогатительный цех» (3) Нежить
Обогатительный цех.
Поначалу предложение Щукаря вызвало у меня основательные сомнения, так как я отлично помнил с какой скоростью двигались зомби в катакомбах Кукловода. Однако, как только мозг оценил нерасторопность промороженного варианта, ходячей нежити, пришло понимание что старик скорее всего прав и лишнего шума открыв стрельбу, поднимать точно не стоит.
Первого зомбака встретил сам Щукарь. Выйдя из-за льдины тот споткнулся и ловкий не по годам старик, воспользовался моментом. С хаканьем вбив топор ему в череп, он отколол кусок промороженной головы и ходячий упал, тут же перестав шевелиться.
Второго и третьего, на крепость шейных позвонков, попробовал мой тесак. Зомби вышли в проход между льдинами и помешав друг дружке застряли. Я же просто выждал момент и влив в клинок совсем чуть-чуть энергии, резко рубанул каждого по шее.
Отрубленные головы полетели под ноги, а потом и сами рухнувшие зомби присоединились к ним. После этого рубка мороженной мертвечины продолжилась, и я ту же процедуру повторил ещё с тремя ходячими. Оценив успехи Щукаря, заметил, что он расправиться ещё с двумя.
А затем, совершенно неожиданно из-за нагромождения льдин появилась она. Совершенно обнажённая, белокурая мертвячка, была практически не повреждена. А её белая кожа, подчеркивалась ажурными кристалликами льда, создающими природные морозные узоры, словно на оконном стекле. При этом в её стылых глазах тревожно мерцали аквамариновые огоньки.
Вполне презентабельный вид красивой девушки, ввел меня в замешательство и заставил тут же отступить. Я дождался, когда её босые ножки неловко переступят через поверженные тела мертвяков и выйдут на каменную площадку стоянки.
— Лукич, посмотри, чего тут у меня нарисовалось — позвал я Щукаря, который в этот момент как раз добивал последнего ходячего.
После этого старик обернулся и быстро вернувшись на площадку, подошёл сбоку.
— Ох, ё маё! — воскликнул он, едва рассмотрев практически идеальное тело мертвячки. — Это ж девка. Да мля, а что она тут вообще делает?
— Не знаю. Вот хотел у тебя спросить — ответил я, продолжая шаг за шагом пятиться назад, тем самым, не позволяя скалящейся мертвячке, сократить дистанцию в пару метров.
— Лейтенант, так я о таком чуде раньше не слыхивал. Да кто же такой дурной, додумался сюда бабу притащить, да ещё такую справную. Ведь в первые же дни выяснилось, что женский пол
