ожерелью из монет, украшавшему ее шею, а потом пальцы незнакомки снова пробежали по волосам.
— А сколько там будет мужчин?
— Все, кроме хозяйки. Мы не дадим тебе скучать. Мы знаем, как вы любите развлекаться.
— А что мы будем есть?
Мужчина развел руки в стороны и поднял голову к луне — так, словно возносил молитву. Эрфиан смог разглядеть его глаза. Они были золотыми, но постепенно превращались в красные. Незнакомец был оборотнем.
— Брось, красавица, — предпринял очередную попытку уговорить упрямицу мужчина. — Тебя приглашают на пир в честь праздника полной луны, а это большая честь. Ты должна согласиться, иначе мы расстроимся.
— Ничего я тебе не должна, — буркнула женщина. — И почему бы тебе не пойти на праздник полной луны со мной? Оставь свою стаю, с ними скучно. А мы будем петь и танцевать!
— Если ты согласишься, я подарю тебе подарок!
— Убирайся и не приставай ко мне больше. Знаю я, как вы празднуете ночь полной луны — заманиваете людей, как вампиры, а потом их съедаете.
Женщина сделала пару шагов в направлении чащи, собираясь уйти, но оборотень преградил ей дорогу.
— А почему бы нам не угоститься тобой, красавица? Ты приятно пахнешь. Должно быть, и на вкус ничего.
— Ах, так вот на какой пир ты меня зовешь? Ничего не выйдет.
— Я целый день бегал по лесу и искал праздничное угощение. Больше я никуда не пойду, потому что я его нашел.
Оборотень стоял прямо под ветками. Эрфиан посмотрел вниз, оценивая расстояние до земли. При самом неудачном исходе можно будет прокатиться по траве — она мягкая, и он не ушибется.
— Уходи, — повторила женщина.
— Правду говорят — вы глупые что твой кувшин из-под вина. Я не уйду.
— Тогда я убегу!
— Я догоню тебя быстрее, чем ты пустишься бежать.
Эрфиан свесил с ветки ноги, легко оттолкнулся руками и спрыгнул. В темноте оборотни видели плохо, по крайней мере, в человеческом обличье, но слух у них был превосходным. Чуткое ухо мужчины уловило шелест листвы, но понять, что к чему, тот не успел. Эрфиан сбил его с ног, перевернул на спину, уперся коленом в грудь и схватил за горло.
— Ты кто такой, Семирукая богиня тебя побери?! — выдохнул оборотень.
— Ну, а ты, судя по всему, хозяин этого леса?
— Кем бы я ни был, у тебя нет права покушаться на мою жертву, все знают, что люди в этом лесу принадлежат нам, ими не питаются даже вампиры!
— Она не человек и не жертва, и она тебе не принадлежит. Ты слышал, она сказала, что не хочет идти с тобой.
Мужчина молчал, пытаясь отдышаться. Золотые ободки в его глазах исчезли, и теперь они были полностью красными. Оборотень злился. Об этих существах Эрфиан знал мало — только однажды разговаривал с главной волчицей, хозяйкой стаи, жившей во владениях янтарных Жрецов. Женщина-вождь пришла в сопровождении двух спутников, которые не снизошли ни до Царсины, и до Жреца Одена и его супруги, но на мать смотрели так, словно она была спустившейся на землю богиней. К мысли о женщинах-вождях Эрфиан относился с подозрением, но главная волчица произвела на него приятное впечатление — она была красива, не ела, как дикарка, разговаривала складно, а в ее глазах светился живой ум.
Позже Джагад рассказал ему, что оборотни называются оборотнями не совсем заслуженно. Волчица способна обращаться в кого угодно, но чаще всего она становится волком — так велит ей инстинкт. Остальные члены стаи — все они мужчины — являются ее сыновьями и одновременно мужьями, а оборотнями называются потому, что, в отличие от других темных существ или людей, способны подарить женщине-вождю детей. Мало кто из них может обращаться даже в волка, а в других животных — и подавно. Опытные охотники различают способных изменять форму тела оборотней от остальных, потому что часто встречают и тех, и других. Эрфиан к опытным охотникам себя причислить не мог. Он смотрел в глаза мужчине и гадал, способен ли тот становиться волком, а если да, то как можно справиться с разъяренным животным?
— В ночь праздника полной луны мы можем выбирать любую жертву, — процедил оборотень.
— Но не можете приводить эту жертву на ритуальный пир без ее согласия.
Мужчина улыбнулся. На оскал эта улыбка не походила, и Эрфиан решил, что обращаться в волка он не может. Задумавшись, он на мгновение растерялся, но это мгновение стало решающим. Соперник убрал державшие его руки с такой легкостью, словно их обладатель был юной нежной эльфийкой, толкнул Эрфиана в грудь и поднялся на ноги.
— Да ты неплохо осведомлен о наших обычаях, эльф.
— Тебе пора уходить.
Оборотень, прищурившись, смотрел на то, как Эрфиан встает и отряхивает одежду.
— Ты не пахнешь как эльф. Может, ты один из Жрецов? Нет, глаза у тебя не янтарные.
Женщина наблюдала за ними без страха — с любопытством. Поймав взгляд Эрфиана, она даже обольстительно улыбнулась, повторив знакомый жест — тонкие пальчики потрепали темные кудри.
— Твоя мама заждалась, волчонок. Не забывай о том, на чьих землях находится твой лес.
Мужчина запустил пальцы в волосы, очищая их от травы.
— Как тебя зовут? Должен же я сказать матери, кто лишил нас угощения.
— Передай матери, что советник Жрицы Царсины был милостив и отпустил тебя, хотя должен был отдать на потеху воинам.
Оборотень мотнул головой, издал звук, похожий на рычание, и скрылся в чаще. Женщина подошла к Эрфиану.
— Как мило, что ты меня спас! — воскликнула она.
— Не стоит благодарности, — ответил Эрфиан, не без удивления отметив, что испуганной незнакомка не выглядит. — В следующий раз не броди по лесу ночью.
— О нет, я должна отблагодарить тебя! Ты такой смелый… и красивый. — Она погладила его по щеке. — Меня зовут Мадда. А тебя?
— Эрфиан.
— Ты советник Жрицы Царсины?
— Да.
Мадда вгляделась в его лицо.
— Вы похожи. Она — твоя мать?
Эрфиан поднял брови. Сходства между ним и Царсиной никто не замечал. Да и можно ли было найти двух существ, которые настолько отличаются друг от друга?
— Да, — кивнул он.
— Но твой отец — не один из Жрецов. Я знаю, он воин! Он был таким же красивым и смелым, как ты!
— И безымянным,
