громко смеялись. Таня думала, что псих сам по себе – настоящая гора, которую ничем не сломить, но как только Костя бросил ему вызов, того как будто подменили.
Таня видела их второй раз в жизни, и второй раз в жизни видела, как псих выходит из себя. Что-то по-настоящему страшное произошло между ними. Что-то, от чего у психа сносило крышу…
Она прокрутила в голове их диалог, разобрала его на цитаты. Он длился всего минуту, и только один раз псих потерял контроль. Когда Костя сказал про алкоголь и аварию.
Они были друзьями.
А потом произошла авария, из-за которой они теперь враги. Почему? Что именно случилось?
Таня вспоминала. Она копалась в памяти, как на пыльных полках библиотеки, искала слова, фразы, обрывки их с психом разговоров. Она знала, что где-то прячется ответ, нужно только найти его, он зарыт где-то глубоко внутри, нужно просто постараться.
Таня прикрыла глаза.
Отмотала назад, почти в самое начало, в те дни, когда они с психом еще не переносили друг друга на дух, но между ними уже искрило не по-детски.
И нашла это.
Ужин. Телевизор. Сопящий на коврике Джек. Пиво. Охотничьи колбаски. Их диалог.
«– Она ужасно со мной поступила. Я бы даже сказал… Она предала меня.
– Что она сделала?
– Она умерла.
– В смысле… Для тебя или буквально?
– Буквально».
Таня медленно выдохнула из легких весь воздух. Потом повернулась к Тиму, чувствуя, как разгоняется сердце в груди.
– Именно так она погибла, правда? – спросила она, прищурившись. Тим не сразу ее понял. Таня добавила: – Бывшая девушка Егора.
Взгляд Тима прояснился, а губы округлились.
– О… Ты про Алису.
– Алиса… Она попала в аварию? По вине Кости? Вот почему они больше не друзья?
Внутри что-то переворачивалось.
И дело было не в ревности – глупо ревновать к покойникам, а к старым чувствам – еще глупее. Внутри что-то переворачивалось от мысли, как, должно быть, психу было больно.
И как он пережил все это.
Тим помотал головой.
– Не думаю, что тебе нужно говорить об этом со мной.
– А с кем еще? Если он все время увиливает, ходит вокруг да около, меняет тему. Я вообще не уверена, что в его глазах я имею право задавать ему такие вопросы.
Полли переводила взгляд с Тима на Таню, сидя на капоте чьей-то машины, она выглядела обеспокоенной, но не встревала в разговор.
– Зачем ты так, Таня? – спросил Тим горько. – Ты понятия не имеешь, насколько вовремя ты появилась в его жизни.
– Мне плевать на это, скажи мне, что там произошло!
Тим смотрел на нее с сочувствием.
С болезненным «мне так жаль» во взгляде, но было ясно, что он ничего не скажет. Он определенно был очень хорошим другом.
Таня кивнула.
– Ладно. Тогда я спрошу у того, кто не откажет мне в ответе.
Она развернулась и пошагала в сторону Кости, уверенно размахивая руками.
Тим кричал ей вслед, просил остановиться, потом к нему присоединилась Полли, но она была уже далеко и уж точно не собиралась реагировать.
Костя, увидев ее, улыбнулся так, как будто они старые друзья. А еще – как будто знал, что она подойдет.
Таня приблизилась, и два парня, что стояли рядом с ним, расступились, пропуская ее.
– Здравствуй, Таня, – произнес Костя без капли стеснения.
– Откуда ты знаешь мое имя?
– Мы все здесь знаем твое имя, – странно, но Таня не чувствовала от него угрозы в свой адрес. Только не в свой. Как будто против Тани он ничего не имел, но тем не менее, смотрел на нее с интересом. – Ты хотела о чем-то меня спросить?
– Да, – Таня скрестила руки на груди. – Что произошло с Алисой?
Костя тихо засмеялся, опуская голову. После чего взмахом ладони попросил остальных разойтись и оставить их с Таней наедине. Он смотрел, как парни отходят в сторону, но все еще остаются неподалеку, наблюдая со стороны, как будто Таня могла ему что-то сделать, ей-богу.
Когда они ушли, Костя открыл дверцу своей машины, приглашая Таню присесть.
Она помотала головой.
– Ответь на вопрос, и я пойду.
– Разговор будет долгим, Таня.
– Тогда я пас.
Она развернулась, чтобы уйти, но Костя громко проговорил ей в спину:
– Ты же понимаешь, что Егор ничего тебе не расскажет? Если бы хотел – уже рассказал бы.
Таня чертыхнулась себе под нос.
Ей хотелось отчитать саму себя. Сделать выговор. Просто взять и обложить трехэтажным матом, потому что только полная дура будет верить кому-то, кого видит второй раз в жизни.
Она сделала вдох.
А потом пообещала себе, что только выслушает его, не будет принимать все его слова на веру. Она выслушает его, а потом призовет к ответу Егора, и тогда уже решит, что делать с полученной информацией и имеет ли она вообще для нее вес.
Она повернула голову.
Костя все еще стоял, держа для нее приоткрытой дверцу машины.
* * *
Когда они тронулись с места, Таня почувствовала себя мухой в паутине. Костя сделал погромче музыку, играющую из колонок, и потихоньку двигался между машинами, постукивая по рулю. Наконец, обогнув толпу, они съехали на объездную дорогу, которая вела через лес. Именно ею все пользовались во время заездов, она вела в город каким-то своим чудаковатым маршрутом.
Таня вжалась в кресло, когда Костя набрал скорость и заскользил по полотну неровной дороги, радуясь чему-то там своему.
– Куда мы едем?
– Просто прокатимся, Таня, расслабься.
Почему-то то, как Костя звал ее по имени, чрезвычайно бесило. Расслабиться не получилось.
Как будто они были знакомы сотню лет, но это было совершенно не так. Таня не чувствовала физической угрозы от него, но она ощущала кожей, что из их разговора ничего хорошего не выйдет. Не для нее.
Потому что, когда все просто – люди говорят об этом на месте, двумя-тремя фразами, отмахнувшись и забыв. Здесь все было непросто. И Таню это невероятно напрягало, как и то, что с каждой минутой она все дальше отдалялась от психа…
И как будто даже предавала его.
Тим был прав. Тане стоило поговорить с Егором об этом, расспросить как следует, настоять на своем. А не уезжать куда-то с его бывшим другом – злейшим врагом.
Но это была Таня. Идиотка без чувства самосохранения.
– Если ты не хочешь, чтобы я
