со стойки.
— Ну, из нового у меня есть наработка, послушайте.
Закнеыл заиграл нестройные рифы, которые складывались в необычную мелодию. Над ней ещё работать и работать, но звучание было. Гинтар, немного послушав, постарался подстроиться, за ним и Кая. Уже сложилась полноценная мелодия, Валанди без слов подпевала.
— Ноты сделал? — спросила она, когда все затихло.
— Ты же знаешь, я не люблю эту писанину, — почесал Зак в затылке.
— Тогда хотя бы запись сделай. Как я тебе слова напишу?
— Хорошо, не кипятись.
Кая над ними посмеялась, а Гин только хотел было открыть рот, чтобы что-то сказать, как дверь в их небольшое помещение открылась, и кто бы там был? По всем законам жанра — Сектар.
— О, а я наделся, что приду пораньше, а тут никого не будет.
— У нас тут ещё пятнадцать минут, — сразу огрызнулась Кая. — Пошел вон.
Уж она с Гином, в отличие от Валанди, относились к нему именно как к сопернику, очень зазнавшемуся сопернику. И на его физиономии сразу появилось доказательство этого в наглой и ехидной лыбе.
— Да я мешать не буду. Тут постою, — закрыв дверь, он тут же облокотился на неё, — и звука не произнесу. Привет, Валанди.
— Куда охрана смотрит? — пробубнила барабанщица, потеряв всякое настроение репетировать.
— Привет, Сектар, — подскочила Валанди, поправляя прическу.
Закнеыл, увидев это, закатил глаза. Его счастье, что он стоял спиной ко входу, и Сектар этого не видел. Поняв, что оставшееся время они вряд ли будут репетировать, он откопал в своих вещах наушники и собирался устроиться с гитарой на диванчике.
— Эй, ты куда? — пнула его в коленку Валанди. — У нас ещё есть время, с гитарой успеешь пообниматься. Можем сыграть что-нибудь из старенького.
— Не хочу я играть при этом напыщенном индюке, — буркнула Кая, посмотрев на Сектара. Он от этого только ярче улыбнулся.
— Всё ещё думаешь, что я сплагиатил вашу последнюю мелодию?
— А разве нет?
— Я тебе уже советовал попринимать антидепрессанты, а то тебе глюки всякие мерещатся.
Девушка вскочила, сжав кулаки, явно надеясь навалять этому индюку, но Гинтар успел схватить её за руку и усадить обратно.
— Мы здесь не для этого, — строго сказал он. — У нас есть цель, так давайте к ней идти. Валанди, к микрофону. Закнеыл, на своё место. Кая… заткнись, хорошо? Всё, работаем!
И он первый заиграл на гитаре, как Валанди и просила, что-то из старенького. Но, честно признать, ему и самому было трудно. Сектар так и сверлил их взглядом. Да так осуждающе, словно он один единственный человек в мире, который видит все их ошибки, будто они были так очевидны. И надо признать, когда он нарочно зевнул, будто ему скучно, Гинтар пару раз явно не попал в ноты.
Заметив его ошибку, Валанди нахмурилась и повернулась, чтобы поймать взгляд Гинтара. Не прерывая пения, она жестом показала, чтобы он смотрел на нее, а не на кого-то еще, и сама не отпускала его глазами до конца песни. Но зато он сосредоточился и больше не ошибался.
— Больше уверенности, мы не на прослушивании, — сказала она, когда музыка закончилась. — Посмотри на Зака, он вообще непробиваемый, играет в свое удовольствие всегда и везде, кто бы ни смотрел. Расслабьтесь, иначе опять потащу вас всех в караоке, и будете полтора часа слушать «Дым над водой» в моем исполнении.
— Лучше сразу пристрели нас, — простонал Зак.
— Ах так? Начинай играть, я прям сейчас петь ее буду, — пригрозила Валанди и вдохнула поглубже, готовая выдать первые строки знаменитого хита.
— Я об тебя тарелку погну, если из твоего рта хоть нота этой песни вылетит, — приготовилась уши закрыть и Кая.
— Браво, браво, — улыбнулся Сектар и лениво посмотрел на часы. — Время вышло. Дайте теперь профессионалам порепетировать.
Валанди улыбнулась ему, и пока все остальные собирали инструменты, подошла ближе.
— Профессионал, поделись опытом: как ты увиливаешь от вопросов о личной жизни? Меня сегодня на интервью опять закидали вопросами о тебе. Ладно бы там правда были компрометирующие фотки, но мы на них просто стоим рядом. Такой ажиотаж вокруг, будто ты никогда раньше с девушками на вечеринке не общался.
— Я просто на них не отвечаю, вот и пытаются добиться информации у моих девушек, — пожал он плечами, отходя от двери, чтобы те ушли побыстрее. — Что хочешь им, то и отвечай, мне не жалко, за свою репутацию не боюсь.
— Даже если скажу, что мы встречаемся? — хитро сощурила глаза Валанди, но сразу же вздохнула, мол, не переживай. Конечно ничего такого она не скажет. Во-первых, какой с этого прок, если их больше вместе не увидят? Во-вторых, агенство ей не позволит. А жаль, она бы не отказалась попытать счастье с ним. Но увы, где он, а где она? Вот когда их группа продержится в чартах месяц и больше, тогда и можно будет взглянуть на Сектара, как на равного. Хотя даже тогда он не перестанет задирать нос.
— Не ты скажешь, так пресса, — пожал он плечами. — Со мной в газетах не спал только ленивый, так что, знакомясь с девушками, я сразу говорю, что со мной будет трудно. Но они разве слышат меня?
— Чтоб ты гонорею подцепил, кобель, — бросила ему Кая, когда Гинтар взял её ношу, а она его гитару, и оба первые вышли из помещения, недобро посмотрев на Сектара.
— И тебе удачи в личной жизни! — только засмеялся он.
— Со мной тоже трудно. Видал, какая я красотка? Вот подожди, стану популярнее, поклонники толпами бегать будут, — посмеялась Валанди, провожая взглядом своих товарищей. Самой бы тоже пора уходить, но так не хотелось расставаться с ним. Однако вещи свои забирать пошла. — В любом случае эта история с тобой только плюсом мне. Да, появилась куча хейтеров, но черный пиар — это всё-таки пиар, мне нечего жаловаться.
Подойдя к двери, она обернулась, не зная, как попрощаться, чтобы обеспечить себе новую встречу.
— Удачи тебе с поклонниками, — засмеялся он от её фразы, не заметив никаких намёков. А может, зачем ему намёки? — И берегись моих фанаток.
Он сделал ей жест рукой, мол, тебе пора, а сам подошел к микрофону, за которым не так давно стояла она. И вот так просто, без музыки и без своей группы, он запел. Запел как ангел, но в теле дьявола.
Валанди замерла в немом восторге. Мысленно пообещала, что обязательно заполучит его. Он станет ее, а толпа фанатов пусть захлебнется в слезах.
— Я отниму у тебя большой кусок славы, только подожди, — тихо произнесла она, не зная, услышал он ее или нет, но это неважно.
