сердце выпрыгивать из груди от страха и ужаса.
Я постарался аккуратно встать и выйти из номера. Мне нужно было прийти в себя и понять, что вообще происходит. Я столько раз пытался напрячь память и вспомнить что со мной было раньше. Кем я вообще был. И вот сейчас на меня обрушилось это все прямым потоком, а я оказался не готов.
Побродил по территории гостиницы. Далеко не стал отходить. Погода не позволяла, да и Паулина могла забеспокоиться, если бы проснулась и не обнаружила меня рядом. Уж ее пугать мне хотелось меньше всего.
Немного придя в себя, я вернулся в номер. Думал, что тихо и не заметно. Но как бы не так. Паулина сидела на кровати с включенным ночником. Ноги подтянула к груди и уткнулась в свои колени.
— Привет.
— Привет. Почему ушел?
— Надо было освежить голову.
— Расскажешь? Что не так? Ты передумал насчет нас?
— Нет. С чего бы мне это делать?
— Ну, у меня ребенок….
— И что?
— А ты не знаешь от кого он.
— Это не имеет значения.
— Уверен?
— Да. Паулина, в отношении тебя ничего не изменилось. Мне просто нужно разобраться, что со мной произошло тогда и что происходит сейчас.
— А что происходит?
— Я видел сон. Там была ты. В легком пятнистом платье. Мы держались за руки. Целовались. Смеялись. Мы были счастливы. Это мои фантазии? Или это было на самом деле?
— Ты вспомнил меня? Нас? Что нас связывало?
Я отрицательно покачал головой. Виски сдавило и я обхватил голову руками. Больно. Стало больно и помутнело в глазах.
Очнулся я от того, что Паулина крепко прижимала меня к себе. Моя голова лежала на ее коленях, она нежно гладила меня по волосам и что-то напевала. Мотив был смутно знакомым. Я не знал слов, но начал напевать вместе с ней. Как такое возможно вообще? Стоило только задуматься, как слова замерли на моих губах. Я не мог продолжать петь.
Паулина заглянула в мои глаза и одними губами прошептала:
— Не думай. Просто пой вместе со мной.
Я прикрыл веки, выгнал все мысли и снова запел вместе с ней. Тихо, не всегда попадая в такт, но пел вместе с ней.
По лицу моей волчицы прокатилась одинокая слеза. Она упала и угодила мне прямо на щеку, от чего я вздрогнул и распахнул глаза. Посмотрел на нее внимательно и нежно.
— Как мы это допустили? Почему не боролись за нашу связь, если нашли друг друга раньше?
— Так получилось. Мы в этом не виноваты.
— Уверена? Что я за альфа такой, что отпустил свою волчицу и вообще забыл ее на многие года⁈
— Ты мой альфа. Всегда им был и навсегда им останешься.
— Уверена?
— Уверена.
— Хорошо. Потому, что на этот раз я тебя не отпущу. Пусть небо рухнет и сама луна решит нас разлучить, я тебя не отпущу никогда. Ты моя пара. Моя волчица и отныне это останется неизменным. Я порву любого, кто к тебе приблизится.
— Кого ты рвать собрался? У меня никого нет.
— Могу начать с Артура Михайловича.
— Не смей. Он лечащий врач моего сына. Даже не думай трогать его.
— Не трону, если он не станет слишком близко приближаться.
— Не станет.
— Ладно.
— Ладно.
Больше мы не говорили. Целовались. ласкали друг друга. Наверстывали упущенное время и пытались не изранить друг друга вновь. Нам уже этого хватило. Теперь хотелось только счастья. Тихого. спокойного. Семейного.
Глава 40
Паулина
Проснулась от вибрации телефона. Потянулась, чтобы выключить будильник, провела по экрану и отдаленно услышала:
— Алло. Паулина, ты меня слышишь?
Запоздало поняла, что это был не будильник, а звонок, поднесла телефон к уху и ответила:
— Доброе утро, Артур. Что — то случилось с Женей? Я сейчас приеду.
— Нет, нет, Паулина. Не беспокойся. С твоим сыном все хорошо. Я позвонил узнать как ты сама.
— Я…?
— Ты была расстроена в нашу последнюю встречу. Я беспокоился.
— Все хорошо, Артур. Не стоит переживать из-за меня. Я сегодня приду навестить Женю. Там и увидимся.
— Хорошо. До встречи.
— До свидания, Артур.
Нажимаю отбой и слышу недовольное кряхтение рядом. Тимофей проснулся и, наверняка, слышал весь разговор. Взгляд недобрый. В глазах так и читается: «я точно разорву этого доктора на сотню кусочков». Меня почему-то веселит такая реакция. Мы же все выяснили. К чему сейчас это негодование и глупая ревность? Для меня нет другого волка и быть не может. И я прямым текстом сказала об этом Тимофею. Щелкаю его по носу и тут же целую. Встаю. Чуть разминаю спину и направляюсь в душ. Горячие струи бьют по телу. Пар заполняет небольшое пространство. Я рисую сердечко на запотевшем стекле и начинаю мыться. На душе легко. Я вся в предвкушении. Сынишка скоро выпишется и мы уедем домой. Тут мысли путаются. А куда мы собственно поедем? К Тимофею? Или каждый к себе? Будем устраивать свидания на нейтральной территории? К горлу подступает ком. Ну почему я снова ищу проблемы и препятствия? Встряхиваю головой. Потом. Все потом.
Тимофей заходит, когда я уже вытираюсь. Все пропустил. А мог бы помочь мне и потереть спинку.
— Что он хотел?
— Ты же все слышал сам.
— Слышал, да. И не понимаю чем вызвано его беспокойство.
— Тимофей, не начинай. Мы с тобой уже взрослые люди и глупые приступы ревности нам не подходят.
— Прости. Ничего не могу с собой поделать. Ты слишком прекрасна, и я боюсь, что тебя кто-нибудь уведет.
— Я не глупая овечка, которую можно взять и увести.
— Да — да, ты грозная волчица, которая сама кого хочешь уведет. Я добровольно готов накинуть ошейник и пойти с тобой следом, куда только позовешь.
Смеюсь. С Тимофеем так легко. Он всегда умел
