что не прирезала.
Да. Наверное. Могло бы быть и хуже. Но почему-то легче от понимания этого не становилось. Потому как и без того плохо.
– Дрянь, – с чувством произнес Чарльз. – А я дурак.
– Я не лучше.
Эдди помотал головой, стряхивая брызги, и поморщился:
– Надо думать. Прямо лезть смысла нет. Ждать будут. В лучшем случае.
– Я ее не брошу.
– Никто не бросит. Но… думать надо.
С этим было сложно спорить.
– Куда вас доставить-то? – поинтересовался Странник с презадумчивым видом.
– В город. Сможешь?
Тот пожал плечами. Потом помолчал и спросил:
– Так выход на пустыню показывать?
– Показывай. – Эдди упал на землю и уставился вверх. Потолок пещеры был где-то там, высоко. Настолько высоко, что разглядеть его не получалось. Оттуда свисали тончайшие нити, которые слабо светились. Свет этот – голубоватый, прозрачный и холодный – отражался в воде, отчего казалось, что горит само озеро.
– Покажу. – Странник тяжко опустился рядом. – Но… такое дело… это и вправду древний город. И путей у него много.
– Насколько много?
– Очень много. Мы не слишком верили старику. Он был очень уж любопытным. Да, кое-что показывали, само собой. Нам нужно… многое нужно. Еда. Лекарство. Книги. Я пытался их учить.
– Подземников?
Странник кивнул.
– Я вырос здесь. Частенько поднимался наверх, когда отец брал, но дом для меня тут. И там, наверху, чувствую себя чужим. А что теперь – понятия не имею… я думал, что буду как он. Торговать. Искать. Добывать. Развивать их. Они не тупые. Другие просто.
Он вздохнул и продолжил:
– А еще они умеют прокладывать тоннели. И за сотни лет, пока жили тут… в общем, я могу вывести вас, куда скажете.
– К башням Мастеров? – прищурился Эдди.
– Без проблем.
– Почему помогаешь?
– Ну… не знаю. – Странник пожал плечами. – Может, потому, что привык помогать? Подземникам больше моя помощь не нужна, а вам вот пригодится.
Это точно. Без помощи Чарльз не справится. Даже вместе с Эдди не справится. Он, если подумать, вообще не представляет, что делать.
Явиться и грозно потребовать, чтобы вернули жену?
Даже с больной головой план выглядел довольно-таки бредовым.
– В башню, к слову, вполне себе можно. Она на редкость удачно стоит. И подвалы у нее глубокие. Изначально там были естественные пещеры, а потом уже их под подвалы использовали. И под жилье. Ну а позже и башню поставили.
Странник поглядел на воду.
– Бывал там? – поинтересовался Эдди, растирая воду по лицу.
– Случалось.
Уточнять, по какой надобности, Чарльз не стал. Ясно же, что серьезные люди по пустякам в чужие дома не заглядывают.
– Есть там один человек… из тех, кого я знаю… с кем работал.
– Надежный?
– Как сказать. – Странник поднял плоский камушек. – Он мне остатки свечей продавал. И так, по мелочи… большая башня, много людей, и расходы опять же изрядные. Такой-то свет только в господских покоях, а у слуг свечи. Так что свести могу. Но сами думайте, насколько это вам… надо.
– Надо, – сказал Чарльз.
А Эдди кивнул.
Что сказать.
Поднимались мы с помпою, гордо восседая на огромном бронированном монстре. Всю жизнь мечтала, мать его. Спереди погонщик, потом мы на узеньком диванчике, воткнутом меж сочленений тела, а с двух сторон – мордовороты самого разбойного вида.
Охрана.
Правда, понять, кого и от кого они охраняют, я не сумела. Но и не скажу, чтобы пыталась.
В общем, голем сперва полз вдоль берега, потом нырнул в какую-то нору, из которой воняло гнилью, а там уже вышел в тоннель, чтобы перебраться в другой. Двигался он довольно шустро, и меня поневоле начало укачивать. Молли и та не удержалась от зевка, а я подумала, что, если спихнуть ее, полусонную, глядишь, и свернет себе шею.
Но удержалась.
Ненадежно это. Может ведь и не свернуть. Разорется. Еще связать велит. Так что нет. Как там Эдди говорит? Всему свое время.
Я сложила руки на коленях и уставилась вперед.
Головой старалась особо не крутить. Дорогу и без того запомню. На всякий случай.
В общем, выбрались мы в конце концов в огромнющую пещеру, прямо посреди которой начинались рельсы. На рельсах стоял поезд, небольшой, почти игрушечного вида. За поездом виднелась гора ящиков. В другой стороне прикорнул в уголочке голем, вокруг которого суетились люди. Наш, повинуясь приказу погонщика, остановился и с тихим лязгом опустился на землю. Первыми спрыгнули охранники.
Ручки подали.
Вежливые, чтоб их. Ну я не гордая, помощь приняла.
– Иди за мной. – Молли поспешно расправила и отряхнула юбки – отчего те не стали ни менее мятыми, ни более чистыми. И кудряшки свои потрогала, потерла губой о губу, явно пытаясь стать краше.
Ну-ну.
Сердце закололо нехорошим предчувствием.
А что, если… если я тоже? Если гляну на этого Змееныша и мозги потеряю напрочь? Позабуду и Эдди, и матушку. И… Чарли?
Мы ведь так и не стали мужем и женой по-настоящему.
Вдруг это тоже важно?
Но бояться долго я не умела, да и Молли поторапливала:
– Не отставай!
Отстала бы, да охрана не позволит. Если подумать, то с этой парочкой я справлюсь, хотя вот коробит меня людей убивать. Тех, которые сами меня убить не пытаются.
Да и остальных тут много.
Браслетик опять же. Вдруг да действует?
Но и прихорашиваться я не стала. Я в гости не напрашивалась, а раз уж позвали, то пускай принимают такой, какая я есть. И пошла за Молли.
Мимо голема.
И поезда, холодного и мертвого. Боковину его разобрали, часть деталей разложили на коробках да и бросили.
Жалко.
Из пещеры поднимались по лестнице, которая сперва была грязною и тесною, но после обыкновенный камень сменился благородным мрамором. А на мрамор и красная дорожка легла, чтоб совсем уже по-богатому.
Стены тоже побелели, после оделись дубовыми шпалерами. На них появились картины в золоченых рамах. Солидные такие. А я, глядя на это великолепие – у нас, небось, и у мэра дом не такой богатый, – подумала, что права Молли.
Хрен бы эти мастера сами все тут обустроили.
На душе стало мерзко. Казалось бы, какое мне дело? До короны, до мастеров, до игрищ этих в политику? А все одно мерзко.
Мы остановились перед дверью, которая средь прочих выделялась размерами да еще обилием позолоты. Причем золотые виноградные ветви, прикрытые золотыми листьями, мне почему-то казались лишними, будто появились они на двери не сразу, но только сейчас.
И клеили их наспех. Вон, слева чуть выше, чем справа.
– Запомни. – Голос Молли дрогнул. – От того, насколько понимающей ты будешь, зависит твоя судьба. И не только твоя.
