Глава 14
— Скажи, ну почему такой дохляк?
Белоглазый улыбнулся.
— Ты хочешь спросить, почему я поместил тебя в настолько слабое тело?
Как же хорошо разговаривать во сне! Собеседник тебя понимает с полуслова.
— Да. Неужели не нашлось никого покрупнее? Читал я про попаданцев, так там все в тела суперменов попадали, в принцев всяких, рыцарей, ярлов. А тебе, сложно чтоль? Или это в отместку? Я оскорбил тебя тогда?
— В баре? Признаюсь, без причины я бы твое желание исполнять не стал, — «Ведьмак» усмехнулся, — но причина не в этом.
— А что же тогда?
— Потому что ты не в книжке. Это жизнь, Гера, а не влажные фантазии автора. Сам посуди — поместил бы я тебя в тело Олафа, старшего брата: он и сильнее, и уже с оружием кое-что мог. Отец его, в отличие от младшего, учил хорошо. И что?
Нифига себе! Вот ты ж гад…
— А мог бы?
— Мог бы, — пожал плечами «Ведьмак», — а толку?
— Толку-толку! Да я бы сейчас в такой жопе не был!
— Уверен? А по мне, так был бы в еще более глубокой! Это тебя, — он выделил голосом, — пожалели, поскольку для новой семьи ты угрозы не представляешь. А Олафа давно бы прирезали по-тихому во сне, и тело притопили. Был Олаф и не стало. И кто искать бы стал, если из всех близких — никого?
— А семья дяди? Разве не близкие?
— Ну как сказать? Для них ты, конечно, родич… А еще — у тебя хозяйство, которое и самим пригодиться. Понимаешь?
Блин, об этом я как-то не подумал.
— Но важнее другое: дал бы я тебе сильное тело, и за сколько времени ты из сильного и умелого воина превратишся в ходячую развалину?
— В смысле?
— Ты что, думаешь это как в компьютерной игре? Тебе дали сильного персонажа, с навыками всякими и это навсегда? Ты видел Фритьефа?
Я кивнул.
— Ты хоть знаешь сколько времени ежедневно он занимается? Чтоб мышцы сохранить, что рука не отвыкла от оружия?
— Ну это он Сигмунда натаскивает, да и Калле кажется…
— Думаешь только поэтому? А разве в своем мире ты не разу не слышал, как известный спортсмен, закончивший тренировки, превращается в раскормленный кусок сала? Мышцы, знаешь ли, если их не поддерживать, в жир очень быстро превращаются. А так… — он окинул меня взглядом с головы до ног, — что бывший владелец этого тела не сильно на тренировки налегал, что ты. Ни до переноса, не после. Так что это тело — то, которое тебе идеально подходит, то которое заслужил!
— Просыпайся!
Глаза распахнулись будто бы сами. Остатки сна разлетелись как клочья тающего тумана под порывом ветра, унося с собой образ «Ведьмака». Что за черт! Ну почему я и на этот раз не попросил его вернуть меня обратно?
— Асгейр! Вставай…
Наконец сосредоточил взгляд на стоящем рядом Фритьефе. Уже одет, свеж, волосы еще влажные. Точно намывался после утренней тренировки. Ну и барабан тебе на шею!
Огляделся. Весь народ еще спит, заметил только одну хлопочущую у очага Асу. И куда в такую рань?
— Давай, парень, поднимайся, нам с тобой ехать далеко, и дел много.
Как Фритьеф меня не торопил, все равно, выехали только через полчаса, не меньше. Пока свернул свою нехитрую постель: матрас-подушку-одеяло, пока умылся, наскоро расчесался… Аса за это время быстро собрала нам кое-какой еды, что осталась от пиршественного ужина.
— Куда хоть едем, — так и не проснувшись хмуро спросил ветерана.
— Надо шерсть отвезти, — обронил тот, — Гунар обещал помочь с работой.
Гунар был мужем старшей дочери Йоргена, Келды. Их одаль располагался в полутораднях пути на север. Понятно, дорожка выпадает неблизкая.
Позевывая, вышел в предутреннюю хмарь. На выгуле за домом сонные лошади. Ну хоть не пешком тащиться, а то обувку пришлось уже чинить, благо Хрут помог, и с инструментом, и с вощеной толстой нитью, и показал как. Оседлали двоих, на третью Фритьеф взвалил два здоровенных, плотно увязанных тюка. По меньшему тюку досталось тем лошадкам, на которых мы собирались ехать.
