ещё одна группа, а уж потом дети начали появляться здесь и по одному. Но основная часть ребят сюда попала во время войны. Ну а что с тобой? С твоими ребятами?
— Мы жили с одной старухой… — начал было Кадм, но покачал головой. — Нет. До старухи… В конце войны погибли мои родители. Потом появились танки, и на нашей улице они порушили все дома. Когда они ушли, я начал искать, кто уцелел. Старуха жила с внучкой. Я вытащил их из завала. Потом в соседнем доме нашёл ещё троих. Когда война закончилась, мы жили благодаря старухе. Она была злой, но умела работать с магией. Поэтому мы находили еду там, где никто бы и не догадался, что она ещё оставалась… Она умерла недавно. Потом я нашёл ещё одного. Петара, самого маленького, нашёл месяц назад. Он сказал, что потерялся. Но я искал его родителей и не нашёл. — Кадм зло сощурился и пожал плечами. — Я думаю, его выбросили. В нашем районе много нищих, которым трудно прокормить лишний рот.
— И как же ты собирался жить дальше? — медленно спросила Селена.
— Я не собирался жить, — снова огрызнулся тот. — Я жил.
Помолчав, хозяйка места сказала:
— Что я могу предложить тебе… У тебя будет собственная комната, которую ты можешь делить с кем-то — или же жить в ней один. Этот год будешь ходить в деревенскую школу, а потом, когда наши учителя сочтут, что ты готов учиться в общей, будешь ездить с нашими ребятами в пригородную школу. Одновременно будешь искать себя на будущее — то есть учиться какой-нибудь профессии. И ещё один вопрос. Ты маг?
Мальчишка кинул на неё взгляд исподлобья.
— Маг. И что?
— Если захочешь учиться магии, у нас есть свои учителя. С Бернаром ты уже знаком. Есть и другие. У тебя есть определённая магия — или ты универсальный маг?
— Не знаю, — покосился на старого эльфа-целителя мальчишка. А потом уставился на Селену, как будто до него только что дошло. — Здесь тоже учат магии? У нас в районе говорили, что магией в приютах не дают заниматься.
— Странно, что тебя не нашли, когда искали в пригороде магов, — заметила Селена и встала. — Хотя… Если вы жили в подвале… Хорошо. Идём на второй этаж — вместе с твоей группой. Будем выбирать для вас личные комнаты, где вы будете спать и хранить личные вещи.
— Как будто они у нас есть… — внезапно по-стариковски проворчал Кадм.
За его, вставшего, спиной засмеялся Орвар.
— Ты не представляешь, сколько у тебя будет личных вещей! — весело сказал он и вскинул руку с зазвеневшими браслетами. — Эти вещички мы делаем для себя сами. Кое-что просто так — для продажи, а для тех, кто занимается магией, покупают специальные камни для личных магических артефактов.
— Всё это потом, — сказала Селена и обратилась к Кадму: — Я забыла тебя предупредить: наша деревня охраняется драконьей изгородью. Она настолько сильна, что через неё никто не может пройти. Если и захочешь сбежать, то не сбежишь. Так что, если захочешь уйти, просто скажи, куда тебя надо отвезти, и мы сами тебя выпроводим. Но без твоих подопечных — это ты, надеюсь, понимаешь. А сейчас иди, зови своих ребят, — закончила Селена, говоря уже вслед Кадму, первым перешагнувшим порог гостевого кабинета в тамбур.
Ещё бы ясельники отказались от удовольствия побегать вместе с новичками по второму этажу! Так что вскоре этот второй гудел и звенел по коридору, несмотря на нянек, сопровождавших детей.
Селена шла в конце толпы и размышляла. Перед тем как выйти из кабинета, она вполголоса спросила у Бернара:
— Мне кажется, вы заметили в мальчике что-то неожиданное.
— Этот Кадм не солгал, — медлительно, размышляя, ответил старый эльф-целитель. — Он маг. Тёмный причём. Но у него какие-то очень знакомые мне линии этой магии. Кто-то из наших ребят носит на себе такие линии. Не родства! — сразу предупредил он, завидя, как вскинулась в надежде хозяйка места. — Совсем не родства! Я в этих линиях не очень разбираюсь. Всё-таки тёмная магия не моя область. Предупредите Коннора. Пусть на эти линии посмотрит он.
— Спасибо за совет, — ответила встревоженная Селена и тут же торопливо спросила: — Эти линии… Они не напоминают о чём-то враждебном для всех наших детей?
Бернар задумчиво покачал головой.
— Ничего внятного сказать не могу.
Именно поэтому, шагая в конце процессии детей, которые с восторгом: «Пустые комнаты теперь будут полными!» вели новичков в конец коридора на втором этаже, Селена недолго раздумывала. Пока дети рассказывали, кто где живёт, процессия двигалась очень даже не спеша. Так что она тихо позвала:
— Анитра, подзови ко мне Орвара…
Мальчишке-магу по цепочке передали просьбу хозяйки места, и тот просто отстал от Кадма, которого младшие буквально тащили вперёд, забалтывая.
— Селена?
— Орвар, пока Кадм мылся в ванной комнате, ты ничего не заметил? Он ничего не сказал такого, что могло бы обеспокоить?
— А он меня выгнал из ванной комнаты, — легкомысленно сказал мальчишка-маг. — Ну, в смысле, я показал ему, где что и как включать, и он мне сказал, что не хочет мыться при мне. Но вымылся он хорошо. Не думай, что он грязный. И мыло потрачено, и полотенца мокрые. А насчёт того, что бы обеспокоило… — Орвар подумал и пожал плечами. — Может, я… мне показалось… Но было что-то такое, отчего мне стало при нём не по себе. Как-то… неуютно.
— До или после ванной комнаты?
— До. До того, как он сказал, что хочет вымыться без помощи.
Наконец пустые комнаты были открыты, и в каждую заглядывала такая многочисленная толпа, да ещё с таким любопытством, словно эти комнаты отличались ото всех известных им, что Селена не выдержала и посмеялась над ними.
— Кадм! — позвала она. — Ты решил, как будете заселяться?
— Да, — отозвался мальчишка. — Я буду в этой комнате один. Справа от меня будут мальчики. Напротив — девочки.
Толпа загорланила, чуть не впихивая в обозначенные комнаты будущих жильцов, но даже в этом весёлом гвалте Селена услышала, как одна из девочек-новичков, постарше, негромко спросила Кадма:
— Ты опять хочешь… один?
— Тебе какое дело? — тихо огрызнулся тот и покосился на Селену. Сообразив, что она услышала, угрюмо спросил: — У вас тут, говорят, сад есть. А погулять в нём можно?
— Можно. Только недолго. Потом вас всех соберут на обед. — И обратилась к его группе: — Все запомнили свои комнаты? Тогда спускаемся.
— К игрушкам? — затаив дыхание, спросил малыш Петар.
— Игрушки мы возьмём с собой! — сказала Вильма. — Хотя у нас там есть Цветочная беседка — и тоже с игрушками. В ней можно поиграть. Идём.
И
