— Да уж. — Элизабет коснулась губами его плоского соска. — И стратегически верный.
— Стратегически верный? А, ты имеешь в виду, что женщина должна брать верх? Что ж, если речь идет о постели, то я не против.
Элизабет снова улыбнулась и принялась покусывать его ухо. Джек тихонько рассмеялся, наслаждаясь.
— Теперь моя очередь, — проговорил он некоторое время спустя.
— Еще нет.
Она снова поцеловала его. Джек почувствовал новую волну жара.
— Уже да.
Осторожно перекатив Элизабет на спину, он нагнулся, собираясь ее поцеловать.
— Подожди, — попросила она. — Так как же насчет маленького бархатного кнута?
— До этого мы еще доберемся, — пообещал он тихо.
Только позже, когда в комнату просочился серенький рассвет, он сообразил, что она специально отвлекла его внимание. Молодец, подумал он, правильную избрала тактику. Однако вопрос, который не давал ему покоя, так и остался без ответа. Он по-прежнему не знал, почему она решила прекратить войну, начатую полгода назад.
Он попытался убедить себя, что это не имеет значения. Но в глубине души понимал, что не успокоится.
Он был совершенно уверен, что, если ему представится возможность еще раз оказаться с ней в постели, все будет хорошо.
И вот теперь он был очень благодарен Элизабет за то, что смог реабилитироваться. И в то же время он явственно ощущал, что проблема так и не решена. Чего-то все равно не хватает.
Но чего? Он понятия не имел.
Интерьер ночного клуба «Миррор», по мнению Элизабет, вполне подходил для съемок классического фильма. В зале, битком набитом посетителями, стоял полумрак и царила вялая, томная, какая-то нездоровая атмосфера. На стенах висели старинные зеркала всевозможных форм и размеров, в которых тускло отражалось происходящее.
Не совсем так, как в «Касабланке», однако очень похоже.
На крошечной сцене, освещенная прожектором, стояла знойная рыжеволосая певица и томным низким голосом исполняла довольно популярную песенку про любовь.
Чуть-чуть воображения — и можно представить себе в углу за столиком Богарта. Он сидит, позабыв про свой бокал с вином, погруженный в воспоминания о Париже.
Джек выбрал этот клуб после недолгих расспросов. Впрочем, не сказать, чтобы у них был такой уж богатый выбор. Миррор-Спрингс — городок небольшой, и ночных клубов в нем не так уж много. «Миррор» считался самым популярным.
Джек не сомневался, что самые именитые участники фестиваля отправятся именно туда. И оказался прав, отметила Элизабет, оглядываясь по сторонам. Здесь собрались сегодня все знаменитости. Вики Беллами и Досон Холланд занимали столик у сцены, стоявший на самом видном месте. Неподалеку от них, почти скрытый полумраком, сидел Спенсер Уэст, сценарист, и, не теряя заданного ритма, вливал в себя текилу. Его окружали какие-то серьезные люди в черном, пившие не менее усердно.
Джек решил прийти сюда после просмотра скучнейшего фильма под названием «Незнакомец в переулке», в конце которого все умирали.
Перегнувшись через маленький столик, на котором стояла свеча, Элизабет тихонько проговорила:
— Я, конечно, не сомневаюсь в твоей дальновидности, но ты-то сам уверен в том, что делаешь?
— Не беспокойся, — бросил Джек, не отрывая взгляда от певицы. — Мне по опыту известно: ничто так не помогает делу сдвинуться с мертвой точки, как немного денег.
— Но здесь пахнет большими деньгами.
— Если мы найдем Пейджа до того, как он выставит свой товар на аукцион, это будет стоить того.
— Но, Джек…
Джек перевел взгляд с певички на Элизабет. В свете свечи черты его казались необыкновенно резкими. Он был явно преисполнен решимости довести задуманное до конца.
— Наш выбор невелик, — заметил он. — Время уходит.
— Он просто обязан появиться либо на церемонии награждения, либо на премьере «Фаст-компани». И тогда у нас будет возможность его схватить.
— Если то, что я задумал, сработает, нам не потребуется высматривать его в толпе на церемонии или просмотре. — Джек замолчал и, прищурившись, поглядел Элизабет за спину. — Вон идет Леджер. Похоже, собрался в туалет. Извини, но у меня важная встреча.
Элизабет брезгливо поморщилась.
— Прелестное местечко для деловых переговоров.
— Не издевайся. — Джек встал. — Самые важные сделки я совершал именно там.
Элизабет метнула на Джека яростный взгляд. Понимающе усмехнувшись, Джек направился к выходу из зала, ловко лавируя между столиками. В тусклом мерцании свечей его стройная фигура казалась внушительной. Человек-загадка… Наконец он исчез в глубине темного холла, где над входом багровыми неоновыми буквами светилась вывеска: «Туалетные комнаты».
В тот же миг из мрака вынырнула другая фигура и остановилась у стула, который только что освободил Джек.
— Ненавижу, когда дама сидит одна, — послышался голос Хайдена. — Не возражаете, если я составлю вам компанию?
Джек последовал за Леонардом Леджером в мужской туалет. Быстро оглядевшись по сторонам, заметил, что они одни. На стенах здесь тоже висели многочисленные зеркала. Три старинных, в квадратных рамах, располагались, как обычно, в ряд над раковинами, но остальные были вмонтированы в стену у писсуаров точно на уровне паха. Каждый мужчина, пришедший в туалет справить нужду, мог полюбоваться отражением собственного члена.
Именно этим и занимался сейчас Леонард Леджер. И, похоже, зрелище это доставляло ему истинное удовольствие, поскольку он никак не мог от него оторваться.
Вглядевшись в висевшее у писсуара зеркало повнимательнее, Джек заметил, что оно увеличивало изображение. Наверное, чтобы не внушать посетителям бесплодных надежд, стоило выгравировать на нем предупреждающую надпись: «Внимание! Зеркало — увеличительное».
Джек закрыл дверь на защелку. Услышав слабый щелчок, Леонард обеспокоенно оглянулся через плечо, однако, узнав Джека, тотчас же успокоился, и лицо его вновь приобрело безмятежное выражение.
— А, это вы. Надо же, какое совпадение, — весело проговорил он, — А я собирался завтра с вами встретиться. Раздобыл для вас копию «Восхода темной луны».
— Вот как?
— Но вам повезло. Она у меня сейчас с собой. Можете взять домой почитать. Сценарий вам наверняка понравится.
— Вы и в самом деле так нуждаетесь в деньгах на постановку вашего фильма?
Воздев глаза к потолку, Леонард поспешно застегнул ширинку и повернулся к Джеку.
— Шутите! В кинобизнесе, как и в политике, деньги — это все. И их никогда не бывает много.
— Значит, так…
Решив, что допустил серьезный промах, Леонард принялся поспешно исправлять положение.
