из темноты.
— Мартин! Мартин, проснись!
— Он жив вообще?
— Да замолчи, накаркаешь еще… Мартин!
Звуки, будто кого-то шлепают по щеке. Тьма вокруг него завертелась, и чтобы не провалиться еще глубже, он попытался вцепиться хоть во что-нибудь. Ничего не вышло.
— Небо грозовое… Мартин!
— А ну отойди-ка…
Сверху полилась холодная вода. Он застонал, дернулся, стараясь уклониться, и в этот момент его подхватили под руки и усадили. Мартин с трудом разлепил глаза и тут же снова зажмурился — голова закружилась так, что его затошнило.
— Что… что случилось?
— Ну наконец! — обрадовался голос. Мартин вроде бы узнал Киллиана. — Очухался! Встать сможешь?
— Сейчас, — пробормотал он. Снова открыл глаза, и на этот раз вроде бы стало полегче — по крайней мере стены кельи не кружились и не грозили обрушиться на него. — Думаю… думаю, да. Что..?
Мартин попытался подняться, но ноги подогнулись, и он снова упал бы на койку, если бы его не подхватили с двух сторон.
— Ладно, — проговорил второй голос, решительный и мрачный. Кажется, это Джарет. Неразговорчивый хмурый южанин, откуда-то из Илора. Мартин вдруг вспомнил, что это именно он украшал иллюстрациями переведенный им «Перечень заблуждений». — Веди его к умывальнику.
— Куда?
— К умывальнику, говорю!
Мартина снова потащили по пустым и тихим коридорам дорматория, теперь уже в обратную стороны. Судя по тому, как плясал свет в узких окнах, было раннее утро. Где все? Что здесь творится вообще?
— Что… происходит?
— Мартин, слышь, ты не обижайся, а? — надсадно дыша, пропыхтел Киллиан. — За вчерашнее, я имею в виду. Мы ж не знали…
— Что?
— Ну, то, что ты говорил насчет Веречья. Мы ж, это…
Его вытащили в галерею, что опоясывала зал Тысячи Звезд. Здесь тоже не было ни души, только откуда-то из-за трапезной, со стороны главных ворот, вроде бы раздавались голоса.
— Стой. — скомандовал Джарет. — Окунай его.
Мартин не успел сообразить, что происходит, как его мокнули головой в наполненную водой каменную чашу. Вытащили, дали немного отдышаться, и повторили снова. На третий раз он уперся.
— Все, хватит! Хватит!
Ему полегчало. Холодная вода капала за шиворот, мокрые волосы липли к лицу, но головокружение прошло и мысли совсем прояснились.
— Теперь можешь рассказывать, — проворчал Джарет. — До него дойдет. И быстрее давай.
— Э, ну в общем, похоже что ты прав оказался, — сказал Киллиан. Мартин только сейчас обратил внимание на то, каким он казался бледным и растерянным. — То есть, это… Утром еще, совсем рано, там у них в деревне что-то стало твориться. Дым поднимается сразу в нескольких местах, крики… Орали так, что даже здесь слышно было… да и сейчас еще орут… Настоятель приказал всем собраться и идти в Веречье. Их там, наверное, действительно спасать надо. Он сказал…
Мартин тихо выругался. Ну конечно, нужно было тянуть до последнего, самим убедиться что в деревне стряслась беда, и только потом бросаться на помощь! Ладно… Лучше поздно, чем никогда.
— Пойдем, — коротко сказал он. Купание в умывальнике помогло, слабость быстро проходила и вскоре он перешел с быстрого шага на бег, миновал трапезную и оказался на главном дворе монастыря, но и там уже было пусто. Ворота были открыты настежь, а на дороге, ведущей в деревню, виднелась вереница фигур в синих рясах.
И дальше — палатки, вьющиеся над ними венардийские знамена, столбы черного дыма поднимаются к небу, между домиками мечутся совсем крошечные человечки, и ветер доносит плач и крики.
Мартин на мгновение замер, скорчившись, как будто от боли. Опять этот проклятый ком в горле, не дающий нормально вздохнуть, и глаза горят. Наверное, от дыма. Он глубоко вздохнул и поспешил вслед остальным братьям.
На полдороге его нагнали Киллиан и Джарет.
— Ну ты и шустрый, — буркнул рисовальщик. Киллиан даже говорить не мог, только отдувался и утирал мокрое лицо. — Не дослушал даже. В общем, отец настоятель придумал, как этим беднягам помочь. Теми, кто уже пострадал, Конолл займется. Если сам не справится, мы подсобим. Остальных деревенских просто сгоняем в одно место, пусть там сидят и вообще не двигаются, если получится. Меньше шансов, что упадут и сломают себе что-нибудь, или, я не знаю, на голову что-нибудь свалится. В руки им ничего острого и тяжелого не давать, есть тоже не давать, чтоб не подавились. Пусть постятся и молитвы читают, дело полезное. А если на них зараза какая-нибудь нападет, тут опять же травщик пригодится. Если я все правильно понял, так удастся хоть часть браслетов нейтрализовать, а там, глядишь, бой в Убре закончится. Венардийцы увидят, что магия не работает, и побегут, дай небо.
Мартин молча кивнул. Хорошо придумано.
— И это… — все еще пытаясь отдышаться, добавил Киллиан. — Настоятель сказал, что раз такое дело серьезное, на устав можно наплевать. В смысле, если увидишь, что какая-нибудь девчонка симпатичная ногу подвернула или еще что, так можешь смело ее поднимать на руки, и…
— А у тебя, я вижу, одно только на уме, — заметил Джарет.
Братья Чистого неба
Дым в бледно-голубом небе. В нос бил запах гари. Жалобный плач, лай собак, визг перепуганных свиней и мычание коров звучали все ближе, когда впереди, из-за спин братьев, послышались крики:
— Стоять! Эй! Стоять, кому говорю!
— Назад! Куда собрались?
Мартин заработал локтями, пробираясь вперед; монахи замедляли ход, некоторые в нерешительности застыли на месте, и ему пришлось отталкивать их с дороги. Впереди замелькали пурпурные сюрко и забряцала сталь…
— В деревне зараза! Кровяная лихорадка. Пускать никого не велено. Назад возвращайтесь!
— Если это так, мы можем помочь, — Мартин узнал голос настоятеля. — Наш травщик уже много раз сталкивался с этим недугом и умеет…
— Обойдемся как-нибудь. Возвращайтесь назад, у нас приказ никого в деревню не пускать!
Поперек дороги выстроился с десяток венардийских солдат, преграждая путь. Они сжимали в руках копья, но их наконечники смотрели в землю, солдаты казались растерянными и даже немного напуганными.
— Дайте пройти, — спокойно попросил настоятель.
Венардийцы переглянулись
— Да не положено! — взмолился один из них. — Там дальше еще кордон, вас все равно не пропустят, а капитан потом с нас шкуру сдерет.
— Я бы на твоем месте больше опасался гнева небесного. Вы мешаете его служителям оказать помощь попавшим в беду людям. Дайте пройти, прошу еще раз.
— Так не положено же… — заикнулся было венардиец, но старик шагнул вперед и солдаты нехотя расступились.
Настоятель сильным голосом запел гимн; колонна монахов устремилась дальше, хором выводя «Небо благодарим». Мартин заметил, что спешащие в их сторону со стороны лагеря солдаты переходят с бега на шаг, а потом и вовсе
