инопланетный симбионт, а экспериментальная нейросеть пустила корни в синапсах, но, боюсь, это будет перебор. Хотя часть правды сказать все равно придется, никуда не денешься. И тут меня снова начали одолевать сомнения. Хикару-то совсем не дурак, и какую-то часть картинки, которую ему видеть не надо, он все равно увидит. И тут вопрос: сольет он меня или нет? Черт. Не должен. Мы и повоевать вместе успели, да и зависит от меня в предстоящей операции многое… Да ну. Кому он меня сливать будет? «Фениксам»? Да им, по-моему, сейчас вообще на все накласть вприсядку. Ладно. К чертям собачьим! Раз уж я сюда пришел, нечего кочевряжиться, как барышня на первом свидании. Действовать надо.
– У меня там экспериментальная нейросеть в центральном импланте. И некоторые нехорошие люди насовали в нее всякой не очень полезной ерунды, которую мне нужно найти и устранить.
– Какого рода ерунда? – кажется, Накамура даже не удивился. Ну и хорошо.
– Скрытые директивы, которые в определенных обстоятельствах переводят нейросеть под внешний контроль. И это не очень хорошо на мне сказывается. Мягко говоря.
– Перехват контроля над телом? – м-да. Кажется, сказать, что я недооценивал этого парня – это очень мягко выразиться.
– В том числе.
– Ясно. Хочу сразу предупредить: не факт, что получится. Чаще всего для внесения изменений требуется устройство с…
– Приоритетом Создателя, – кивнул я. – Вот оно. Подойдет?
Я достал из разгрузки коммуникатор, который японец успел мне вернуть, и протянул ему снова.
Тот коротко кивнул.
– Ясно. Садись. Мне придется тебя вырубить, чтобы прогнать полную программу диагностики, и…
– Нет, – решительно ответил я. – Только нейропроцессор. Остальное диагностировать не нужно.
Японец удивленно вскинул брови.
– Ты уверен? Нейросеть может…
– Уверен, Хикару. Только нейропроцессор.
– То есть, ты скрываешь что-то еще? – Накамура усмехнулся.
– А ты уверен, что хочешь это знать? – вернул я ему насмешку.
– Как там у вас говорят? «Хозяин – барин». Садись, – японец пожал плечами.
Что ж. Кажется, ему действительно глубоко по барабану. Это хорошо. Наверное.
Я сел в кресло и дождался, пока мне на голову опустится массивный шлем.
– Если во время диагностики ты будешь находиться в сознании – отсутствие неприятных ощущений не гарантирую.
– Да и хрен с ним, – буркнул я. – Начинай.
– Начинаю.
Я почувствовал укол в затылок, и едва не дернулся. Привычные ощущения, привычная реакция: игла-коннектор пробила кожу на затылке и вошло в нейропроцессор. Не самое приятное из того, что я ощущал. Ладно, потерпим.
– Запускаю протокол тестирования.
Перед глазами помутнело, я почувствовал тошноту. Неприятно, но терпимо. Хотя лучше бы, чтоб все это закончилось побыстрее.
– Интересно, интересно… – пробормотал обычно невозмутимый Накамура. – Я вижу неизвестное устройство, которое никак не идентифицируется. И оно интегрировано в нейроинтерфейс. И, должен сказать, мое оборудование крайне редко не может что-либо идентифицировать…
– Не лезь, – просипел я, изо всех сил борясь с тошнотой. Тонкая ленточка слюны сбежала по уголку рта и капнула на грудь. – Занимайся нейросетью…
– Понял, – к счастью, японец сумел умерить свое любопытство. – Подключаюсь к основному блоку… Ого! – вот теперь он был удивлен по-настоящему. – Ты где такую штуку взял? Я такого еще не видел…
– Где взял – там уже нет, – буркнул я. Невежливо, да и повторяюсь, но мне стало до такой степени хреново, что не до сантиментов.
– Понял, принял, обработал… Ого… «Кибердайн Системз»… Не слабо, не слабо… Не знал, что заключенным ставят оборудование такого класса…
– Хикару! – собрав волю в кулак, прорычал я. – Ты можешь просто сделать то, о чем я попросил?
– Извини, садж, профессиональный интерес. Подключаю коммуникатор. Так… Минутку… Так… Так… Ого! Вот это тебя нафаршировали!
– Что там?
– Следящий блок… Заблокирован. Хм, интересный метод… Даже не встречался с таким. Так… Блок отправки информации… А что это поверх? Ха, вот как значит… Ага. Ладно, посмотрим, что там в коде… Ага…
– Не томи, ради бога, – не выдержал я. – Что там?
– Сейчас, минутку…
Минутка затянулась, и мне уже начало казаться, что сознание от меня ускользает. Наконец, Хикару что-то неразборчиво проговорил, мне слегка полегчало, и японец появился в поле зрения.
– Смотри, – потянувшись, он опустил откуда-то сверху монитор на кронштейне и повернул его ко мне дисплеем. Экран был испещрен программным кодом.
– Вот эти настройки были внедрены в код нейросети на начальном этапе. Они – часть ядра системы. Вот эти – позже, но еще до инсталляции нейросети. А вот эти – жестко прописаны сверху, и явно после инсталляции. Очень интересные директивы, очень интересная манера… Кто это делал?
– Один талантливый парень. Он сейчас в заложниках у Слая, там, в Элизиуме. И он – одна из причин, из-за которых я готов по кирпичику разнести эту гребаную богадельню.
– Последнее слово я не понял, но суть уловил, – японец усмехнулся. – Согласен, не дело такого спеца терять. Ну, ладно. Оборудование у него было явно так себе, потому он не сумел отследить некоторые правила, которые имели приоритет выше, чем те, что внедрил он сам. Например – беспрекословное исполнение приказов высшего менеджмента корпорации «Нью Вижн». Или прямой запрет на причинение вреда высшему менеджменту. Или моментальное уничтожение носителя по приказу высшего менеджмента корпорации. Я так понимаю, это именно то, от чего ты хочешь избавиться?
– Именно.
Я сглотнул. Вот это номер! Получается, японец вскрыл еще две директивы, о которых не знала Элис? Офигеть. И что б со мной было, столкнись я с корпоратами, и не зная об этих директивах? Ответ прост: ничего хорошего. Все-таки очень хорошо, что я решил довериться Накамуре.
– Хорошо. Я сделаю, – японец очень серьезно кивнул. – Но я должен быть уверен… Ответь на один прямой вопрос. Алтай, тебе действительно можно доверять?
– В смысле?
– Ответь на прямой вопрос.
– Он слишком размытый.
– Хорошо. Сформулирую по-другому. Ты планируешь предательство или убийство бойцов «Группы Феникс» на Рапсодии?
Я чуть не засмеялся – остановил вновь подкативший к горлу ком.
– Ты правда думаешь, что, если б я нечто подобное планировал, я бы тебе об этом рассказал?
– К тебе сейчас подключено лучшее оборудование на этой планете, – медленно проговорил Накамура. – Напрямую к твоему нейропроцессору. Это, пожалуй, лучший детектор лжи в обитаемой вселенной. Если ты скажешь неправду – я это увижу.
– Нет, – просто сказал я.
– Что «нет»?
Я посмотрел Накамуре прямо в глаза, и заговорил, отчетливо выделяя каждую букву.
– Я не планирую предательства или убийства бойцов «Группы Феникс» ни на Рапсодии, ни где-либо еще. Если только они не встанут между мной и моей целью.
Накамура посмотрел на меня, перевел взгляд на какой-то из экранов за моей спиной, и кивнул.
– Я тебе верю. Приступаем. Готовься. После того, как я внесу изменения в код, я перезагружу нейропроцессор. В этот момент тебе может стать по-настоящему плохо.
Я лишь глаза прикрыл.
Плохо? По-настоящему? За последнее время я несколько раз получал ранения, один раз умирал, боролся с пытающимся подчинить меня себе инопланетным симбионтом, был жертвой предательства и терял друзей. И этот забавный человечек считает, что какая-то перезагрузка процессора может сравниться с этим?
Усмехнувшись, я открыл глаза и посмотрел на японца.
– Приступай, Хикару. Приступай. Я потерплю.
Глава 18
Земная Федерация, система Ориона. Планета Рапсодия. Периметр Зеленой зоны. Охранный форт Южного периметра.
Сознание я все-таки потерял. Не помню, в какой момент, но терпеть это действительно оказалось невозможно. Ощущение – будто в мозг нож раскаленный вогнали и принялись его там крутить. Аналогия, конечно же, примерная – хвала богам, таким экзекуциям я не подвергался, но что-то мне подсказывает, что примерно так оно и ощущается.
Первое, что я увидел, придя в себя – обеспокоенное лицо склонившегося надо мной Хикару, а рядом – неизвестного мне бойца с эмблемой медицинской службы на груди.
– Живой? – увидев, что я открыл глаза, японец вздохнул с облегчением.
– Кх… Кх… Кхажется, да. Что это было?
– Остановка сердца и клиническая смерть, – пробурчал медик, начиная собирать в чемодан инструменты, среди которых я заметил небольшой походный дефибриллятор.
– В смысле? Это как вообще? – вытаращился я на него. – Не понял…
– Это я не понял, – снова недовольно проговорил медик. – Не понял, как ты в сознании и разговариваешь. Чувствуешь себя как?
Я прислушался к своему организму.
– Да вроде нормально…
– Фантастика, – покачал головой медик. – Встать можешь?
– Наверное да… – я качнулся вперед и легко встал на ноги.
– Идиотизм какой-то… – медик снова со странным выражением лица покачал головой, и поднял с пола свой чемодан. – Хикару, блин, ну вы в следующий раз хоть меня позовите, если опять с имплантами поиграть захотите. Не понимаю, каким образом он на ногах стоит, но край был близко. Не шутите так.
Повернувшись, медик
