А сыночек бросил школу и пошел к станку на завод. За год парень обвыкся в механическом цехе, заматерел, из ученика стал токарем второго разряда, влился в рабочий коллектив, успешно перенял его правила и внешние приметы. Ничего. Пусть на городской митинг Серега с товарищами прихватили пиво, но они широкими спинами заслонили наивного идеалиста Петьку Глаза от слуг директорши – рыжих ворпаней. Сейчас от Сереги разило дешевыми сигаретами, и Устина морщила красивый интеллигентный носик.
Таков был состав ячейки, собравшейся по зову своего лидера. Правда, сегодня, ряды должны пополниться новыми членами. Влиться свежая кровь. Но все по порядку. До ночи – и основных событий – еще далеко.
Как хорошо начинался май 2008 года в маленьком захолустном городке! Великолепная теплая погода. Распустившаяся разнотравьем Богутарская степь. Старт традиционного садово-огородного сезона. Предстоящие школьные каникулы как синоним беззаботного счастья. Повсеместный подъем весной. И то важное соображение, что руководству ТыМЗ пока удавалось скрывать свои черные планы и благополучно вешать людям лапшу на уши – вот летом передохнем, подкопим заказы, а осенью приступим, столько денег заработаем! В общем, все паршиво, но терпимо, как всегда. А пошло не так и не туда. Умерла одинокая бабушка – Лидия Грицановна Чиросвий. Горе резануло тылков – не по носам, а по сердцам. Отвели похороны. И вдруг закончилась прежняя – в общем-то, неплохая – эпоха. Настала неизвестность. Потом Ирэн разоблачила ворпаней, прорывших нору под ТыМЗ. Грянул мировой кризис. Оказалось, что Утылва никому не нужна. И народ дружно мавкнул:
Наше дело будет швах!
МАУ-МАВ, МАУ-МАВ!
От соседей и родичей не отставал и Петька Глаз – он отчаянно мавкал еще на митинге. В его сбивчивых речах звучала искренняя тревога и беспокойство. Пусть Петька не разбирался в ситуации, как дипломированный советский экономист В.И. Щапов, но он по наитию просекал, что творится несправедливость. Прошлая Петькина затея потерпела крах (митинг закончился безрезультатно), и юный бунтарь ломал голову, чтобы придумать новый план действий по спасению Утылвы (никак не меньше!). К несчастью для Петьки в его команду подобрались исключительно исполнители, а он нуждался в советчике и товарище. Как по Высоцкому «настоящих буйных мало – вот и нету вожаков». Уже сколько раз лидер молодежной ячейки вспоминал друга Лешку Имбрякина – думал о нем. В глубине души Петька надеялся, что Лешка не бросит его в эдакой засаде – перед нешуточной угрозой со стороны ворпаней. Петька уже изрядно натерпелся. И ждал. Он дождался прихода гостей, но это был не Лешка.
Под библиотечными окнами появились трое. Рослый, атлетически сложенный парень. Модно выстриженный, с прядью волос ото лба до подбородка. В стильных джинсах. Рельефные мускулы на руках до коротких рукавов футболки. Смуглый, крупный, мужественный. С гордым атлетом контрастировала его спутница – маленькая, тощенькая, плоскогрудая. Воробушек в желтом сарафане. Русые волосы слишком тонкие и мягкие. Спина сутулилась, и над тканью сарафана выпирали острые лопатки. Третий в группе – самый – самый, как и тогда на митинге. Большой белый пушистый кот. Парочка без спешки, расслабленно передвигалась по солнечному тротуару. Они ничего не видели вокруг, поглощенные беседой. Кот шел следом, но словно украдкой, придерживаясь зарослей – шуршал лапами и животом в траве, тянулся розовым носом к пахучим бутонам, царапал когтями древесную кору. Белое кошачье тело проглядывало среди зелени то там, то сям.
– Кого Машутка привела? – озабоченно спросил Петька, обшаривая взглядом сильную фигуру незнакомца. – Здесь не проходной двор! У нас важное и секретное совещание.
– Ах, совещание?.. Младшая деваха Кулыйкиных без всяких забот. Лобик гладкий. Сарафан желтый, кот белый. Дивный колорит – вернее, дивий,– хмыкнул Юлик. – Любого уболтает, уговорит и дверь распахнет, топор вручит. Закончили совещаться!
– Как закончили? Мы даже не начинали… Э… Я хочу вам сказать. Да тихо! И серьезно.
– Ты тоже тихо, Петька, – предостерегла Устина. – Они сейчас поднимутся сюда.
– Зачем? Никто не приглашал. Выгони их. Не время!
– Какое еще время? Библиотека открыта до восьми часов. Вход свободный. Вы же приходите и уходите гораздо позже. Когда вам вздумается.
– Точно. Ты, Петька последнюю ночь обленился, вместо Казятау спал в библиотеке – в закутке за читальным залом. Думаешь, ворпаням надоел, и они больше не охотятся? Поймали племянника с животом на Виждае и успокоились? Рано радуешься!
– Я не спал! Я думал! Думать – полезно и…
– Очень приятно, – вежливо поздоровался незнакомец.
Машутка легко проскользнула в комнату, задела по пути подолом желтого сарафана стоявшего в центре круглого блондинчика, забралась с ногами в кресло. На присутствующих ноль внимания, фунт презренья. Да, бесцеремонность ей была присуща и всеми воспринималась привычно. За честность и предельную искренность многое простительно – прочие Машуткины закидоны чаще ставили в тупик, чем обижали. Ну, девчонка она еще – вот такая дивья девочка.
Иван зашел вслед за Машуткой и осмотрелся в компании книжных любителей. Примерно одного с ним возраста – семнадцать – восемнадцать лет. Парни и девушки. Машутка по дороге живо нарисовала ему портреты членов молодежной ячейки, и Иван ощутил интерес. Лидер выделялся безошибочно – круглый, с блестящими светлыми глазами, названный Петькой Глазом. Иван спрятал усмешку – он решительно не мог вообразить этого колобка в костюме Зорро, залезшего в главную тылвинскую крепость – в убежище синей ведьмы – и чего-то там стащившего. Какой-то фантастический дивор. Дальнейшее действо в библиотеке заинтересовало еще больше.
Что касается ребят из молодежной ячейки и их реакции на появление незнакомца. Тут по порядку. О нем ничего не известно, но его привела Машутка Кулыйкина. В Утылве Машутка занимала совершенно особое положение – по наследству от Калинки. Сложно объяснить вещи, которые, тем не менее, для всех тылков безусловны. В чем же заключалась Машуткина особость? Да, не умна – бесхитростна, взбалмошна, резка. Никому, даже директорше, не удалось подрезать ее бойкий язычок. И ведьмой Варвару назвала Машутка, сразу все поставив на свои места. Машутка так могла сказать любому. Особое удивительное свойство позволяло девочке угадывать правду – точно красным лучом проникать в темные уголки и высвечивать потаенное, о чем человек даже не подозревал, а услышав, не обижался. В Утылве на Машутку не обижался никто. И друзья ее тоже своеобразные – покойная баба Лида (их отношения – старого и малого – точно можно было назвать дружбой), здоровый белый кот Кефирчик и странный субъект по имени Панька. Теперь, очевидно, появился четвертый друг – смуглый атлет с синей челкой, прикрывающей лицо. Кто он? что он? – ребята не ведали. Петькина команда пытливо
