class="p1">— Ты не справляешь сама со своими эмоциями. Их обязательно нужно выплескивать. Особенно негативные. Тебе нужен отдых. Отдых от всего и всех. Но перед этим тебе нужно выплеснуть все до конца и… избавиться от раздражителей. Навсегда.
В носу сильно защипало, а губы дрожали. Я изо всех сил сдерживала рвущуюся наружи истерику, а потом Егор аккуратно убрал поднос с едой и пересадил меня к себе на колени.
И тут меня словно прорывает, как плотину, а начинаю сильнее плакать и говорить вперемежку со всхлипами, растирая слезы по лицу. Говорю о Паше, Маше, о Димке, о том, как устала и как хочется от этого избавиться, но пока не получается. Потому что трушу. О том, как хочу свободы. Которой мне безумно не хватает. О том, как просто хочется побыть одной и не дергаться всякий раз, когда раздаётся звонок в дверь, а вдруг там Маша с Димкой.
А Егор слушал меня. Просто слушал. Ничего не говорил. И мне этого было достаточно. Его молчаливая поддержка была для меня нужнее всего на свете.
А потом, когда слезы и слова закончились, мы лежали вдвоем в постели, обнимая друг друга.
— Ты так и не поела ничего.
— Не хочу.
— Как ты себя чувствуешь?
— Опустошенной.
Я повернулась к нему лицом. Он смотрел мне прямо в глаза, но ничего не говорил. Снова нежно провел пальцами по лицу, и я невольно потянулась к этой простой ласки, которой мне так не хватало. Очень не хватало. От Паши я никогда не получала ничего подобного. От этого очередного сравнения почему-то стало больно, я закрыла глаза, пытаясь подавить выступающие слезы, но они почему-то предательски потекли из глаз. Егор вытер влажные дорожки на моем лице и придвинулся ближе, обнимая меня так бережно, словно я огромнейшая для него ценность.
— Спи моя мышка-малышка. Спи.
“Моя мышка-малышка”
“Моя”
Я его.
Он так решил.
Как же хорошо быть его.
Глава 20
Проснулась я от аромата кофе. Ммм, кофе. Я сладко потянулась в постели. Как же я люблю кофе. Резко распахнула глаза и подскочила. Сидела на кровати и растерянно озиралась по сторонам. Комната в светлых тонах, одна дверь справа, слева множество дверей, а спереди окно. Зашторенное. Неплотно. Смотрю на кровать. Рядом смятая подушка. Соседняя.
Егор.
Я у Егора.
Падаю на подушку, а потом смотрю на соседнюю и притягиваю ее к себе, обхватываю руками и ногами, насколько позволяет размер подушки и вдыхаю аромат. Пахнет Егором. Ммм. Хорошо-то как!
Прекращаю тискать и нюхать его подушку, ровно за секунду до того, как дверь открылась и хозяин появился на пороге. Я почувствовала, как краска залила мое лицо. Даже и не знаю, что чувствовала, если бы он застал меня за тисканьем и нюханьем его подушки.
Ой, решил бы, что я извращенка.
Хотя нет. Это Егор. Наверняка бы предложил потискать его вместо подушки.
— Привет, — поздоровался он, внимательно осмотрев меня, остановив свой взгляд на полушке, которую я хоть и перестала тискать, но продолжала обнимать.
— Привет, — ответила я, замерев и забыв, как дышать.
— Как спалось? — продолжил он светскую беседу, небрежно облокотившись о стену.
— Как никогда, хорошо, — честно ответила я.
— Я тоже, — в его глазах заплясали огоньки. Задорные такие. И улыбка — шикарная, но с хитринкой.
Когда он так делает, я не могу не улыбнуться в ответ. У Егора просто заразная улыбка. Сложно остаться равнодушной.
— Я бы не вставал, если бы знал, что ты будешь обниматься, как проснешься, — я закатила глаза. Егор в любой ситуации остается собой. — Но это можно исправить.
Он тут же стянул с себя футболку, но оставшись в легких домашних штанах, лег на кровать и вытянув у меня подушку.
— Я готов. Можешь обнимать меня.
Нахал.
— Знаешь, что… — почти возмутилось я, ведь мои слова сложно назвать возмущением, и попыталась встать, но он обнял меня за талию и подтянул к себе.
— Не хочешь обнимать, значит, я сам тебя потискаю.
И крепко обнял, положив свою руку прямо у меня под грудью. На мне была только тонкая и очень короткая футболка, которая задралась и трусики. Все. И его рука под моей грудью, которой он уже поглаживал меня, заставляя мурашки, табуном рассыпаться по телу.
Это сладкая пытка. Для нас обоих.
— Егор, — почти простонала я его имя.
— Чшшш…
Я послушно замолчала, решив не портить момент, а полностью отдаться ощущениям. Я знала, что Егор не зайдет далеко, только если я сама не позволю. Но как же сложно рядом с ним сдерживаться…
— Что-то горит, — сказала я, очнувшись от своего дурмана, едва почувствовала запах гари.
Егор напрягся на мгновение, а потом ловко поднялся и помчался на кухню. Ну и я следом за ним, не так ловко выбравшись из одеяла.
— Отвлекаешь меня, — проворчал Егор, обернувшись, когда я вошла на кухню. — Сгорел завтрак.
— Ну конечно, — усмехнулась я, усаживаясь на высокий барный стул. — Это я заставила тебя лечь рядом, чтобы потискаться.
— Ну а кто же еще, — ответил он совершенно серьезно. — Ходишь тут, такая сексуальная. Желанная и недоступная.
Я не стала акцентировать внимание на его словах. Сама понимала, что он хочет меня. Не понимала лишь — это разовое влечение или это что-то большее.
— Можно у тебя душ принять? — спрашиваю тихо, пытаясь разогнать возникшее напряжение.
Он поворачивается ко мне и снова осматривает с ног до головы, останавливая свой взгляд на моих обнаженных ногах. И ведь не такая уж и длинная у него футболка. Его взгляд потемнел, а я невольно облизала внезапно пересохшие губы.
— Я покажу где, — хрипло произнес он. И вот почему то мне показалось, что он сейчас со мной пойдет принимать этот душ. И я не ошиблась. Он проводил меня до ванной, прошел внутрь вместе со мной, чем вызвал мой возглас возмущения, но не обратив на это внимания, затолкал меня в просторную, рассчитанную на двоих человек, душевую кабинку, заставив пятиться назад, пока я не уперлась спиной в холодную стенку.
— Вот здесь.
— Что здесь?
— Душ нужно принимать здесь, — и оперевшись руками о стену по обе стороны от меня, склонился тяжело дыша.
— Здесь, — прошептал он, а потом подхватив меня под бедра, тесно прижал к стене своим телом. Я
