скольких он погубил, так кулаки сжимаются... Но ладно, это пока не к спеху, сейчас важно добить выживших тварей, пока они не разбежались и не попрятались, не то годами будем их выковыривать из укрытий. Виран! Ты распорядился о поисковых отрядах?
— Конечно, мой господин, — подтвердил командующий гвардией. — Сто двадцать отрядов по десять человек вскоре отправятся, все с копьями и бутылями с горючей жидкостью, она вполне себе неплохо справляется с тварями, проверено во время штурма. Прошу снять защиту, несколько отрядов готовы к выходу, но выбраться из города не могут.
— А, точно! — вспомнил Ферул и мысленно скомандовал снять защиту.
Сначала исчезли черные окна на стене и золотые рунные змеи между ними, затем погасла туманная пелена и ушли в землю толстые столбы. Показалось, что какой-то великан вздохнул, и весь Лэр содрогнулся, словно встряхнувшись. Раздался потусторонний стон, и все стихло. А затем десятки стражников принялись вертеть огромные колеса, поднимая бронзовые плиты, закрывающие ворота. Команду о том, что это пора делать, передали к остальным трем вратам посредством сигнальных костров на высоких башенках, стоящие на стене через каждые сто шагов.
Не успели щиты подняться, как ворота со скрипом распахнулись, выпуская всадников. На сей раз гвардейцы были с кольчугах и стальных шлемах, а не в своих знаменитых шляпах. Отряд за отрядом выезжал из ворот, воины внимательно осматривали местность, ища малейшее шевеление, а найдя его, неслись туда и атаковали тварь копьями с разгона, таким образом пробивая твердый хитин. Те были настолько ошеломлены и дезориентированы, что почти не оказывали сопротивления. Но гвардейцы все же гибли, особенно когда какая-нибудь тварь прыгала вверх на десяток шагов и оттуда обрушивалась на них. Выжившие яростно атаковали убийцу и обычно справлялись с ней. Однако несколько тварей не стали вступать в бой, а на полной скорости унеслись куда-то на восток. Это значило, что они еще доставят немало проблем. Но не фатальных, поскольку одиночки.
— Мне почему-то кажется, что тварями кто-то управлял, — заметил наблюдавших за охотой со стены Ферул. — Слишком разумно они себя вели. Как вспомню эти жуткие пандусы из их тел, так мороз по шкуре...
— Вполне возможно, — пожал плечами Ингет. — А сейчас управляющее воздействие снято, и они ведут себя, как животные.
— Вот именно, — кивнул герцог. — Я не могу понять, чего добивается этот самый Повелитель. Зачем ему хаос во всех населенных землях?
— А что тут непонятного? — криво усмехнулся советник. — Когда хаос и разброд, очень легко захватить власть. Люди, истосковавшиеся по порядку и безопасности, легко согласятся на все, чтобы только кошмар закончился.
— Не думаю, что все настолько просто, — отрицательно покачал головой Ферул. — Здесь что-то большее, особенно если вспомнить, кому служили твари в прошлом. И раз Повелитель ими управляет, то он имеет к древнему чародею какое-то отношение.
— Даргал... — помрачнел Ингет. — Если вы правы, то наши дела куда хуже, чем можно было предположить. Ведь мы так и не знаем, чего добивался Даргал в свое время и зачем устроил весь тот ужас. Как именно он управлял тварями, тоже осталось неизвестным. Случившееся сегодня доказывает, что у него есть наследник. Да, я почти уверен теперь, что Повелитель — наследник Даргала.
— Если это так, то мы в полном дерьме, — нахмурился герцог. — Это значит, что новая война чародеев не за горами. И очень хорошо, что один из них на нашей стороне хоть относительно. Надо будет поговорить с Кейсавом откровенно, когда он придет в себя.
— Поговорите, — кивнул советник. — Но я не уверен, что это многое даст. Думаю, наставник молодого человека потому и отправил его на поиск знаний, что понял — грядет страшное, и без этих знаний не справиться. Ваша светлость, если бы не Кейсав, твари уже ворвались бы в город и начали резню. Мы с вами, да и весь город тоже, обязаны ему жизнью.
— Это так, — признал Ферул. — Поэтому я выполню любую его разумную просьбу. Меня, если честно, потрясло его заклинание. Тварей просто растворило, как засахарившийся мед с кипятке! А людям тот же черный дождь никакого вреда не причинил. Только вонючая грязь на лице. Так лицо и помыть можно. Зато живы остались, не стали едой. Я поначалу даже подумал, что стоит...
— Ликвидировать опасность, пока есть такая возможность, — понимающе усмехнулся Ингет. — Очень хорошо, что не стали. Думаю, он на себе защит установил достаточно. Причем, непреодолимых для нас. Так что лучше не быть неблагодарными.
— Вспомнил о Повелителе и не стал, — вздохнул герцог. — Боюсь только, что мальчишка со временем станет не менее опасным, чем этот самый Повелитель.
— Станет, обязательно станет, — согласился советник. — Вот только не для нас, нам с вами он, невзирая на все свои силы и знания, совсем не опасен.
— Почему это?
— Идеалист. Верит в эфемерные человеческие качества наподобие совести, любви, доброты и прочей чуши. И пока вы ведете себя по-человечески с его точки зрения, он для вас совершенно безопасен. А вести себя иначе невыгодно. Тираны этого почему-то не понимают, теряя и власть, и жизнь.
— В общем, согласен, — усмехнулся Ферул. — Держи слово и помогай своим людям, прощай им мелкие огрехи и наказывай зарвавшихся, не иди на поводу у своих страстей, и народ тебя боготворит.
— А особенно теперь, — склонил голову набок Ингет. — Когда они видели своего герцога рядом с на стене, и он труса не праздновал. Это даст огромный всплеск народного обожания, ваша светлость.
— Дать-то даст, а толку? — скривился герцог. — Жить мне осталось лет десять, может, чуть больше. Сын мой к власти непригоден, проклятый старик вырастил его рабом. А значит, выбор один — Готах, будь он неладен.
— Вы зря к нему так относитесь, ваша светлость, — заметил советник. — Очень толковый малый, и вас уважает. Лучше приблизить его, пока не поздно, и начать воспитывать именно наследником.
— Да, так и придется сделать, — недовольно скривился Ферул. — Возвращаемся во дворец, дел немерено. И позовите ко мне Готаха, пришло время поговорить с ним. Раз мальчишка становится наследником, придется взяться за него как следует.
Глава 11
Зерт, названный в честь древней героини, носительницы Лука Молний, был довольно странным городом с точки зрения
