-- А я-то думал... -- поддразнил ее Максим.
-- Я же говорила Вам, у меня высокие требованияк кандидатам. Наверно, такие на дороге не валяются...
Максим сразу подумал: "Такие работают вшколе учителями?" Он просунул ладонь под Наташину забинтованную руку настоле и осведомился:
-- Как твоя раненая лапка? Болит?
-- Не так сильно, как мое раненое сердце! --надула Наташа губки.
Не отрывая от нее взгляд, Максим спросилзадумчиво:
-- Часто флиртуешь?
-- Что Вы! Я не умею!
-- Понятно, -- ухмыльнулся парень. -- Я, незадумавшись, попытался бы познакомиться с тобой на улице, потому что в жизни быне подумал, что тебе четырнадцать лет.
-- Мне скоро пятнадцать.
-- А выглядишь на восемнадцать, как минимум.Особенно с этой прической.
В поликлинике Наташу недавно спросили, почемуона не привела своего ребенка, и долго удивлялись, что она пришла сама с собойи со своими нервами.
Музыка звучала тихо и ненавязчиво, и Наташатоже говорила тихо, чтобы в этой маленькой комнатке ее не услышали посетителиза соседними столиками.
-- Максим Викторович, -- девушка забрала у негосвою руку и, опустив взгляд, стала теребить свой бинтик, -- я так много думаю впоследнее время о жизни... Знаете, по-моему, я Вас обманываю: я не смогупривыкнуть к таким отношениям. Мне обидно. Мне приятно с Вами, но обидно, чтодля Вас это только развлечение...
Наташа запнулась. Сказать это вслух было оченьнепросто, а посмотреть ему в глаза - вообще выше ее сил.
-- Развлечение? -- удивился Максим. -- Ты такдумаешь? Что для меня это развлечение?
-- Разве нет?
Наталья решилась поднять на него взгляд. Развенет? Сейчас для него самое время признаться ей в любви. Ну хотя бы только из-затого, что она так напрашивается на это! Ему достаточно просто сказать "ялюблю тебя", даже если это не так, - и она снова будет играть в его игру ипо его правилам. Но Максим вообще ничего не ответил, только отрицательнопокачал головой.
Официантка принесла салаты, и Максимвоспользовался этим поводом для молчания. Так трудно говорить: нужные словапросто не приходят на ум. Наташа ковырнула салатик вилкой и бесстрашноспросила:
-- Вам, наверно, было смешно, как нелепо я себявела, когда Вы меня целовали в клубе? Я так волновалась... -- и выжидательновзглянула на учителя.
Он улыбнулся, но не с подколкой, а спониманием. Приятно, что она ведет себя так искренне: не только сейчас, всегда.Чтобы как-то поддержать ее, спросил взамен:
-- А тебе не смешно, что я с моим опытом, спринципами не могу перед тобой устоять?
-- К сожалению, можете, -- вздохнула Наталья.
Она права. И именно потому, что он пока несдается, он может предложить ей:
-- Смотри, есть два варианта: либоисключительно дружба, либо такая вот неофициальная романтика. Выбирай сама, всебудет так, как ты захочешь.
-- Я хочу быть Вашей девушкой! -- быстреньконашлась школьница. Но наткнулась на резонный вопрос:
-- А что это значит - "быть моейдевушкой"? Чем это отличается от того, что сейчас?
Наташа долго думала. Так долго, что началабояться, что он уже забыл, о чем спрашивал. Пришлось признать:
-- Не знаю.
-- То есть, другими словами, ты не знаешь, чегохочешь, -- сделал Максим логический вывод. -- Быть твоим парнем - это значитпосле уроков ходить с тобой за ручку по всему городу, чтобы твои подружкивидели, что у тебя есть парень, и сдохли от зависти? Этого не будет. Если тыпридумаешь что-то другое, ради бога, поставь меня в известность. Тогда ипоговорим. А пока обдумывай ту ситуацию, которая существует на сегодняшнийдень. Я к тебе не прикоснусь, пока ты сама мне не разрешишь. Хорошо?
Почему такой пустяк, как одна-единственнаяфраза, может заставить нас пойти на попятную? Наташа за несколько предыдущих днейуже доподлинно убедила себя в том, что надо иметь гордость, что нельзя бытьтакой доступной. А теперь... "пока сама не разрешишь"... Он неунижает ее достоинства, он не пользуется ее чувствами. Он вполне заслуживаетеё...
-- Я никогда не разрешу, -- упрямо ответилаНаташа. -- "Без обязательств" я больше никогда не разрешу!
Мужчина опустил голову и усмехнулся сам себе:
-- Я уже так давно не слышал "нет"...Даже не знаю, как реагировать. Но ты молодец, вызываешь уважение!
Наташа мысленно поблагодарила свою интуицию:уже ведь была готова упасть к его ногам. Вдруг, глянув мимо МаксимаВикторовича, спросила:
-- Это, случайно, не Юрик там сидит?
Учитель оглянулся. Точно, он. Он был сдевушкой, которую Наташа сразу стала с интересом разглядывать. Девушка былапросто супер! Хотя за столом ее было видно совсем немного, но Наташа сразуотметила, что она худенькая. Этакая хрупкая брюнетка, словно француженка стонкими чертами лица и короткой модной стрижкой. Ее шея казалась такой красивойи стройной, что Наташа обзавидовалась: у самой ведь длинные волосы, и шею особоне видно. А точеные плечики девушки были совершенно открыты: на ней был топикдаже без лямок. Максим кивнул им обоим, и пара ответила тем же.
-- Может, надо позвать Юру к нам за столик, ато он обидится? -- предложила Наташа.
-- Он не обидится, что ты! Тем более, он тожене один. Но, если хочешь, можно и позвать.
-- А кто это с ним? -- спросила, наконец,Наташа, стараясь не выдавать своего любопытства.
-- Это его жена, Света, -- объяснил Максим.
Наташа снова переключила свое внимание наспутницу Юры. Теперь уже с совершенно другим взглядом.
-- Так это она была в Вас влюблена?
Максим слегка подвинулся, чтобы загородитьНаташе обзор, и строго заглянул ей в глаза:
-- Интересно, откуда тебе это известно?
-- Из надежных источников! Я вижу людейнасквозь! -- таинственным голосом добавила она и, пытаясь изобразитьпроницательный магический взгляд, посмотрела на Максима исподлобья.
Но он был серьезен, таким даже в школе его неувидишь. Он наклонился вперед, к Наташе, облокотившись на стол, и предупредилее:
-- Вообще-то, это запретная тема в нашейкомпании. Надеюсь, ты понимаешь, почему?
-- Юра сам мне рассказал, -- робко поясниладевушка.
-- Когда он успел? Ты же его видела всего одинраз!
-- Да-да, как раз, когда Вы гневались на меня вбессмысленном одиночестве у Андрея на балконе.
