Я сделала над собой усилие. Самое глупое, что делают женщины в такой ситуации, это задают вопрос "почему".
- Тогда я хотела бы поехать сейчас домой. А вещи ты с кем-нибудь пришлешь.
Где-то во мне жила надежда, что он начнет отговаривать. Но он отошел к окну и пожал плечами.
- Как хочешь.
Да, так будет лучше - шептала во мне раненая гордость.
- И такси мне, будь добр, вызови.
Роман обернулся.
- Такси? Зачем? Я сам отвезу.
Не нужны мне от него эти подачки.
- Ты, наверное, очень занят. Лучше на такси.
Я еле выдерживаю его присутствие в достаточно просторной палате, а что со мной будет в его машине? Я не готова к такому испытанию. У меня только что рухнули воздушные замки, не надо по обломкам ездить на бульдозере. Сейчас у меня было одно желание, отделаться от его присутствия, чтобы в легкие не проникал ни аромат его парфюма, ни его запах.
Тут зазвонил его сотовый. Он вышел в коридор. Обруч, стянувший грудную клетку и не позволявший нормально вдохнуть, чуть ослаб. Но всего лишь на мгновение.
- Оль, ты извини, кажется, я не смогу тебя сам отвезти. Тебе такси сейчас вызовут. Пока.
И он ушел. А я даже не успела выговорить: "Пока" в ответ.
Пока ехала в такси я держалась, пока заходила в подъезд и поднималась по лестнице - держалась, пока приветливо здоровалась с соседкой - тоже держалась. Но как только заперла за собой входную дверь в квартиру и уселась на банкетку в прихожей, предательские слезы потекли из глаз, стекая по щекам, падая на одежду, а я даже и не пробовала их утирать. За что он так со мной? Ведь он мне тоже... нравится?!
Глава 21.
Роман
Я хотел поговорить с Ольгой о наших дальнейших отношениях, но делать это в больничной палате мне показалось неуместно. Я заказал столик в ресторане, много цветов - спокойная романтичная обстановка. Сам от себя этого не ожидал.
Жить вместе с человеком, которого почти не знаешь, я не планировал. То, что я перевез ее к себе, было вызвано необходимостью. Да, и она сама настаивала после суда, чтобы я отвез ее к ней домой. Но причин, которые бы мешали нам начать встречаться как паре, не было. А там видно будет. Все это я и хотел обсудить с ней вечером. И забрать ее из больницы тоже хотел сам. Конечно, речи о такси меня насторожили, но потом позвонили из полиции и потребовали, чтобы я приехал. Я договорился с персоналом клинике, чтобы Ольге вызвали машину, оставил свой телефон для оплаты.
Разобравшись с делами, ответил на звонок курьера, который должен был доставить платье, аксессуары на вечер и цветы с приглашением Ольге. Тот пожаловался, что дверь никто не открывает. Я решил, что она вышла в магазин, попросил его подождать. Он перезвонил через час и сказал, что девушка не появилась. Я помнил номер квартиры соседки, у которой Ольга забирала ключи от своей квартиры, велел курьеру оставить все у нее. Пообщавшись со старушкой, которая меня тоже запомнила, договорился с ней, что она все передаст Ольге, как только та появится. Хотел устроить ей сюрприз. Но он, похоже, ожидает меня. Несколько раз я попробовал дозвониться Оле на домашний, трубку никто не взял. Сотового у нее пока не было. Тот, которым она пользовалась до ареста, был на хранении в СИЗО, забрать его она не успела. Новый - в коробке у соседки.
Я успокоил себя тем, что она просто занялась делами и скоро появится дома. Затем погрузился в работу. Столик был заказан на восемь вечера. Уже в шесть никаких мыслей о работе в моей голове не осталось. Ольга мне не перезвонила. Я поехал к ней.
Припарковав машину, нажал на домофоне номер ее квартиры. Никто не отозвался. Я продолжил набирать номер, надеясь, что она откроет. Из подъезда вышел пожилой мужчина, покосился на меня, а я зашел внутрь. Поднялся на лифте и принялся звонить в квартиру. Никакого шума за дверью слышно не было. Да где же она?
Наконец, дверь квартиры открылась. Правда, не Олиной.
- Молодой человек, это с Вами я днем разговаривала? - спросила соседка.
- Вы... - я сделал паузу, припоминая ее имя-отчество.
Видя мое замешательство, она мне помогла.
- Я - Степанида Егоровна. Вы Оленьку ищите?
- Да.
- Я ее так сегодня и не видела. И на телефон ей звонила. И в дверь тоже. И то, что Вы просили Оле передать, тоже у меня.
Холод пополз по моему позвоночнику. Неужели дядя Паша опять? Да быть того не может! С Сивым он не рискнул бы связываться.
Тогда куда подевалась Ольга? Я прокрутил в голове наш утренний разговор и застонал. Какой же я идиот! Она теперь решила, что не нужна мне больше и... Что она могла сделать?
Я обратился к соседке:
- Слушайте, Оля только что из больницы. Вдруг ей плохо стало? У Вас же есть ключи от ее квартиры? Давайте откроем и посмотрим, все ли в порядке.
Соседка зашла к себе за ключами от Олиной квартиры и, покопавшись немного, открыла дверь. Мы вместе зашли в прихожую.
Моя пропажа стояла в коридоре и удивленно нас рассматривала. В руках у нее был стакан с чем-то белым. Одета Оля была в розовую пижаму с бабочками и пушистые тапки. Её внешний вид говорил о том, что никакой романтический ужин мне не грозит.
Тем более, когда вместо приветствия Ольга сказала:
- Если дверь не открывают, это значит, что не хотят видеть, того, кто пришел. И это не причина подговаривать моих соседей и вваливаться ко мне без спроса.
Степанида Егоровна сразу почувствовала себя не в своей тарелке.
- Оленька, ты извини меня старую. Я ж ничего плохого не хотела.
- Степанида Егоровна, я все понимаю и не сержусь. Но я бы хотела остаться одна, если Вы не возражаете.
- Да, да, конечно.
Старушка ушла, а я, запер дверь квартиры, и сделал шаг вглубь коридора.
- Роман Александрович, Вы меня по обыкновению не услышали?
Я подошел к ней и, так как в коридоре было тусклое освещение, подтолкнул девушку на кухню. Она смутилась и постаралась отвернуться. Стакан с молоком я у нее отобрал и поставил на стол. Лицо у Оли опухло, нос покраснел, глаза тоже покраснели. Плакала? В груди шевельнулось чувство жалости. Не хочу, чтобы она плакала. Тем более из-за меня.
- Оль, ты целый день ревела?
Она стала отпихивать меня активней.
- Ничего я не ревела!
- А почему глаза красные?
- А я ближе к ночи в вампира превращаюсь!
Я притянул ее к себе, уперся подбородком в макушку. Так разговаривать почему-то было проще.
- Я не хотел тебя обидеть. Просто ты сама же хотела у себя жить. Я подумал, что опять навязываюсь. Знаешь, из-за тебя я даже в себе сомневаться стал. Стоял перед зеркалом и себя разглядывал.
