Книга Облака из кетчупа - Аннабель Питчер

Арон вышел за скобки, и теперь не было нужды ставить точку в отношениях с его братом. Тем более что после футбольного пазла у нас с Максом все как-то пошло на лад. Мы всюду ходили вместе, и никто уже не удивлялся, хотя, на мой взгляд, он и я – странноватая комбинация. Вроде как ореховое масло с джемом. Ты, по-моему, как раз это обожаешь. Само собой, я и близко не подходила к его дому, но при каждом удобном случае, если находился предлог для мамы, мы шатались по городу, почти всегда в парке у реки. Там было спокойно, и под деревьями стояла скамейка на случай дождя.

Дедушку перевезли из больницы в дом престарелых, и папа часто ездил к нему, помогал устроиться на новом месте. В День святого Валентина, когда я завтракала перед школой, а мама гладила, папа спустился на кухню с открыткой в руках и молча положил ее на стопку белья. Утюг, пыхтя как паровоз, продолжал скользить по брюкам Дот. Мама не сказала спасибо, просто смотрела, как папа, уронив сумку на пол, сует в тостер ломти хлеба.

– Ты опять туда? – вздохнула она.

– Отвезу ему еще фотографий. Ты знаешь, помогает. Честное слово. Он и говорить лучше стал. В прошлый раз прочел «Отче наш» почти без ошибок. Медсестры там отличные. Просто чудо. Мы с ними вместе пытаемся его…

– Пора бы им начать приплачивать тебе…

– Я ищу работу, – отозвался папа, заглядывая в тостер.

– Ну, там ты ее вряд ли найдешь. – Мама сложила джинсы, взяла открытку. На секунду ее лицо смягчилось. – Спасибо, Саймон.

Папа с довольной ухмылкой намазывал на тост масло.

Ну и вот. Я уверена, Стью, у вас в Америке тоже отмечают День святого Валентина. И, может, даже покруче, чем здесь у нас. Я видела по телику, как вся ваша страна в праздники прямо с ума сходит. В одном документальном фильме про Хеллоуин показали одного старика из Калифорнии, так он выкрасил все лицо в черный цвет. Его спрашивают: Барак Обама? А старик отвечает: О. Джей Симпсон! Я не поняла, в чем здесь юмор, но все, кто там собрался вокруг тыквенного пирога, так и покатились. Думаю, 14 февраля у вас тоже весело. Ты наверняка много чего устраивал для Алисы, пока та не доложила про роман с твоим братом. Например, лепестки и свечи, ведущие к накрытому на балконе ужину при свечах. А может, ты выкладывал дорожку из пакетиков кетчупа, и твоя жена находила в конце чизбургер, фигурную картошку и молочный коктейль с двумя соломинками.

Я не любила Макса, но что было делать? Купила открытку с белым медведем в бикини. Вручила ему в столовой на большой перемене. Внутри было напечатано: «Ты меня обжигаешь», я дописала – «как глобальное потепление». Макс тупо пялился на открытку. Арон расхохотался бы, промелькнуло у меня в голове. Сердце сжалось… «Прекрати!» – сурово велела я себе и решительно занялась куриными наггетсами, готовая ржать до колик над первым же приколом Макса. Но тот не отпустил ни одной шутки и вообще сидел какой-то несчастный над своей тарелкой.

После уроков у нас с Максом был целый час – мама повезла Дот к логопеду. Мы пошли к реке, на нашу скамейку. Над головой перепрыгивали с ветки на ветку зяблики. Макс поднял камень и принялся что-то царапать на скамейке. Вдруг с неба спустилась цапля, села прямо рядом со мной.

– Смотри! – воскликнула я и показала на огромную птицу, окунувшую желтый клюв в воду. Макс едва взглянул на нее. – Что с тобой? – спросила я. Мне уже до чертиков надоело его настроение. – Ты весь день как в воду опущенный.

– Я в норме.

– А не похоже.

Камень перестал царапать.

– Сегодня среда.

– Ну и что?

– По средам я встречаюсь с отцом. Ну, то есть обычно. Да ладно, не важно. – Макс снова принялся за скамейку. – Повел в ресторан свою зазнобу. А мне без разницы. Плевать я хотел.

– Нет, это не так, – тихо сказала я. – И это нормально.

Он чуть заметно кивнул, хотя, может, мне это показалось, и резко встал. Цапля, шумно взмахнув крыльями, снялась с места. Отшвырнув камень, Макс ткнул пальцем в скамейку.

ММ+ЗД

ФЕВ 14

– С Днем святого Валентина, – пробормотал он. – Ну, то есть, если ты хочешь быть моей девушкой.

У него был такой взволнованный, такой смущенный вид, что я просто взяла его за руку и сказала:

– Да.

И в ту же секунду, как слово слетело с моих губ, я подумала – неправильно это. Даже Соф почувствовала. Она валялась на кровати, свесив голову, и с багровеющими щеками разглядывала меня вверх ногами.

– Значит, ты ему уже больше не или кто? – спросила она.

– Нет.

– Ты вроде как не рада.

– Рада, – соврала я. – Конечно, рада. Это же Макс! Все о нем мечтают.

– Маме скажешь?

Я растянулась рядом с Соф и тоже откинула голову так, что волосы легли на ковер.

– Что, мне жить надоело, что ли?

– Ей все равно было бы до лампочки, – заметила Соф. – У нее одна Дот на уме.

– Скорее, папа, – возразила я. Папа все еще не вернулся от дедушки, и мама потихоньку свирепела. Ему на телефон пришло сообщение – предлагали временную работу на пару недель, а папа ничего про это не знал, потому что забыл телефон дома. Я слышала, как мама внизу все ходит, ходит, ходит туда-сюда и по временам останавливается, наверняка, чтоб откинуть штору и глянуть на дорожку. – Хоть бы он нашел работу. Или пусть бы дедушка поправился.

– Или умер.

– Соф!

– Шутка! – Она сползла с кровати и, хлопая глазами, ждала, пока кровь отольет от головы. – Но было бы здорово получить какие-нибудь денежки по завещанию.

– А что бы ты с ними сделала? Вот, скажем, если получила бы несколько тысяч фунтов?

Она лениво перекатилась на спину, распласталась крестом на полу.

– Перебралась бы в теплые края, чтоб там был новый дом с бассейном и с преогромной клеткой для сотен кроликов и чтоб новая школа прям за углом.

– Как вообще в школе? – Мне стало стыдно – ушла с головой в свои дела с Ароном и Максом и совсем выпустила из виду Соф с ее проблемами. – Получше? – Соф молча крутила на пальце кольцо настроения. – Они не перестали?