Ого! За мной машина приехала? С чего бы это?..
Сажусь сзади, все свое ставлю на пол.
Поехали.
— Мария Иосифовна, нам известно, что Вы местная. Вас куда отвезти? Домой или в гостиницу?
Вот даже как? Даже выбор есть?
— Домой, — отвечаю.
Попетляв по городу, машина остановилась у бабушкиного дома.
Выхожу.
— Завтра к девяти утра прошу быть готовой. Поедете на завод. Машина прибудет.
И сказав это, так и не представившийся, незнакомец уехал.
Хм-м… И адрес уже узнали даже… Не спрашивая довезли…
Подхватываю свои вещи и топаю к крыльцу. Стучу в дверь.
Спустя минуту загорается свет и бабушкин голос настороженно спрашивает:
— Кто там?
— Бабушка, открой! Это я, Маша!
Что-то упало, загремело и дверь распахивается настежь…
— Машенька! Внученька! Майн мидхен…
И ко мне кидается бабушка в одной ночной рубахе и наброшенном на плечи платке…
Она плачет, обнимает и целует меня, путая русские и немецкие слова…
Мы сидим с ней на кухне, пьем чай, бабушка меня расспрашивает обо всём. Я сижу в одной солдатской нательной рубашке…
Тепло и уютно мне…
Утром я надеваю отглаженную форму и сапоги. Бабушка суетится вокруг меня. Убирает с формы невидимые пылинки… Слышится звук мотора подъехавшей машины.
— Ну всё, вечером вернусь.
Целую бабушку и выхожу на улицу.
Там меня ждёт черная эмка. Сажусь и водитель, не спрашивая, трогается с места. Замечаю несколько любопытствующих соседей…
А завод оказывается большой! С интересом всё разглядываю. Видны свежие постройки или просто заделанные проломы в стенах. Бомбили что-ли их?.. Бабушка ничего такого мне не писала…
Мне выписали пропуск и провели в какой-то ангар. Типичный такой ангар. Внутри стоят два свежеокрашенных шторьха. И чего они хотят от меня?
Так… Интересно, интересно… А это похоже какая-то новая модель. Я таких не видела ни разу… То что колеса чуть больше диаметром, это не показатель. А вот кабина кажется немного побольше. И капот чуть иной формы. Движок другой?..
Подходит товарищ в гражданском пальто. Главный конструктор спасательного самолёта «Аист».
Это не шторьхи, это аисты…
Оказывается, ещё до войны, СССР закупил в Германии всю документацию и оборудование для производства шторьхов. Завод начали строить в Прибалтике, но запустить не успели. Фашисты быстро его захватили. Но вся документация сохранилась…
После образования АСЭС, решили начать выпуск модернизированных шторьхов под новым названием. Просто сделали перевод с немецкого на русский.
Немного увеличили кабину, поставили другой двигатель, на правом борту люк для погрузки носилок сделали. Ещё кое-что по мелочам изменили…
Вот передо мной и стоят первые, ещё предсерийные, аисты…
Облазила самолёты полностью. Повсюду засовывала свой любопытный нос.
Ну что сказать?.. Внешне нравится. Нужно бы полетать…
А почему вызвали меня? Я, оказывается, чуть-ли не мать-основательница АСЭС! По крайней мере, стояла у основания этой службы… Это точно про меня? Охренеть…
Обедала я в заводской столовой. Работяги смотрят с интересом. Я их понимаю. Молодая красивая девчонка в военной форме, с наградами…
На завтра договорилась об ознакомительных полетах. Ну и посоветовала подумать о складных сиденьях. А что я ещё могу сказать?
Машина, оказывается, закреплена за мной на всё время командировки! Не… Определенно, в лесу что-то сдохло… Лейтенанту персональную машину дали… Пусть и временно…
Вернулась домой. Водитель больше сегодня уже не нужен и я его отпустила до завтра.
— Здравствуйте, Мария Иосифовна! Надолго на этот раз приехали?
Оборачиваюсь. Соседка тетя Нина стоит… С чего это она так официально ко мне?
— Здрасьте, тёть Нин. Да нет, в командировку на несколько дней…
— Ага. Ага…
И ушла… И что это было?.. Это из-за машины, что-ли так?
Бабушка меня накормила, намыла в бане… Ощущения, прямо как в детстве…
Жил я до школы в деревне у бабушки своей. Мать то работала, старшую сестру тянула… Так там тоже так было. Бабушка меня накупает, завернёт в полотенце, а зимой, в шубу, и домой из бани… Эх, где это время…
Попили с бабушкой чай, потом я стала её учить шить на машинке, ну насколько сама умею…
— Хорошая ты девочка, внучка… Не то, что мать твоя… Хоть и красивая, как и она… Жаль, деток твоих не увижу…
И пригорюнилась…
Я обняла её, стала успокаивать… Потом уговорила рассказать о матери Маши.
Ну так вышло, что папа познакомился с красивой молодой актрисой, влюбился и как-то уговорил её на свадьбу. Прожили они года три вместе. Потом она их с Машей бросила и уехала с каким-то то ли нэпманом, то ли ещё с кем…
— Йозеф сильно любил её, так и не женился потом, — на немецкий манер называет отца бабушка.
М-да, мамаша у нас, конечно, та ещё… Мамаша…
Назавтра поехала на завод в унтах и комбинезоне. В гробу я видала ещё раз в сапогах мёрзнуть…
Ну что сказать можно про аиста? Потяжелее он чуток, но не критично. Большие колеса, это в плюс. Почему-то изменили расположение приборов, на шторьхе удобнее было расположено. Попросила сделать как было. Ну а так, всё хорошо. И кабина больше стала. Взлет и посадка такие же короткие. Я против ветра вообще почти вертикально приземлилась. Прокатилась метров семь, ну десять от силы. Не больше…
А потом, через день, я улетала с попутным бортом назад, на фронт.
У нас всё по старому, если не считать того, что Петрович теперь техник-лейтенант, а Алиса с Женькой получили младших лейтенантов. Ну и остальным девчонкам подняли звания. 23 февраля все таки. Я получила благодарность от командования. А потом опять была передислокация на запад. Наша армия продвигается вперёд. Пианино мы приватизировали в свою пользу. Тоже его с собой перевезли…
А на Восьмое марта нам привезли для показа новый фильм. Премьера фильма. Только товарищ Сталин до нас успел его посмотреть. Приехали и исполнители главных ролей.
Фильм называется «Позывной „Рыжик“.» Не про меня конечно. Про девушку из СЭС.
В зале народу набилось! И дядя Ваня, конечно же, был тоже.
Кино всем понравилось. Хлопали как сумасшедшие! Главную героиню там Ладынина играла. На экране она, конечно, намного моложе выглядит, чем в жизни…
