С удивлением смотрю на мужскую руку и перевожу взгляд на Марка, натыкаясь на его дурацкую улыбочку.
Хватаю его за руку, пытаясь высунуть ее из под платья и мне это даже удается. Всего на минуту. Потому что Марк подымает вверх подлокотник, разрушая единственную преграду, разделяющую нас, обнимает меня за талию, притягивая к себе, и снова пробирается рукой под платье, задевая резинку чулков и прикасаясь к голой коже.
- Что ты творишь? – шиплю ему на ухо.
- Помогаю тебе, - заговорщицки шепчет мне в ответ.
Со сторону, должно быть, это похоже на воркования двух влюбленных голубков. Но только со стороны.
Глава 40
POV Милана
- Убери свою руку.
- Не будь скучной, твой бывший, кстати, смотрит на нас. Улыбайся.
- Я буду улыбаться на твоих похоронах. Обещаю.
- Приятно знать, что ты переживаешь за меня, но он не так уж и опасен, чтобы я не смог справиться в одиночку.
- Он занимается вольной борьбой с восьми лет.
И я не преувеличиваю. Это на самом деле правда.
- А я занимаюсь шахматами с шести. Знаешь, что это значит?
- Что тебе быстро надерут зад?
- Что я охренительный стратег.
И этот самый охренительный стратег снова засунул руку мне под платье, пробираясь все выше и выше к трусикам. Как это вообще связано с моим бывшим?
Я вцепилась в его руку, пытаясь прекратить этот беспредел, но безрезультатно. Без резких движенй здесь не обойтись, а привлекать внимание окружающих как-то не хотелось. Если бы здесь не было Леши, я, не раздумывая, влепила бы ему пощечену и, изображая оскорбленную невинность, ушла бы домой.
Но Леша здесь. Так близко, что если бы не громкость звуков в фильме, я бы смогла услышать его дыхание.
Смотрю на Марка – сама невозмутимость. Пялится на экран, при этом поглаживая мое бедро под платьем.
Поворачиваю голову в другую сторону и натыкаюсь на пристальный взгляд Леши. Он смотрит на задравшийся край синей ткани и я уверена - несмотря на полумрак в зале, прекрасно видит, где лежит рука будущего трупа.
Переводит взгляд на меня и я замечаю, что он злится. Но из-за чего? Сам бросил меня, сам нашел спящую принцессу с большими сиськами, а теперь чем недоволен-то?
Отворачиваюсь от него и шепчу на ухо своему «парню»:
- Убери эту чертову руку или я отрежу ее. Серьезно. У меня в сумочке есть складной нож.
Мои угрозы действуют. В обратном направлении. Чувствую, как его пальцы медленно пробираются дальше и резко свожу ноги вместе, потому что каким-то непостижимым образом его рука оказалась у меня между ног.
Он все так же делает вид, что увлечен фильмом и все происходящее ему глубоко безразлично. Я даже на минуту заволновалась, что это может быть рука Леши, как бы абсурдно это не звучало.
Откидываюсь на спинку кресла и мне бы сейчас возмутиться, но я вдруг ясно понимаю, что возбуждена. Очень возбуждена. Эти прикосновения, движения по бедрам, немного болезненные пощипывания – свели меня с ума. Закрываю глаза, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце, но его пальцы никак не способствуют этому.
Ели сдерживаюсь от того, чтобы не развесим ноги в стороны, и поддаться навстречу его рукам, позволяя творить с собой все что угодно.
Но нельзя. Только ни с ним. Ещё вчера он и не смотрел в мою сторону, не оценивал как женщину, так могло ли что-то поменяться за такой короткий период времени?
Когда его пальцы пробираются под резинку трусиков, я резко бью каблуком его по ноге, призывая остановится и не давая зайти дальше.
- Ауч, - слышу шипение сбоку, но к моему разочарованию руку он не убирает, лишь сильнее сжимает внутреннюю сторону бедер.
И, наверное, лучшим решением сейчас было бы просто подняться и уйти. Просидеть в уборной до конца фильма, либо вызвать такси и уехать домой. Но я не принимаю разумных решенией. Именно поэтому я здесь с Марком. И именно поэтому моя рука медленно заползает под его свитер, двигаясь по животу вниз, и проникает под пояс штанов.
В меня вселился бес, не иначе.
Со стороны все это смотрится так, словно меня обнимает парень, а я просто грею руку под его свитером. Ну, замерзла немного, что поделать?
Чувствую прерывистое дыхания Марка над ухом, когда касаюсь кониками пальцев головки его члена. Возбужденного члена. Обескураженно замираю, понимая, что и он возбужден. И возбудила его именно я, а не какая-то длинноногая модель.
Несколько долгих секунд я не предпринимаю никаких действий, а потом, несмотря на всю свою воспитанность и набожность, хватаюсь поудобней за его член и медленно провожу рукой вниз вверх.
Божечки, что я творю? Здесь же вокруг куча народа!
Я схожу с ума, это единственное объяснение происходящему.
Поглаживаю головку большим пальцем, растирая капельки смазки и возбуждаясь от этого действия ещё больше.
Кажется, в этот момент мир вокруг нас перестал существовать.
Хватка на моей ноге усилилась. Марк придвинулся еще ближе, хотя куда уж ближе, итак сидим в обнимку?
Я чувствую его дыхание на своей щеке, а потом язык на мочке уха и тихий шепот, смешанных с прерывистым дыханием:
- Не останавливайся.
А потом невидимая стена, которая отделяла нас от всего мира рухнула за одно мгновенье. Со всех сторон послышалось громкое рычание. Я перевела взгляд на экран, где Халк крушил все на своем пути и именно в этот момент меня окончательно выдернуло в реальность. В реальность, где есть я и есть Марк. По отдельности. Потому что Марк не способен на серьезные отношение. Он просто использует меня, так же как и остальных девушек, а потом пойдет к очередной Алине или еще кому-нибудь.
Хватаюсь за эти мысли как за спасательных круг и с усилием воли вырываю руки из тисков его члена. Именно так. Потому что он такой горячий и твердый, что хочется намного большего, чем просто касаться его. Хочется облизать его. Провести языком по всей длине и…
Обрываю свои фантазии на этом месте и, не говоря ни слова, вскакиваю с кресла и мчусь на выход, забыв даже о существовании Леши.
Нужно уволится. Срочно уволится, пока не стало поздно. Завтра же уволюсь. Нет, в понедельник. Да.
С этими мыслями бегу в сторону гардеробной, но резко останавливаюсь, потому что номерочки от нашей одежды остались у Марка.
Черт бы побрал этого голубоглазого искусителя!
Усаживаюсь на диванчик, прислоняясь спиной к холодной коже и пытаясь остыть.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Руки и ноги все еще дрожат, но уже не так сильно. Еще несколько минут и я полностью приду в себя. Вот только пожар внизу живота никак не хотел униматься.
