Соединению двух сердец, Помехой станет третий лишний. Чтоб не настал всему конец, Найдёшь к ключу ты элемент.
Но будь готов лишиться жизни…
Все, что было до этого в моей голове, стало таким ненужным, таким далеким. Единственное, о чем я думала, о том, кто именно лишится жизни. То есть, получается, что мои родители были правы. Я подвергла опасности этих мужчин, сделала их мишенью только ради своего тщеславия и желания разгадать загадку, которая, в итоге, убьет одного из нас. И пусть это буду я, раз сама заварила эту кашу.
— Ты хоть что-то поняла из этих каракулей? — Джаред забирает из моих рук бумагу, трясет ей над нашими головами. В этот момент свечение начинает тускнеть, бумага чернеть и на наших глазах превращается в тлен, пепел, разлетающийся по комнате и оседающий на полу. — Ни хрена себе чертовщина, — вскрикивает он и отпрыгивает в сторону, врезавшись в Гранта, который отталкивает его от себя и идет ко мне, все еще ошарашенной увиденным.
— Лишиться жизни? — Наклонившись, он прикасается губами к моему уху. — Ты готова к этому?
— А ты? — оборачиваюсь к нему лицом, с вызовом задаю ему тот же вопрос.
— Я не способен на благородство, если ты надеешься услышать, что я отдам свою жизнь взамен твоей. Но это значит, нам придется выбираться из этого вместе и сделать один маленький тест, чтобы не сомневаться. Ты мне доверяешь? — Я не успеваю ему ответить, старик громко ставит на стол кружку и начинает кряхтеть, снова надевая верхнюю одежду. — Вы уже уходите? Там ведь метет.
Он застегивает пуговицы на своем потертом одеянии, энергично трет между собой ладони и указывает на Джареда.
— Одевайся, парнишка, пойдем, найдем дрова, пока метель успокоилась. — Он останавливается около двери и приоткрывает ее.
Джаред бросает ненавидящий взгляд в нашу сторону, взбешено хватает свою куртку и натягивает на себя. Я, молча, стою и жду, когда он взорвется, снедаемый своими отрицательными эмоциями. Кажется, он сам себя разрушает.
— Скажи мне хоть одну причину, по которой я должен оставить вас наедине, а сам уйти с этим мутным стариканом. — Он подходит ближе к нам, наклоняется и точно так же, как и Грант, говорит мне на ухо.
Я сравниваю, даже не желая этого. С Грантом я чувствую себя сильной, с Джаредом мне хочется защищаться, противостоять ему до последнего вздоха. И те, и другие эмоции, бесспорно, являются вызовом для меня. Я выглядываю из-за него, когда старик недобро усмехается на грубое отношение моего друга к нему.
— Потому что он выбрал тебя. И прекращай зудить, как насекомое. — Грант в очередной раз отвечает за меня. Он постоянно оказывается рядом со мной, обороняя, и это подкупает меня.
— А ты бы заткнулся и прекращал ее соблазнять. Я все еще принадлежу ей, и, надеюсь, она мне. Не трать впустую время, — через зубы говорит Джаред и проходит между нами, так, что мне приходится отступить на пару шагов назад.
Старик бьет одобрительно мужчине по плечу и уходит за дверь точно так же, как и появился здесь. Я делаю глубокий шумный вдох и задерживаю дыхание, когда Грант, явно настроенный на свою волну, надвигается на меня с вызовом. Я вынуждена пятиться, пока моя спина не упирается в бревенчатую стену жилища, его мускулистые руки оказываются по обе стороны моей головы.
Задрав вверх подбородок, я кажусь себе загнанной в угол, вынужденной выставить перед собой обе руки и коснуться его твердого тела. Он наклоняется и без лишних слов целует меня так, что на моих ногах подгибаются пальцы. Твердые губы с привкусом перечной мяты и истинным ароматом этого мужчины проникают в меня, оставляя позади все воспоминания о других. Он стирает все мои ошибки и победы одним поцелуем, затуманивая разум и искушая повиснуть на его шее, ответив на сладость, которой он со мной делится. Мускулистое тело вдавливает меня в стену, один толчок, и я чувствую его возбужденную плоть, не двусмысленно доказывающую, что не одна я хочу заняться с ним сексом. Жадные поцелуи превращаются в святой обряд, подношение меня, как жертвы, добровольно отвечающей и вторящей его губам и языку. Я задыхаюсь в его руках и готова распластаться на грязном полу, предложи он мне больше. Но мужчина отрывается от меня, тяжело дыша, и облизывает припухшие красные губы.
