Первую часть схемы Гейси нарисовал очень тщательно, обозначив каждую могилу и отметив зацементированный участок, под которым находилась первая жертва. В некоторых траншеях лежало по нескольку тел – сам убийца уже не помнил точного числа. Закончив рисунок, Гейси крепко зажмурился и минуту сидел неподвижно. Затем открыл глаза и уставился на схему.
– Что происходит? – спросил он. – Ага, вижу, Джек нарисовал план подпола.
Эта сцена показалась Финдеру и Альбрехту слишком наигранной, и они объявили, что пора отдохнуть.
– Что я такого сказал? – обиженно протянул Гейси вслед уходящим полицейским. – Я сделал что-нибудь не так?
Спустя час Альбрехт и Финдер вернулись в камеру с фотографиями жертв, чьи тела были найдены в реке Дес-Плейнс. Гейси спал. Майк разбудил его и показал снимки. На одном из них был Фрэнк Лэндингин, и убийца припомнил, что видел его в баре во Франклин-парке, хотя парень вряд ли мог оказаться в числе его жертв. Юношу на второй фотографии Гейси видел впервые.
Когда Юджиния Годзик услышала по радио страшные новости, она схватила телефон и набрала 911 – экстренный номер чикагской полиции. Девушка сообщила, что ее брат мог оказаться жертвой Гейси, и попросила о помощи, но диспетчер ничего не знала о происходящем на Саммердейл. Тогда Юджиния позвонила одной из своих подруг, чей отец работал следователем в отделе убийств. Он тоже ничего не знал о деле Гейси, но обещал навести справки. Через 5 минут телефон Годзиков зазвонил.
– Юджиния, – сказал следователь, – все очень-очень серьезно. Попроси вашего стоматолога подготовить медкарту Грега.
Джон Дэвис, семейный стоматолог, пообещал девушке собрать всю необходимую информацию. Как раз перед исчезновением Грег лечил зубы, и у Дэвиса сохранились рентгеновские снимки и даже слепки зубов.
Врач позвонил в чикагскую полицию, но там ему ответили, что они не ведут это дело. В управлении шерифа тоже не знали, куда отослать записи. В конце концов Дэвис позвонил в «Трибьюн», но репортеры не только не ответили на вопросы, но и начали задавать свои. Стоматолог повесил трубку и начал дублировать слепки – на всякий случай.
Тем же вечером ему позвонил неизвестный и предложил встретиться за ужином. Это был Пелликано. Дэвис знал, что Годзики наняли частного детектива, но решил сначала переговорить с миссис Годзик. Она к тому времени уже была измучена толпами репортеров, засевших у дверей дома, и была согласна на что угодно. Дэвис, однако, попытался еще раз позвонить в управление шерифа. После настойчивых требований и долгого ожидания на линии трубку наконец передали сержанту, и тот заявил, что ни при каких обстоятельствах нельзя передавать улики никому, кроме эксперта из полицейского управления.
С чистым сердцем отказав Пелликано во встрече, Дэвис уже на следующее утро передал материалы следователю из управления шерифа.
В субботу утром меня уже не на шутку беспокоили сведения, просочившиеся в прессу. Стало очевидно, что кто-то из управления шерифа или полиции Дес-Плейнса, а то и прокуратуры сливает информацию. Джей Левин самостоятельно нарыл сведения для репортажа, но, как он позднее признается, именно утечка из полиции привела его тогда на реку. Днем спустя в газетах появились цитаты из заявления Гейси, а также море недостоверной информации. Все это могло поставить расследование под угрозу.
Гейси все еще держали в участке Дес-Плейнса, и Козензак жаждал поскорее отправить его в окружную тюрьму. Полицейские участки небольших пригородов не приспособлены для длительного пребывания заключенных, особенно таких, что привлекают внимание прессы. Поэтому лейтенант предложил, чтобы его люди сами отвезли Гейси в тюремный госпиталь, не дожидаясь фургона от округа.
Товар, Райан и Адамс отогнали машину наружки в гараж, а охрана готовила заключенного к путешествию. Однако Товар все-таки успел рассказать нескольким журналистам о планах полиции – по мнению напарников, Рафаэлю просто хотелось засветиться на телевидении. И когда Гейси с натянутой на голову курткой садился в машину, камеры уже были готовы.
– Только посмотрите на них! – проворчал Гейси, пока машина ехала сквозь толпу. – Точно свора собак в погоне за костью. – Подумав немного, он спросил, интересовались ли им колумнист Майк Ройко и диктор местного телевизионного канала Уолтер Якобсон. – Они мои хорошие друзья, и я думал, что они позвонят.
Затем Гейси напомнил, что все еще хочет съездить на могилу отца. Товар, который сидел за рулем, надеялся, что этот вопрос не возникнет, но быстро нашелся:
– Оглянись, Джон. Неужели тебе хочется, чтобы тебя фотографировали у могилы отца и затоптали все вокруг?
Гейси на секунду задумался, а потом махнул рукой:
– Ай, к черту все. – Он не собирался доставлять репортерам такую радость.
Зато он опять был не прочь поболтать. Как оказалось, Товара Гейси помнил со своего первого визита в участок, а у Адамса и Райана спросил, какое отношение они имеют к расследованию.
– Если мы собираемся говорить о деле, придется снова зачитать тебе права, – предупредил Рафаэль.
– Черт, – возмутился Гейси, – вы столько раз их повторяли, что я знаю все слова наизусть.
Но Товар все равно перечислил права, и только потом задал вопрос:
– Скольких ты убил?
– Своим адвокатам я сказал, что тридцать. Но я точно не помню, их может быть и сорок пять, кто знает. – В зеркало заднего вида было видно, что Гейси ухмыляется.
– Ты верующий? – спросил Адамс. – Ходишь в церковь?
– Раньше бывало.
Товар задал вопрос о предпоследней, перед Робом Листом, жертве.
– Его вроде звали Джо, – ответил Гейси. – Кажется, он из Элмвуд-парка. Людей, с которыми занимаешься таким сексом, знаешь только по кличкам. Странный парень, из мазохистов. Но я о нем как следует позаботился, – самодовольно добавил Гейси. – У меня есть подходящие наклонности.
Он объяснил, что приковал парня к доске и связал ему вместе запястья и лодыжки:
– Раз уж ему нравилась боль, я проделал с ним особый номер.
Товар спросил, откуда взялась идея соорудить такую доску.
– Спасибо Элмеру Уэйну Хенли[8], – отвечал Гейси, – тому парню из Техаса.
Тут он обернулся через плечо и пожаловался:
– Черт, да будь я за рулем, уже давным-давно оторвался бы от этих уродов. – А потом снова спросил: —А Якобсон и Ройко точно не звонили? И кстати, не разворотите мне дом. Убедитесь, чтобы все было в порядке.
Через зеркало Товар заметил, что Адамс уже кипит от злости, видя беспечность убийцы.
– Они страдали, когда ты их убивал? – с гневом спросил Адамс.
Гейси сказал, что не помнит, и попытался сменить тему. Но Адамс уставился на него в упор:
