Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как город обезлюдел, понимала только, что очень много, возможно, не одна сотня лет, но даже теперь было заметно, что здания разрушило именно время и стихии. Жители уходили из целого города, хотя и уходили в спешке, иначе не бросили бы детские игрушки.
Второй час пробирались они через мертвые дома, второй час Тамара плакала без слез, ощущая, как наливается в душе тяжестью и болью новое, неизвестное ей доселе чувство — чувство всеобщего горя.
Теперь в ее городе жили нарывники, отрубающие людям головы, хищные твари вроде псов с крокодиловыми пастями, клювачей и крысяков, да еше какая-то кликуша. Нормальных людей не осталось. Совсем.
«Они никогда не покинули бы Москву по своей воле. Беда, страшная беда выгнала их из домов, заставила бросить квартиры, вещи — и бежать. Что же случилось? Что произошло с моим городом?» Следом за этой мыслью пришла другая, еще более черная: «А ведь я могу зайти и в свой дом…»
У Тамары перехватило горло. Она остановилась, без сил опустилась на кучу какой-то гнили, привалилась спиной к осыпающейся стене. Бойша, обернувшись, поспешил к девушке.
— Здесь нельзя быть долго, — тихо сказал он, склонившись к самому уху. — Вставай! Надо идти…
Мыря молча снял с Тамары заплечный мешок, повесил себе на грудь. Итер взглянул на незнатя, и во взгляде его впервые промелькнуло уважение.
— Вставай! — повторил он. — У страха глаза велики, но тут и правда дурное место. Крысяки…
— Да, да. — Тамара сквозь слезы попыталась улыбнуться, но у нее вышла только жалкая гримаса. — Все, я уже… Это просто нервы, эмоции.
— Что? — не понял Бойша.
— «Что-что», — передразнил его Мыря. — Видишь, девка не в себе? Не тормоши ее.
И маленький отряд продолжил свой путь через застывшие в немоте дома мертвого города, пролезая через оконные проемы, поднимаясь по лестницам, замытым наносами до состояния пандусов, обходя провалы и нависавшие над головой плиты перекрытий. Давно уже остался позади стан зловещих нарывников, но итер все не решался выбраться на открытое пространство, тревожно прислушиваясь к каждому шороху. Тамара обратила внимание, что Бойшу волнуют именно тихие звуки. Когда где-то неподалеку, в соседнем здании, скрытом от глаз стволами деревьев, с грохотом обрушилась бетонная плита и густая пыль замглила пространство между домами, он даже не оглянулся. А вот осторожный скрип и попискивание, то и дело раздающиеся по сторонам, тревожили его. Верное шибало уже давно перекочевало из-за спины в руки итера, и девушка тоже волей-неволей насторожилась, на время отвлекшись от своих переживаний.
— Сзади идут. Много, — вдруг сказал незнать, когда путники покинули очередной дом и пересекли кочковатую проплешину, готовясь нырнуть под сумрачные своды следующего здания.
— Впереди тоже, — ответил Бойша. — Давайте-ка сворачивать. На чистом месте они не нападут.
Тамара хотела было спросить — кто «они», почему не нападут, но поняла, что не это сейчас главное, и промолчала.
Выбравшись из окружавших дом-голец зарослей, отрядец остановился в узком прогале, настоящем ущелье, когда-то бывшем переулком в центре Москвы. Бойша посмотрел на расчистившееся небо, что-то смекая, и махнул рукой:
— Туда! Мы взяли слишком на закат. До Красной осыпи еще топать и топать…
Продравшись через густой рябинник, они вышли на открытое место, окруженное лесистыми холмами. «Наверное, это какая-то площадь», — решила Тамара. Она потеряла направление и не могла определить, где они находятся.
— Я ошибся! — радостно воскликнул Бойша. — Вон там Красная осыпь, а за ней Смерть-река.
— Раньше она называлась Москва. И этот город тоже, — поправила его девушка.
— Может быть, — равнодушно дернул плечом итер. — А теперь если попить из нее — умрешь.
— Почему?
— Дык она ж через мертвоземье течет, через Рублеху! Ну, пошли скорее, до заката мы должны выйти к Круглому дому.
Речная долина открылась им с вершины холмистой гряды. Обращенные к реке склоны действительно краснели языками осыпей. Тамара присела, набрала горсть пористых чешуек, пачкающих пальцы.
— Это кирпичная крошка, — объяснил ей Мыря. — Кремль. Здесь стояла крепость Красной печати.
Бойша наклонился к девушке, прошептал:
— Что такое Красная печать?
Тамара припомнила «Глоссарий Темного мира», составленный ею в первые месяцы работы, ответила тоже шепотом:
— Красная печать — совокупность артефактов и магических сил, на протяжении нескольких веков сконцентрированная вокруг первых лиц Российского государства. Сила «Красной печати» позволяет сдерживать давление Темного мира. «Красной печати» служат и личени, и чаровники, и незнати.
Итер округлил глаза, непонимающе пожал плечами. Девушка вздохнула, разжала пальцы. Чешуйки с шорохом просыпались на траву.
…Мимо дубравы, темнеющей на месте высотки на Котельнической набережной, путники поднялись по косогору, с которого сбегало вниз множество ручейков, берущих начало от родников, выбивающихся из тела приречного холма. Сама река, испятнанная полосами отмелей, утыканная серыми бетонными клыками, отмечающими места, где когда-то через нее были перекинуты мосты, серебрилась по правую руку, унося свои отравленные воды через мертвый город — прочь. Тамара, прикрыв глаза ладонью от слепящего солнца, посмотрела на Замоскворечье. Над стеной пожелтевших деревьев тут и там поднимались дымы костров нарывников.
— Как они переходят реку? — спросила она у итера.
— Клади соорудили. Не здесь, у Одной ноги.
— Одной ноги?
— Угу. На закат отсюда из земли возле берега нога торчит железная. Чистуны верят, что это боги низвергли с небес кибернетического человека, которого итеры отправили убить Всеблагого Отца.
— Ты знаешь слово «кибернетический»? — изумилась Тамара.
— Конечно! Я же итер, — ответно удивился Бойша.
Девушка благоразумно решила не спрашивать у парня о значении этого слова, переведя разговор на другое:
— А много еще у вас… таких вот пустых городов?
— Много. Сто, наверное. Или даже больше.
— Но почему люди покинули их?
Бойша хмыкнул, в очередной раз посмотрел на Тамару, как на ребенка:
— Известно почему — Всеблагой Отец велел. «И рек он: города старого мира есть средоточие скверны и греха. Покиньте их, забудьте о „технической силе“, оставьте диаволово — диаволу, и спасетесь». Это каждый знает.
…Теперь они шли строго на восток по широкому прогалу, бывшему когда-то шоссе Энтузиастов. Здесь не было таких зарослей, как в северной части города, лишь изредка встречались светлые березовые рощицы да в низинках корявились полуоблетевшие ивы. Мосты, столбы освещения, эстакады — все разрушило беспощадное время, и высокий бурьян вольно зеленел там, где когда-то проносились бесконечные вереницы машин.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
