— Ну конечно! — Дирк хлопнул себя по лбу. — А я и забыл, что у тебя в башке больше, чем кажется на первый взгляд! Давай, зови его!
Больше, чем кажется? Колл поднял голову и всмотрелся в фигуру великана. Куда уж больше?
— Надо еще хорошенько обдумать это. — Гар поднялся на ноги. — Ты ведь знаешь, Дирк, я неохотно иду на такие вещи.
— Да, это я понял. — Дирк тоже встал. — Это тебя нервирует немного, верно?
— Что есть, то есть, — признался Гар. — Но с этим я как-нибудь справлюсь. А вот что меня действительно тревожит — так это то, что я использую незаслуженное преимущество.
— Незаслуженное? — удивленно уставился на него Дирк. — Тут у тебя рыцари в полных боевых доспехах рубят безоружных мирных людей и посылают солдат жечь их деревни, а ты переживаешь из-за незаслуженного преимущества?
— Вот именно. Потому я и пользовался этим всего несколько раз, — тяжело вздохнул Гар. — И, возможно, воспользуюсь снова. Но здесь я надеялся обойтись без этого.
— Сам подумай, как иначе двум нездешним парням провернуть смену общественного устройства?
— Возможно, никак, — согласился Гар. — Однако причиной этому, возможно, просто нехватка опыта. Я не могу отделаться от ощущения, что всего этого можно добиться только лишь грамотной стратегией.
— Ну да, конечно! Ты будешь сидеть и разрабатывать ее, а тем временем солдаты-сервы будут гибнуть в очередной стычке их господ, которую те затеяли со скуки. И у тебя еще хватает наглости говорить насчет того, что положение обязывает...
— Тоже верно, — согласился Гар; вид при этом у него был такой, словно его ударили в больное место. — Ладно, утро вечера мудренее.
— Неплохая мысль. — Дирк повернулся к своему одеялу. — Я сам не прочь соснуть. И в конце концов, нам нужно связаться с несколькими шайками разбойников, прежде чем мы начнем делать что-то.
— Ладно, спать так спать, — сказал Гар.
Оба больше не разговаривали, но Колл провалялся без сна еще час, если не больше, такое возбуждение бурлило в его крови. Черт, они ведь не просто задумали поприжать господ — нет, они уже проделывали такое! Он не имел ни малейшего представления о том, где находится этот самый Меланж, но если они говорили об этом совершенно серьезно, полагая при этом, что их никто не слышит... черт, это слишком походило на правду! И для этого у них имелось какое-то подходящее волшебство! Какой-то волшебник, которого можно призвать! Уж не тот ли «Геркаймер», о котором они говорили? И возьмут ли они его, Колла, помогать им в этом волшебстве?
Колл редко прибегал к молитвам, но этой ночью молился — по меньшей мере это помогло ему наконец заснуть.
* * *
— Пшел прочь, парень! — Часовой замахнулся было на нищего скрюченного старика, но тот вдруг распрямился, и глаза его гневно вспыхнули. Он заговорил с таким властным видом, будто привык к беспрекословному подчинению.
— Передай герцогу, что я здесь.
Часовой поколебался немного, не опуская занесенной руки: судя по тону и произношению незнакомца, тот был по меньшей мере дворянином. С другой стороны, как знать, не самозванец ли он? Часовой пристальнее вгляделся в лицо стоявшего перед ним человека и застыл, ибо, несмотря на седые волосы и бороду, оно показалось ему смутно знакомым.
— Как... О ком мне доложить его светлости?
— Не твое дело, мужлан! Дай знать своему господину да проводи меня в зал аудиенций!
Часовой был опытным солдатом, и этот опыт говорил ему, что любую возникающую проблему всегда спокойнее переложить на плечи вышестоящего начальства. Поэтому он сдался и повел оборванца к начальнику стражи.
Герцог Трангрейский пришел в ярость от того, что его приглашали идти к какому-то незнакомцу, но начальник стражи выказал такую неожиданную убежденность в важности этого нищего старика, что герцог спустился-таки в зал аудиенций.
— Ты этого просил? — грозно спросил он у незнакомца. Старый оборванец повернулся к герцогу, сделал шаг к нему — так чтобы гвардеец-часовой и начальник стражи оказались у него за спиной — и снял фальшивую бороду. С минуту герцог молча смотрел на него, потом повернулся к начальнику стражи.
— Оставьте нас, — приказал он.
Начальник хорошо знал своего господина, чтобы спорить или задавать вопросы. Он вытолкал своего гвардейца за дверь и вышел следом, оставив этих двоих наедине.
— Значит, слухи о твоем пленении лживы! — воскликнул герцог.
— Как видишь, милорд герцог. — Эрл Инсол поклонился. — Но я не скоро забуду того унижения, которому этот щенок в короне подверг меня, вынудив бежать. Могу я надеяться на твое гостеприимство?
— Я с радостью окажу тебе его! Идем, мы проследим, дабы ты оделся сообразно своему положению! — Тайным ходом герцог провел гостя в свои покои, где дал ему халат, и кликнул сервов, дабы те принесли горячей воды. Когда эрл искупался, герцог прислал ему платье со своего плеча. Через час умытый, побритый и снова переодетый в богатую одежду эрл разделил с хозяином замка его трапезу.
Однако не успели они приступить к ней, как вошел слуга.
— Ваша светлость, вы просили незамедлительно сообщить вам о прибытии гонца.
— Надеюсь, с добрыми вестями, — буркнул герцог. — Проводите его сюда.
Слуга поклонился и вышел. Герцог повернулся к Инсолу.
— Четверо из моих отважных друзей герцогов прислали мне отказ: мол, королевские владения не граничат с их собственными, так что они не видят смысла выступать против него... но, конечно, они желают мне успеха и всячески поддерживают... морально.
— Жалкие трусы, — презрительно скривил губы Инсол. — Если бы не ты, король передавил бы их одного за другим.
— Конечно, и еще они надеются, что драка с ним обескровит меня, — отвечал Трангрей. — А дождавшись этого, они навалятся на меня толпой, дабы отобрать то, что осталось! Поэтому я не буду биться с королем в одиночку. Но если я не найду себе хоть несколько союзников среди лордов, готовых сражаться рядом со мной, я не смогу биться вообще!
Слуга ввел в покои гонца, все еще покрытого дорожной пылью.
— Милорд герцог, — низко поклонился тот.
— Не тяни, выкладывай! — буркнул герцог. — К кому тебя посылали и каков его ответ?
— К герцогу Гринлахскому, милорд. — Гонец достал из сумки перевязанный лентой свиток. — Он пришел в ярость, услышав то, что велела передать ваша светлость, и просил на словах поведать, что со всей возможной поспешностью выступает с десятью рыцарями и тысячей пеших солдат!
— Вот оно, начало! — просиял Трангрей. — Славное начало! Ступай, утоли голод и жажду. — Гонец поклонился и вышел, а герцог сломал печать на письме Гринлаха. — Смотри, милорд эрл: вот оно, начало конца нашего юного короля!
К концу недели вернулись все посланные гонцы. Еще четверо герцогов прислали обещания своей поддержки словом и делом. Собственно, они заверили Трангрея в том, что войска их уже будут в пути, когда он получит эти письма, и испрашивали его о намерениях и планах войны.
