Он пальцы милой сжал,
О боже, камня холодней!
Поднял с лица вуаль
В звезд стылом серебре.
Полицейские сказали, что не арестуют Камерона, а просто заберут его в полицейский участок – но для нас это означало примерно одно и то же. Когда дядя Джеймс узнал о происходящем, он решил сразу же встретиться с адвокатом, но следствию нужны были свидетельские показания, поэтому ему пришлось посадить нас с Пайпер и Лилиаз в машину и отвезти в полицию.
Нас развели по разным комнатам и начали допрос. Казалось, это тянулось целую вечность. Два полицейских снова и снова спрашивали меня об одном и том же. Они хотели знать, когда мы пришли на пляж, когда легли спать и что случилось после того, как Бретт начал кричать. Неожиданно один из них задал мне вопрос, которого я боялась:
– Был ли Камерон Крейг прошлой ночью на пляже?
Я пыталась выдумать ответ. Не могла же я сказать, что он преследовал призрак мертвой сестры. Но, если не открыть им настоящей причины его полночного появления, они решат: он пришел напасть на Бретта. Ему не оправдаться, если они узнают о его ночном походе на пляж.
Я и представить себе не могла, что когда-нибудь так поступлю, – я солгала полицейским.
– Нет, его там не было.
Офицер положил ручку и обменялся взглядом с коллегой.
– Ты в этом уверена? – уточнил он, снова посмотрев на меня. – Ты не видела Камерона Крейга на пляже прошлой ночью или этим утром?
Его голос звучал мягко, но я знала: он мне не верит.
– Ничего страшного, если ты его видела, – заметил другой. – Пока ты говоришь правду, тебе ничего не грозит.
– Я его не видела. Проснулась за пару минут до того, как Бретт начал кричать, и никого у палатки не заметила. Если это сделал Камерон, ему надо было поторопиться. Я не видела, чтобы он бежал по пляжу к утесу. Мы бы его заметили. Все выбежали из палатки, едва раздались крики. Он не мог скрыться так быстро. Его там действительно не было.
– Возможно, он спрятался на пляже и вернулся домой, когда паника улеглась?
Я покачала головой:
– Тропинка на утес всего одна. Кто-то из нас заметил бы его.
– Что случилось, когда Бретт вышел из палатки?
– Мы все тоже вышли. Пайпер бросилась к нему и отвела руки от его лица.
– Тогда ты и увидела, что у него в глазах иголки?
– Да.
– Наверное, это по-настоящему шокировало тебя.
– Да.
– То есть, выбежав из палаток, вы все смотрели на Бретта?
– Да. Он кричал. Сначала мы не поняли, что с ним.
– В таком случае, – сказал полицейский, – ты не можешь быть абсолютно уверена, что Камерона там не было. Ты могла не заметить, как он поднимался на утес, потому что смотрела в другую сторону.
– Все было не так.
– Ты думаешь, что все было не так, – подал голос другой полицейский. – Но ты не знаешь наверняка. Правда? Нельзя знать, сбежал ли кто-то с места преступления, если ты не смотрела на тропинку, ведущую с пляжа.
– Да, не смотрела, – ответила я, ненавидя себя за это признание. – Но я…
– Хорошо, Софи, ты ответила на наши вопросы. Спасибо.
Это была ужасная беседа. Они пытались меня запутать, сделать все, чтобы я обвинила Камерона. Когда все закончилось, нам не разрешили с ним увидеться, так что дядя Джеймс отвез меня, Лилиаз и Пайпер домой. Он собирался найти адвоката, который бы специализировался на подобных делах, на материке и поспешил на паром из Армадейла, чтобы с ним встретиться.
– Надеюсь, я вернусь к ужину, – проговорил он. – Если ветер не усилится. Я позвоню, когда сяду на паром. О, Софи, со всей этой неразберихой я забыл тебе сказать: утром звонила твоя мама. Они решили прервать путешествие. Завтра вернутся в страну и заберут тебя.
– Заберут? – изумилась я. – Но почему? Что случилось?
Дядя Джеймс, казалось, нервничал:
– Думаю, они захотели быть с тобой в это непростое время. Вы всё обсудите, когда они приедут. Мне пора, иначе я опоздаю на паром. Если вам что-нибудь понадобится, просто позвоните.
Он уехал, оставив нас втроем у ворот.
Пайпер нарушила тишину.
– Что ж, – произнесла она фальшиво-беззаботным тоном, – кто голоден? Давайте я сделаю пару сэндвичей, раз уж мы пропустили ланч.
Она отвернулась – отпереть ворота, и мы с Лилиаз обменялись мрачными взглядами. К моему удивлению, Лилиаз взяла меня за руку, когда мы пошли по дорожке к дому.
Стоило нам переступить порог, и Темный Том пронзительно завопил:
– Рядом смерть, на сердце мрак, у меня в глазу игла!
Я почувствовала, как вздрогнула Лилиаз. Почему эта мерзкая птица не может болтать о чем-нибудь другом?
– Сэндвичи с сыром или с тунцом? – спросила Пайпер.
– Я не хочу есть, – тихо ответила Лилиаз.
– Я тоже, – присоединилась я.
– Тогда сделаю с тунцом. – Пайпер словно не слышала нас.
Она пошла на кухню. Переглянувшись, мы с Лилиаз поднялись наверх. Кузина все еще держала меня за руку и, когда мы оказались в коридоре, повела меня в свою комнату. Как только дверь за нами закрылась, она сказала:
– Пайпер написала тебе письмо. Тайное.
– Зачем? – не поняла я. – Она всегда может поговорить со мной, ей не нужно писать мне писем.
Лилиаз пожала плечами:
– Не знаю. Ребекка сказала, что я должна тебя предупредить. Она говорит, тебе обязательно надо его прочитать.
– Где оно?
– В комнате Пайпер.
– Где именно?
– Не знаю. Хочешь, я посторожу у двери, пока ты его ищешь? Но сначала мне надо тебе кое-что сказать.
Она посмотрела мне в глаза. Лилиаз всегда казалась серьезной, но сейчас выглядела так, словно кто-то умер.
– Все хорошо, – подбодрила ее я. – Что бы там ни было, ты можешь мне рассказать.
– Это… о рояле Камерона. – Ее нижняя губа задрожала.
– Не переживай, я уже знаю, кто его разбил.
Ее глаза стали огромными:
– Правда?
– Да, Пайпер призналась вчера ночью.
