Мы выходим на рассвете, Над Баграмом дует ветер, Раздувая наши флаги до небес. Только пыль стоит над нами И клубится под ногами, И родной АКМС – наперевес. Только пыль стоит над нами И клубится под ногами, И родной АКМС – наперевес.
Кирилл заслушался, песня ему понравилась.
– А где это – Баграм? – спросил чей-то голос из темноты.
Минутная заминка, никто на вопрос не ответил. Кирилл подал голос:
– Баграм – это в Афганистане. Была такая страна когда-то. Сейчас это часть Халифата. – По истории у Кирилла всегда были хорошие оценки.
– А почему тогда русские об этом пели? – спросил все тот же голос.
– Потому что когда-то русские там воевали с муджахеддинами, – ответил Кирилл. – Точнее, советские.
– Это кто там такой грамотный? – спросил голос певца.
Кто-то развернул на Кирилла лампу.
– Оп-па, бронекопытный, – крякнул певец.
По залу пронесся и стих шепот; повисла тишина. Кирилл почувствовал, как сгущается в воздухе агрессия. Со скрипом задвигались стулья, солдаты вставали с мест.
– Вас что, бронекопытных, мало учили? У вас свои бары есть, ходите туда!
Вперед вышел усатый гаупт-ефрейтор с двумя нашивками за ранение. Кирилл заметил, что все в баре – пехотинцы. Ни техников, ни панцергренадеров. А он, как назло, перед выходом пришил нарукавный шеврон полка.
– Послушайте, я здесь недавно. Если я зашел куда-то не туда, то могу и уйти. Извините меня за вторжение!
Кирилл повернулся и обнаружил, что путь перекрыт: сомкнувшись стеной, стояли солдаты.
– Не так быстро, бронекопытный. Мы тебя немного вежливости поучим, а потом и отпустим…
Громадная пятерня развернула Кирилла, кулак размером с пивную кружку взлетел к плечу. Кирилл успел заметить удар, но сблокировать или уклониться не смог, до того быстрым оказался грузный и неповоротливый с виду гаупт-ефрейтор. Все, что успел Кирилл, это повернуть голову. Удар пришелся по челюсти, в голове будто взорвалась бомба. Кирилл упал на спину, окружающий мир поплыл, звуки стали глуше. Точно сквозь вату, он услышал где-то вдалеке голос. Голос что-то кричал, но смысл слов от Кирилла ускользал. Внезапно картинка прояснилась, как будто кто-то подкрутил резкость. Вернулись звуки.
Кирилл обнаружил, что сидит на стуле, а рядом с ним знакомый голос радостно приговаривает:
– Ты смотри, сработало! Волшебное зелье!
– Старый… – еле ворочая языком, произнес Кирилл.
– Я это, я! Скажи спасибо, что вовремя подоспел, а то «дядя» Слава тебя бы под орех разделал!
Лёша-Старый, расплывшись в улыбке, протянул Кириллу бутылку. Тот хлебнул и с трудом удержался от кашля.
– Спирт, – выдохнул Кирилл.
Кирилл повернул голову и увидел давешнего гаупт-ефрейтора. Умные серые глаза на обветренном круглом лице смотрели немного насмешливо.
– Меня Слава зовут, позывной Черномор. – Гаупт-ефрейтор протянул руку.
– Кирилл, позывной Еретик. – Кирилл пожал руку.
– Ты как в бронекопытные попал, мужик? – спросил Старый. – Чтобы из пехоты да в панцергренадеры – такого тут не бывает, так? – Он вопросительно посмотрел на «дядю» Славу.
