– Тогда у тебя один выход – сдаваться и ехать с нами,– посоветовал следователь. – Оружие на землю и пять шагов назад.
Сидор, находясь под прицелом пистолета, исполнил приказ, и следователь велел Лере:
– Возьми ружье и положи его в багажник машины.
Женщина робко отошла от Сергея и, опасливо озираясь, приблизилась, взяла двустволку, открыла крышку багажника и спрятала оружие.
– А теперь Сидор, ко мне!
Сторож подошел, а собаки остались на месте.
– Руки, вперед! Не обессудь, ты еще представляешь опасность, – произнес следователь и надел на его запястья стальные наручники.– Почему на человека охотился? До смерти напугал Леру, до сих пор от страха дрожит.
– Такую еще Леру? – уставился на женщину сторож. – Это же Верка. Она от меня через лес сбежала.
– Мое настоящее имя Валерия, Лера, – призналась женщина.– А кто вы? Во всяком случае, не Сидор. Это для конспирации всем имена поменяли.
– Слава, Вячеслав Трофимович,– признался он.
– Имя знатное, а вот слава дурная, – заметил следователь и открыл переднюю дверцу авто.– Садись и веди себя спокойно. При малейшей попытке сопротивления, стреляю на поражение. Ты бы Леру точно не пощадил. Ясно?
– Понятно, – угрюмо отозвался Вячеслав и поглядел через лобовое стекло на поджавших хвосты собак. – А как же Дик и Гея?
– Никак. Для них ни намордников, ни места в авто нет,– ответил следователь.– Умные, дорогу назад найдут. Надо же кому-то охранять особняк. Там, поди, одного имущества и других ценностей ни на одну сотню тысяч долларов.
– Найдут дорогу,– согласился сторож.
До города ехали молча. Чуева была погружена в недавние переживания, словно до сих пор слышала нарастающий лай собак, готовых вот-вот вцепиться в ее плоть. Сергей, внимательно следя за дорогой, не выпускал из поля зрения мрачно сидящего рядом Вячеслава. Но тот, похоже, смирился со своим положением, понимая, что оказался между молотом и наковальней, поэтому не давал повода для беспокойства. Подъехали к заданию УВД. И все втроем прошли через просторное фойе в дежурную часть.
– Определите этого гражданина в ИВС в отдельную камеру под мою ответственность, – велел следователь дежурному офицеру – старшему лейтенанту. Помощник дежурного, старшина быстро проверил Вячеслава, изъяв личные вещи. Встроенным в мебельную стенку аппаратом сфотографировал в профиль и анфас, откатал “пальчики“.
– Для этой крали, тоже нужна камера? – старший лейтенант, оценивая, окинул стройную фигуру Леры. – Или может, они из одной компании и предпочтут занять одну жилплощадь?
– Не ерничай и не нервничай, – оборвал его Зотов. – Она потерпевшая, а не подозреваемая, а это разные категории.
– На доставленного пьяного правонарушителя нужен протокол, – сухо напомнил дежурный. – Иначе я на себя ответственность не возьму. Вы же, прокуратура, надзирающая за законностью, меня обвините в нарушении прав человека. Что он нарушил?
– Не обвиним, через час или два будет тебе протокол,– пообещал Сергей. – Нарушение серьезное, угроза применения огнестрельного оружия в состоянии алкогольного опьянения, что является отягчающим вину обстоятельством. К тому же стрелял. Двустволку шестнадцатого калибра я сам отправлю на экспертизу.
– Я стрелял в ворон, чтобы не каркали,– подал голос Вячеслав.
– Помолчи, разберемся, в каких ты ворон стрелял, – осадил его следователь. – Разит от тебя, как от винной бочки. Следовало бы в вытрезвитель поместить, да их упразднили. У потерпевшей я сам возьму показания.
– Как прикажите, – согласился старший лейтенант. Старшина управился с задержанным, отворил решетчатую дверь комнаты, известную в обиходе, как “обезьянник”, приказал:
– Вперед и без глупостей! Дурную кровь не пускать и стены ее не красить.
– Эх, влип в историю, – с досадой произнес сторож, долгим взглядом проводив Зотова и Леру.
Они вышли на улицу и сели в «Ладу». Женщина стыдливо прикрыла полами пальто изодранные о колючий терновник и шиповник колени.
– Лера, вы голодны и вам надо привести себя в порядок После таких потрясений и погони, следует немного отдохнуть.
– Да, я голодна и очень устала,– произнесла женщина. – После экстрима с удовольствием приняла бы теплую ванну. Вы – мой ангел-хранитель, можно я вас так буду называть?
Он кивнул головой в знак согласия.
– Я вам очень благодарна. Вы спасли мне жизнь. Этот дикарь застрелил бы меня или искалечил, а собаки разорвали бы тело на куски.
Она содрогнулась и по-детски всхлипывая, заплакала, уткнувшись лицом его твердое плечо.
– Лера, Лерочка, успокойся. Самое страшное уже позади,– он обнял женщину свободной от баранки рукой, ощутил мягкое прикосновение ее губ на своей щеке. С минуту раздумывал, потом предложил:
– Поедим ко мне домой.
– Но у вас, наверняка, есть жена? Что она подумает?
– Ирина на работе.
Увидел загадочный блеск в Лериных глазах и скорее для себя сказал: – Только без всяких вольностей. Ты – потерпевшая, а я – следователь, сугубо официальные отношения.
– Да, сугубо официальные отношения, – кивнула она своей прелестной головой и неожиданно спросила.– А почему вы меня Аскольду выдали, назвали настоящее имя? Это его ужасно разозлило и мое пребывание в особняке сделало невозможным. Он постоянно требовал расплаты натурой. Силой брать не решился, чтоб не испортить мой товарный вид. За это ему бы влетело от Варнака.
– Прости, Лера, это произошло совершенно случайно, – покаялся Зотов. – Твое имя невольно сорвалось с языка, ведь ты с первых минут встречи запала мне в сердце.
– Ты тоже мне приглянулся, не стал домогаться, проявил уважение к моим чувствам.
– Так что произошло, Лера, почему ты так быстро решила сбежать из особняка, подвергнув себя такой с опасности?
– После нашей встречи, я словно заново родилась,– ответила женщина. – Ужаснулась, что я растрачиваю свои самые лучшие годы? Меня воротит от этих самодовольных жирных и потных мужиков, от наглых напыщенных самцов, считающих, что коль у них много денег, валюты, то они могут снять на час, на два или на целую ночь любую женщину. После твоего отъезда я категорически отказалась обслуживать клиентов, а там они все на одно рыло, устроила несколько скандалов.
– Отчаянная ты женщина, – в душе радуясь и гордясь ее, заметил следователь – И что, строптивость сошла тебе с рук?
– Мое счастье, что тогда ты выбрал меня, а не Анюту. Аскольд собирался посадить меня на иглу и взять силой, но я пригрозила, что сообщу тебе и он присмирел. Однако приказал Лютому не спускать с меня глаз. Если бы не наша встреча и не твой откровенный интерес ко мне, то они бы, не задумываясь, ликвидировали бы меня. Аскольд, будучи под градусом, так и заявил, что не желает осложнять ситуацию. Мол, коль ты положил на меня глаз, то обязательно пожелаешь овладеть, насладиться близостью. А значит и у них еще есть шанс поторговаться с тобой, подержать в напряжении, превратив меня в заложницу.
