Сиони рассмеялась.
Беннет кивнул.
– Вспомнила?
– Он уговаривал наниматься в его текстильную компанию в Вирджинии, – заявила Сиони. – Притащил с собой огромную доску, к которой пришпилил образцы, и сбил ее задом, когда нагнулся, чтобы поднять носовой платок.
Беннет захихикал.
– Я не хотел смеяться, но удержаться не смог. Сомневаюсь, чтобы после этого хоть кто-нибудь серьезно воспринимал его слова.
Сиони захлопнула тетрадь.
– А почему ты о нем спросил?
Беннет пожал плечами.
– Не знаю. Когда Складываешь, вечно о чем-то размышляешь. А если честно, то я хотел стать Полиформовщиком…
– Правда?
– Меня эта идея посетила за месяц до окончания учебы, – признался Беннет. – Полиформовка еще многим в диковинку, и было бы интересно придумать для нового направления магии какие-нибудь крутые заклинания. Но вообще-то еще раньше я думал, что буду заниматься каучуком. Вернее сказать, мой отец так считал. Он – технолог на фабрике в Сипинге.
– Он маг?
– Нет. Маг у нас в семье только я один. Впрочем, у меня есть невестка-Плавильщица.
Беннет сделал паузу и покрутил в пальцах бумажное звено.
«Но ты еще можешь стать Полиформовщиком», – едва не выпалила Сиони.
Она прикоснулась к воротнику блузки, нащупала свое магическое ожерелье.
– А ты хотела стать Плавильщицей, да? – осведомился Беннет.
Сиони округлила глаза.
– Удивительно, что ты это запомнил!
«Когда же я говорила Беннету о магии Плавления? – недоумевала Сиони. – Ага… в Таджис-Праффе, во время рождественского обеда».
– И как ты… – Он замялся, подбирая слова. – Сильно разочарована? Тем, что угодила в Складыватели?
– Сперва, да, – вымолвила Сиони, – но я быстро втянулась Я рада, что все обернулось так, а не иначе.
– Я, пожалуй, тоже, – сообщил Беннет. – То есть наверняка сказать я не могу, сравнивать-то пока не с чем. Мне не довелось практиковаться в Полиформовке.
Она кивнула.
– И еще я беспокоюсь из-за того, что будет, когда моя стажировка закончится, – печально добавил Беннет.
Сиони сплела пальцы.
– Из тебя выйдет прекрасный маг, Беннет!
– Дело в другом, – добавил Беннет. – Я волнуюсь из-за того, что придется покинуть мага Бейли. Он… у него почти нет друзей. Мои слова покажутся тебе странными…
Сиони фыркнула.
– Уверен, что у него появится новый подмастерье, но тому потребуется немало времени, чтобы… акклиматизироваться. Ведь в глубине души мой наставник не желает никому дурного. Его недопонимают. Мне кажется, что ему пришлось много пережить.
Сиони вспомнила свое путешествие через сердце Эмери, во время которого она впервые увидела мг. Бейли или, вернее, Прита. Она задумалась о том, сколько еще народу измывалось над ним и сколько лет продолжалась травля.
Сложись ее судьба подобным образом, она вела бы себя так же?
– Я кое-что знаю про мага Бейли, – произнесла она. – Но нельзя допустить, чтобы мои соображения помешали тебе сделать карьеру. Тебе надо идти вперед, Беннет.
– Угу. Но мне иногда что-то прямо влетает в голову, понимаешь?..
Сиони открыла тетрадь, из которой вывалился клочок бумаги – половинка листа, грубо разорванного пополам. Вторую половину заклинания копирования она оставила мг. Эйвиоски. Бумага до сих пор была чистой. Сиони невольно задумалась о том, в курсе ли мг. Эйвиоски? Известно ли магичке об анонимном сообщении о местонахождении Сараджа и подозревает ли она, что к расследованию причастна Сиони? Интересно, а позаботился ли кто-нибудь из магов передать информацию главе Образовательного департамента? Эмери, похоже, не делился известными ему фактами с мг. Эйвиоски, иначе бы они вдвоем уже давно постучались в дверь мг. Бейли.
Беннет отложил бумажную цепь.
– Сиони, я…
– Извини меня, пожалуйста, – перебила его Сиони, поднимаясь из-за стола. – Мне надо хорошенько позаниматься. – Она локтем прижала тетрадь к боку. – У меня еще куча работы. Аттестация и всякое такое…
Беннет кивнул.
– Конечно, Сиони, – пробормотал он и ссутулился.
Сиони тепло ему улыбнулась и выскочила из класса.
Она не хотела оборвать его на полуслове, но, очутившись в коридоре, почувствовала невольное облегчение. Беннет оказался надежным союзником и вообще представлял собой прекрасный экземпляр мужчины, но его дружелюбие пугало Сиони.
А только что Беннет произнес ее имя чересчур трепетно.
– Я – чудовище, – произнесла Сиони себе под нос.
Ноги несли ее к лестнице. На ходу Сиони вытащила из тетради зачарованный клочок бумаги, извлекла из кармана ручку и написала: «Нет ли у Вас известий?»
Вряд ли мг. Эйвиоски нужно объяснять, что имела в виду Сиони.
Сиони замерла и, прислонившись к стене, начала ждать весточки от магички Эйвиоски. Прошло несколько секунд, минута, две минуты… Клочок бумаги по-прежнему оставался белым. Правда, у заклинания копирования не имелось ни предупредительных сигналов, ни вспышек света, которые извещали бы владельца листка о появлении надписи. Сиони оставалось набраться терпения.
Хоть бы магичка Эйвиоски поскорее проверила свой листок! Связаться с ней быстрей можно лишь при помощи телеграфа. У мг. Бейли имелся телеграфный аппарат, как, впрочем, и множество других разнообразных вещей, но его поиски (а ведь нужно еще спросить разрешения воспользоваться им) не занимали верхней строчки в срочном списке дел Сиони.
Наконец Сиони оторвалась от созерцания клочка бумаги и спрятала его между страницами тетради. По небу проплыло облако, и спустя мгновение в окно коридора проник солнечный луч. Сиони отшатнулась от ослепительной вспышки и зажмурилась, пытаясь избавиться от «слепого пятна» в глазах. Проморгавшись, она заметила какое-то движение на карнизе.
Прищурившись, Сиони увидела Сложенного ястреба, который достигал примерно фута в длину. Птица как ни в чем не бывало чистила свои бумажные перья.
Сиони беззвучно ахнула и начала подкрадываться к окну, стараясь не спугнуть ястреба. Его туловище состояло из доброй сотни искусно скрученных листов, каждый из которых был магически соединен с другими (Сиони с трудом могла разглядеть швы). Птичья грудка оказалась сделана из коричневой оберточной бумаги с добавлением белых вкраплений.
Изготовление ястреба было явно не под силу Беннету. Наверняка его смастерил сам мг. Бейли. Солнце опять выглянуло из-за облака, позволив Сиони как следует разглядеть хищную птицу. Теперь-то Сиони различила и перья на хвосте, и мощные когти, и острый картонный клюв, способный щелкать.
