— Как бы прошла наша встреча? — размышляла она, ни на минуту не допуская возможности компромисса.
Граф был воплощением всех ее девичьих идеалов. Запрещая себе видеть его, она знала, что никогда не забудет его, более того, вряд ли когда-нибудь свяжет свою судьбу с другим мужчиной.
Только он мог пробудить в ней то неведомое доселе волнение, которое она испытала, впервые украдкой разглядывая его через отверстие в стене.
Как недавно это было — и как давно!
От всех этих мыслей слезы снова выступили у нее на глазах и полились неумолимыми потоками по щекам. Обуреваемая нахлынувшими чувствами, Демелса бросилась на постель, орошая слезами подушку, пока та не промокла почти насквозь.
Позднее, ночью, она, желая развеять свои страдания, сказала себе, что граф, вернувшись в Лондон, легко забудет ее, а следовательно…
Эта мысль обернулась для нее новой мукой.
» Конечно, — подумала Демелса, — его милость найдет утешение у таких красавиц, как леди Плимуорт и леди Сайдел «. Сопоставив доходившие до нее отрывочные сведения о столичных красавицах, она безошибочно, по наитию, определила своих самых страшных соперниц.
Не требовалось особой проницательности, чтобы предположить окончание этой истории. Вернувшись в столицу, к ее суете и удовольствиям, блестящий аристократ за неделю забудет эту скромную затворницу, встреченную им в непривычной обстановке и лишь благодаря этому привлекшую его переменчивое внимание.
— А я… я никогда его не забуду! — всхлипывала Демелса, у которой уже не было сил на бурные выражения отчаяния.
Так она плакала и плакала, пока не заснула. И единственная мысль сулила ей слабое утешение: если ей не доведется увидеться с графом, она, по крайней мере, увидит его.
— Если хотите знать мое мнение, — начала Нэтти, не сомневаясь, что барышня должна знать его в любом случае, — вы сегодня на себя не похожи. Наверное, опять всю ночь провели за книжкой — вон как покраснели глаза.
Нэтти неодобрительно покачала головой:
— И сэр Джерард не лучше — вконец извелся за своего скакуна. Вообразите, сегодня за завтраком попросил налить ему бренди. Что бы сказала на это ваша матушка? Все-таки неделя скачек — чересчур долгий срок.
Не дождавшись ответа, Нэтти поспешила вниз, чтобы услужить сэру Джерарду, навсегда оставшемуся ее любимцем. А Демелса постаралась, насколько было возможно, смыть следы вчерашнего отчаяния. К сожалению, смыть само отчаяние было вовсе невозможно ни водой, ни даже самим временем.
Но, какие чувства ни вызывал бы у нее граф Треварнон, не посмотреть, как поскачет Файерберд, было немыслимо.
В конце концов это она помогала Эбботу тренировать жеребца, скакала на нем в любую погоду по несколько миль, часто отказывала себе в самом необходимом, чтобы выкроить деньги на приличный корм для любимого питомца.
— Если Файерберд победит, признание достанется сэру Джерарду. Но честь этой победы по праву принадлежит нам, — как-то сказала она Эбботу. — Это ведь мы занимались с ним.
— Вы правильно говорите, мисс Демелса, — согласился старик. — Только вот, боюсь, сэр Джерард никогда не оценит ваших трудов. Лишь благодаря вам Файерберд находится на пике своей спортивной формы.
— А ты действительно считаешь, что он в самой лучшей форме? — живо заинтересовалась тогда Демелса, тут же забывая о подразумеваемом равнодушии брата к ее заслугам.
— Если нет, то уж ни я, ни вы ему не поможем. Но вы не волнуйтесь, мисс Демелса, бог даст, он выиграет.
Сегодня, поскольку Эббот был занят Файербердом, двуколкой правил деревенский парень, весьма нерасторопный и неопытный. Нанять на конюшню помощника посообразительнее было бы непозволительно дорого.
— Не нравится мне, что завтра вас повезет Бен, — опасался Эббот. — Что греха таить, туповат этот малый, и все тут.
— Все обойдется, — успокоила старика Демелса. — У тебя и без того будет масса хлопот.
— Ты уж накажи ему, чтобы не смел оставлять двуколку и слоняться в толпе, — попросила Эббота Нэтти. — Не ровен час, уйдет и забудет, что нас надо везти обратно.
— Уж за это не переживайте, — заверил Эббот и не подвел: парень действительно сидел в двуколке как привязанный.
Демелса, которая не сомневалась, что граф станет ее разыскивать, к удивлению и тайной радости Нэтти, на этот раз не стала докучать ей просьбами пойти к загону и посмотреть, как седлают лошадей.
— Я-то думала, барышня, вы побежите давать Джему последние советы. Он так взволнован, что все равно ничего не слышит.
— Джем — хороший жокей, — возразила Демелса, — и прекрасно обойдется без моих поучений, тем более что с ним его дед.
Но даже произнося эти вполне разумные слова, Демелса каждой клеткой своего тела трепетала, волнуясь не за своего питомца — Файерберда, а за графа.
Треварнон, конечно, обрадовался, что победа в первом заезде досталась одной из его лошадей.
» Возможно, в третьем заезде он даже поболеет за Джерарда «, — подумала Демелса.
Впервые в жизни Джерард увидел свое имя — как владельца лошади, участвующей в состязаниях, в программе заездов. Демелса была бы рада разделить с ним его гордость, оказавшись рядом.
— А уж как он обрадуется, когда Файерберд победит!
В глубине души она боялась, что их жеребец проиграет и Джерард окажется в долгах, при том, что у него не будет денег, чтобы сразу расплатиться.
К счастью, Демелса вспомнила про свалившуюся на них тысячу гиней, полученных за аренду дома, благодаря которой она могла не беспокоиться хотя бы о чести Джерарда.
Правда, ей стало обидно. Им так были нужны эти деньги, в хозяйстве требовалось срочно залатать столько дыр, что рисковать этой суммой было, по ее мнению, просто преступно. В любом случае, она едва ли могла рассчитывать на эти деньги. Даже если Джерарду сегодня повезет, он уедет в Лондон и быстро промотает все до последнего пенни.
— Что вы так печетесь за эту лошадь, — рассудительно сказала Нэтти. — Если Файерберду на роду написано победить — так оно и будет. А если нет, вы уж ему ничем не поможете.
Демелса чуть заметно улыбнулась:
— Нэтти, дорогая, ты всегда находишь, чем меня утешить!
Говоря это, она подумала, что скоро утешение понадобится ей, как никогда.
Она видела, как граф ходил вокруг загона напротив королевской ложи, пробирался сквозь толпу туда, где седлали лошадей.
Когда граф Треварнон разговаривал с Эбботом, Демелса лишь усилием воли удержалась от того, чтобы пересечь поле и подойти к нему.
Встав в двуколке во весь рост, она разглядела, как граф разговаривал с Джемом, похлопывая по шее Файерберда.
Испугавшись, что граф может обернуться, почувствовав на себе ее пристальный взгляд, Демелса поспешно села. Она не решалась посмотреть в сторону Треварнона до самого начала скачек.
