– Возможно. И что?
И еще во всем этом путается Прохиндей, – била в одну точку Мажена. – Ну, я хотела сказать – Анатолий. Он тоже знаком с Памелой. Их вместе видела Алиция. И похоже, он поселился у нее.
Анита с сомнением покрутила головой.
– Вряд ли. Кто здесь кого мог охмурить? Сговор? Он не очень любит платить, она отнюдь не филантропка. Конечно, все возможно на этом свете, но вот тут я как раз сомневаюсь. А если уж знакомство, то скорее амурное, чем на финансовой почве. Минутку, а Падальский знает Анатолия? Дайте подумать. Нет, пожалуй, не знает, во всяком случае мне об этом не известно.
– Но там между ними путается Зенончик, а он знает всех.
– Этот придурок? Да ведь известно, что если о какой тайне узнает, тут же разнесет ее по округе, как черную оспу.
– А у Падальского есть какая-то тайна? Что он задумал?
Мне во всяком случае не исповедывался. Но кое о чем я сама догадалась и охотно поделюсь с вами своими дедукциями. Учтите, о дедукциях говорю правду. Он считает, не знаю уж по какой причине, что у Алиции имеется некое сокровище, о котором она сама не знает. И он, Падальский, мечтает это найти и присвоить. Вещь же эта как раз из моего журнала. – Анита постучала по столу сложенным журналом. – Не обязательно рубины Романовых, думаю, в журнале прямо об этой вещи не говорится, а упоминается вскользь или какая-то фраза дает основание думать о наличии такой в одном из Алициных мешков с котами. И дошел до Алиции этот кот в мешке очень запутанным путем.
Мы изо всех сил старались не переглядываться, чтобы не раскрывать своих мыслей. Только Алиция не стала их скрывать.
– Ну и кретин!
– В этом нет сомнения. Не забывайте, однако, что лично он мне этого не говорил, я сама пришла к такому выводу и не поручусь, что угадала правильно.
– А что ты знаешь об остальном? Или о чем догадываешься?
– О чем?
– Ну о связях между названными тут подозрительными особами. Прохиндей, значит, пришел к выводу о наличии у Алиции известного ему, но не известного ей какого-то сокровища. Прохиндей Анатолий знает Зенончика, а тот, в свою очередь, знает дом Алиции, знает Памелу. В доме Алиции происходят странные вещи, сколько бы ты ни закрывала на это глаза. Ну как ты считаешь: коньяк сам себя выпил? Мешок с котом сам вылез на середину лестницы?
Немного подумав, Анита посоветовала нам на всякий случай запирать получше дом.
– Не можем, до сих пор воняет…
При упоминании о вони Павел с Беатой вылезли из-за стола.
– Хорошо, напомнили. Пора с этим кончать. Сейчас загружу в машину все оставшиеся мешки и не успокоюсь, пока не избавлюсь от этой вони, хоть бы мне пришлось ехать для этого аж до Холте.
Я бестактно поинтересовалась у Беаты, купила ли она наконец тот инструмент для полировальных работ, из-за которого ей пришлось задержаться у Алиции дольше, чем она рассчитывала. Покрасневшая как рак Беата что-то невнятно пробормотала о хозяине лавочки, который никак не может выполнить своего обещания и не привозит со склада желанный инструмент. Может, вот сейчас с Павлом опять заедут…
– Сейчас уже поздно.
– Я просто не знаю, что делать, – сникла Беата. – Алиция, ты уж извини…
– Ничего страшного, купишь завтра, – небрежно бросила Алиция. – А сейчас смотрите в оба, чтобы вас никто не застукал на выбрасывании вонючих мешков. Павел, подожди, дам тебе запасной ключ, мы с Иоанной наверняка уже будем спать.
* * *
– Посуду вымыть, что ли? – рассуждала Алиция после отъезда Аниты с Маженой, когда мы остались вдвоем.
Я заглянула в посудомоечную машину. Она была битком набита.
– Сюда уже больше ничего не влезет, разве го чайная ложка.
– Ладно, насыпь порошок и вымоем, сколько есть.
Послушно выполнив хозяйкино распоряжение, я продолжила начатый разговор:
– Так что я во всем сомневаюсь и преисполнена неуверенностью…
– Как же так? – удивилась Алиция. – Ведь только что сказала – больше ничего не влезет, и мы решили мыть, сколько есть.
– Да не о посуде я, а о твоем доме.
– Может, ты разрешишь мне самой сомневаться в том, что касается моего дома?
– В собственном доме ты вольна делать все, что считаешь нужным, но я привыкла иметь обо всем собственное мнение. А тут оно у меня никак не вырабатывается, сколько ни думаю, выходят сплошные несуразности. Ну скажи на милость, зачем нашему Подлецу Памела?
Алиция включила посудомойку, и мы опять уселись за кухонный стол, вяло продолжая разговор. Обе сошлись на том, что Анита что-то знает, а нам всего не сказала, специально скрыла от нас, это мы обе почувствовали, но и без нее понятно – вокруг нас что-то происходит. Тайный сговор физически ощущался под крышей Алициного дома, но неизвестно какой, а значит, непонятно, как ему противостоять.
– Да нет, не может быть, что все они в полном согласии ополчились против меня, – задумчиво рассуждала Алиция… – Глянь, как живописно разлеглись мои кошечки… Прохиндей и Памела? Памела и Падла? Разве что один Зенончик безвредный…
– Не столько безвредный, сколько глупый, – поправила я подругу.
– Не скажи, он своим умом крепок…
– А вот в этом я начинаю сомневаться. Не умом, а инстинктом выбирает он себе то, чем можно попользоваться, в последнем случае – тебя. Нет, куда ему до Падальского, до Памелы, до Прохиндея. И если есть у него, как ты выразилась, свой ум, то он должен избегать их, держаться от них на расстоянии…
– Они просто запудрили ему мозги…
– Так ведь их у него нет! Хотя… может, водит нас всех за нос, притворяясь безмозглым, а жизнь его кое-чему научила, так он еще всех остальных вокруг пальца обведет и с носом оставит.
– А тебе жалко? Ну и пусть оставит!
– Только не за твой счет.
– При чем тут я? Опять начинаешь морочить мне голову, а я так считаю: пусть между собой цапаются, лишь бы меня оставили в покое. Это уже становится скучным. Да, кстати, Павел не забыл прихватить торбы с мусором?
– Мусором… Как ты элегантно выражаешься… нет, не забыл. А Беата позаметала все, что высыпалось…
– И что сделала с этим высыпавшимся… мусором?
– Всыпала в одну из сумок, ее тоже прихватили.
– Очень надеюсь, что пристроят их где-нибудь, не привезут обратно.
– А мы можем идти спать, ведь у них есть ключи.
– Не знаю, стоит ли, ведь непременно захотят воспользоваться ванной и опять спустят воду…
Так мы болтали о том о сем, не решаясь пока укладываться в постель. И опять пришли к выводу, что главной движущей силой наших врагов является эта Падла, Падальский, который старательно подобрал себе сообщников из людей, хорошо знающих дом Алиции. Если насчет того, что в доме идут поиски неизвестно чего, Алиция не сомневалась, только насчет котов в мешках не была уверена. Точнее, сомневалась. А я считаю: и не сомневается она, тоже уверена, просто убеждает себя, оправдывает собственную нерешительность, иначе будет вынуждена проверить содержимое всех имеющихся у нее кошачьих мешков. Однако в столь позднее время у меня уже не было сил ссориться с ней, и я даже нехотя поддержала любовную версию. Падальский и Памела, что ж, очень может быть. Памела вообще интересная женщина, Подлец же, несмотря на возраст, со своим польским темпераментом вполне может составить конкуренцию скандинавской сексуальной бесцветности.
