Книга И не пытайтесь! Древняя мудрость, современная наука и искусство спонтанности - Эдвард Слингерленд

Как и просветленные монахи из коанов, герои “Чжуан-цзы” призваны показать нам, какими счастливыми и успешными мы станем, если возложим контроль на неосознаваемую психику вместо сознательной. Хотя Чжуан-цзы часто приводит в пример ремесленников и рабочих, люди вроде повара Дина и краснодеревщика Цина – это скорее метафоры, целью которых является обучение читателей “секрету жизни”. Лезвие ножа в руках повара Дина не имеет толщины, поэтому может проходить сквозь пустоту между сочленениями туши. Точно так же человек, который искренне отказывается от личности, может свободно чувствовать себя в обществе.

Чжуан-цзы разделяет с другими указанными мыслителями убеждение, что у-вэй ведет к дэ, хотя дэ в “Чжуан-цзы” не привлекает к вам других людей, а умиротворяет их. Чжуан-цзы замечает, что когда вы плывете по озеру на лодке и в вас врезается другой лодочник, вы злитесь, кричите и ругаетесь. Если же это будет пустая лодка, например принесенная ветром, вы просто оттолкнете ее в сторону. Цель мудреца из “Чжуан-цзы” – в том, чтобы опустошить свою лодку, и тогда, сталкиваясь с другими, он не будет вызывать враждебности.

Также предполагается, что если мудрец все-таки привлечет к себе внимание, сила его дэбудет очевидна для других и даст ему возможность продолжить путь беспрепятственно. Один эпизод описывает человека, который тренирует для князя боевых петухов. После десяти дней тренировки князь спрашивает, готова ли птица к бою.

– Еще нет. Ходит заносчиво, то и дело впадает в ярость, – ответил Цзи Син-цзы.

Прошло еще десять дней, и государь снова задал тот же вопрос.

– Пока нет, – ответил Цзи Син-цзы. – Он все еще бросается на каждую тень и на каждый звук.

Минуло еще десять дней, и царь вновь спросил о том же.

– Пока нет. Смотрит гневно и силу норовит показать.

Спустя десять дней государь опять спросил о том же.

– Почти готов, – ответил на этот раз Цзи Син-цзы. – Даже если рядом закричит другой петух, он не беспокоится. Посмотришь издали – словно из дерева вырезан. Жизненная сила (дэ) в нем достигла завершенности. Другие петухи не посмеют принять его вызов: едва завидят его, как тут же повернутся и убегут прочь.

И снова Чжуан-цзы стремится показать нам, как жить, а не как вести бизнес по разведению бойцовых петухов. Полное расслабление и свобода от посторонних забот кристаллизуют дэ и придают ощутимую издалека уверенность и легкость, так что другие дважды подумают, прежде чем связываться с вами.

Янь Хой в конце истории про “пост сердца” становится прекрасным примером того, как бескорыстное принятие другого человека связано с успехом в обществе. Не обманываясь больше строгим учением или предвзятыми суждениями, свободный от скрытых мотивов и самомнения, он может действительно выслушать князя и “петь” тогда, когда тот будет готов слушать. Так он сможет не только сохранить голову, но и, возможно, переубедить князя. Есть похожая история о дрессировщике: “Жил-был один человек, содержавший в доме обезьян, и вот этот человек как-то сказал своим обезьянам: «Утром дам вам три меры желудей, а вечером – четыре». Обезьяны рассердились. Тогда он сказал: «Ладно, я дам вам утром четыре меры, а вечером – три». И все обезьяны обрадовались. Вот так этот человек по поведению обезьян узнал, как нужно действовать, не поступаясь ни формой, ни существом дела. Посему мудрый приводит к согласию утверждение и отрицание и пребывает в центре Небесного Круга. Это называется «идти двумя путями сразу»”.

Разумеется, обезьянами, с которыми имеет дело мудрец, являемся мы. В древнем Китае обезьяны были символом самодовольного невежества и ограниченности. Переполненная лодка символизирует среднего человека, который точно знает, чего он хочет, а чего не хочет. Единственный способ управиться, например, с обезьянами-людьми – позволить им получать желаемое, если оно не причиняет вреда, а не настаивать на своих изначальных планах. Это значит – “идти двумя путями сразу”. Мы встречаем множество идеально приспособленных к обществу героев, в том числе сборщика налогов, который свободен от корысти и восприимчив к нуждам тех, с кем встречается. Это наделяет его могущественным дэ, благодаря чему он “собирал средства с утра до вечера, никого не обижая ни на волосок”. Действительно волшебство!

История о дрессировщике обезьян напоминает мне другую историю, которую я однажды слышал о племени охотников на обезьян где-то в Африке. Возможно, она выдумана, зато прекрасно иллюстрирует опасность попасться в ловушку одного-единственного способа смотреть на мир. Так вот, чтобы поймать обезьяну, в центре поляны якобы привязывали тыкву-горлянку, наполненную пищей. Отверстие в тыкве было достаточно большим, чтобы обезьяна просунула лапу, но слишком маленьким, чтобы вынуть кулак с пищей. Позволяя обезьяне схватить пищу, охотники выбегали из кустов. Все, что нужно было обезьяне – это отпустить еду и бежать, но, увы, не способная изменить свои ценности в свете новых обстоятельств, она оставалась на месте, сжимая кулак, связывающий ее с тыквой. То же отсутствие гибкости заставляет юриста крупной компании, работающего восемьдесят часов в неделю, упрямо держаться за высокооплачиваемую престижную работу, несмотря на то, что физическая усталость, умственное истощение и первые признаки язвы уже начали отбирать ее.