Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
Геймеры схватывают на лету
И последний, самый простой, аспект, позволяющий нам поверить в природную способность геймеров руководить нетрадиционными корпорациями – они учатся не так, как мы. Экономике, прежде всего вознаграждающей самодостаточность, геймеры могут предложить кое-что получше – самообразование.
Это оборотная сторона слабости, о которой мы говорили раньше. Игры создали совершенно новый способ обучения, в котором:
✓ Агрессивно игнорируются инструкции в любом виде.
✓ Используется прежде всего метод проб и ошибок (ведь за поражение не надо платить, просто нажимаешь кнопку «начать заново»).
✓ Есть масса возможностей учиться у сверстников, но не у авторитетных людей.
✓ Информация поглощается крошечными порциями и только тогда, когда этого хочет игрок, то есть, как правило, тогда, когда нужен новый навык.
Как сказал один менеджер среднего звена: «Я часто учусь именно методом проб и ошибок, и так получается лучше всего. Иногда это занимает больше времени, но уж если я что испортил, так я точно больше этого не повторю. Я определенно предпочитаю самостоятельность». Другие респонденты говорили: «Если вы дадите мне тоненькую брошюру, и она окажется не слишком занудной – ладно, но все равно лучший способ научиться чему-либо – практика: пробовать, пробовать, пробовать, пока не получится». А также: «Обучение было бы гораздо более эффективным, если его сделать интерактивным, как игру, позволяющую взаимодействовать с системой. Мне все равно, будет это компьютер или человек, просто это должно быть более интерактивным, чем чтение».
Относительно молодые геймеры, которые это говорили, ждут гораздо более радикальных отличий от своих еще более юных соратников. Многие из наших респондентов отметили, что раннее знакомство со сложными играми имеет свои последствия. «Прямо пугаешься, когда видишь, что шести– или семилетний ребенок может делать на компьютере», – сказал один респондент. «Мой восьмилетний племянник обыгрывает меня в Crash Bandicoot в пух и прах», – сказал другой. «Моему племяннику четыре года. Он играет в игры для PlayStation, потому что они нравятся его отцу. Эти игры гораздо больше похожи на стратегии, чем на аркады». Во время бэйби-бума воспитатели в детском саду определяли детей, которые уже знали, скажем, цвета; в этом поколении они скорее будут выявлять малышей с задатками стратегов. Эта разница может быть непонятной для учителей догеймерского поколения, но факт остается фактом.
Беспрестанные попытки все улучшить
Опыт подготовил геймеров для бизнеса двадцать первого века; они все схватывают на лету, мыслят глобально, не рассчитывают на устоявшиеся организационные структуры. Так что в том смысле, как это понадобится завтрашним руководителям, они уже думают иначе. Но этот опыт также дал им нечто жизненно необходимое для руководителя в любом возрасте: вполне обоснованный и ранний шанс развить кругозор лидера.
Разработчики Исследовательского центра Xerox PARC (Palo Alto Research Center) – одного из самых креативных научно-исследовательских учреждений из существовавших когда-либо, хотя и не прославившегося своими финансовыми достижениями – говорили, что «своя точка зрения стоит пятидесяти очков IQ (коэффициента интеллекта)». Скорее всего, они не имели в виду пользу для организации. Чтобы преуспеть, лидер должен иметь правильную точку зрения, а также способность менять ее, когда это необходимо. Без этого он просто не сможет критично оценить выбор, и уж точно не сможет его сделать. А еще он не проанализирует правильно страшный опыт ошибки или даже последствия правильного выбора.
Это видение перспективы начинается с продуктивной неудовлетворенности. Руководители, по крайней мере в бизнесе, должны толкать людей вперед. Для этого нужна цель – ощущение, что все может быть лучше. Игровой опыт дает такое ощущение. Мы уже видели, что геймеры беспокоятся о будущем своей организации, но готовы уйти, если не могут достигнуть в ней, чего хотят. Подобное отношение распространяется не только на компанию. Чем больше они в свое время играли, тем сильнее в них чувство, что жизнь можно сделать лучше. Дойдя до этого утверждения, в анкете «Моя жизнь может быть счастливее, чем сейчас» почти 70 % истинных геймеров согласились (см. рис. 7.1). Эта цифра гораздо больше, чем у их менее увлеченных играми сверстников. И так в обоих поколениях – чем больше игрового опыта, тем больше людей соглашаются с данным утверждением. Важно понимать, что наша анкета не показывает, насколько они счастливы, расстроены или не удовлетворены жизнью в целом.
Рисунок 7.1. Моя жизнь может быть счастливее, чем сейчас
Она отражает скорее то, что можно назвать амбициями и общим для поколения стремлением: способность представить себе более желанное состояние и верить, что его достижение возможно. Эта тенденция, такая сильная у геймеров, может не делать их каждый день счастливее других, но она определенно порождает более целеустремленных лидеров.
Геймеры становятся крутыми
Это отношение прямо зависит от игрового опыта. Как ни странно, это не всегда весело. Бешенство, разочарование, чувство, что эту игру пройти невозможно, – все это тоже есть. По крайней мере у одного из авторов этой книги было острое желание бросить джойстик в стену, когда он (исключительно ради научного интереса) в пятый раз застрял на пятом уровне какой-то там Майанской гробницы, отбиваясь от летучих мышей-вампиров и голодных волков, – и никаких сокровищ поблизости, собственно, идти тоже было некуда. В такие моменты, рациональное понимание того, что должен быть какой-то выход, не избавляет от злости. Мы уверены, что у поколения геймеров нет от этого иммунитета; у самых увлеченных геймеров, которых мы знаем, на полке всегда стоит игра, в которую они никогда не играют просто потому, что она слишком сложная (хотя они предпочитают говорить, что она «не очень интересная»).
Но правда то, что, несмотря на все разочарования, всегда знаешь, что выход есть. Окажется, что рядом есть потайная дверь, которая открывается, если правильно повернуть какую-нибудь статуэтку, или особый длинный прыжок, или способ расстрелять всех волков с воздуха, так что они не будут хватать вас за ноги, пока летучие мыши-вампиры кружат у вас над головой.
Человек, только что получивший диплом школы бизнеса, вспоминая более простые (виртуальные) времена, сказал: «Игра Super Mario Brothers была лабиринтом, головоломкой, испытанием, но в ней была четкая цель – спасти принцессу, и все понимали, что должен быть способ это сделать. Без этого игра потеряла бы всякий смысл». В игровом мире дело всегда только в том, чтобы правильно использовать имеющиеся ресурсы: терпение (после того, как сделаешь перерыв); изобретательное мышление (при решении игровых проблем так же часто, что называется, «осеняет», как при решении «настоящих»); брутальную силу (в игровом мире, если вы достаточно много раз неловко скатитесь с горы, то в итоге все-таки научитесь кататься на сноуборде); помощь (друзей, путеводителей по стратегиям, Интернет-сайтов, иногда родителей); даже чтение подсказок и инструкций в игре (многие из которых появляются именно тогда, когда они вам нужны). Вы можете быть творческим, если хотите; любую идею можно проверить, потому что всегда есть «новая игра», и ничего вам за это не будет. Необходимая и благая ложь в кабинете педиатра – «больно будет только минутку» – в игровом мире истинная правда. Классика, как, например, Mortal Combat или Street Fighter, позволяет игроку биться в рукопашной до смерти снова и снова, и настоящая кровь никогда не прольется (ну разве что вы с другом подеретесь за приставку). Уникальность опыта поколения геймеров в том, что единственное ограничение – их собственное желание продолжать попытки. Единственный стимул – их собственное желание добиться чего-то лучшего.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42