Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
— Ладно, я с вами.
— А чей дух мы вызовем? — Шубин заерзал на стуле истал потирать ручки, точно ему пообещали груду золота.
— Сейчас решим, —откликнулась Анжелика. Она чувст вовала себя распорядительницей бала, которыйсобирались посетить коронованные особы. — У кого какие предложения? Чейбудем вызывать дух?
— Ленина, — немедленно отозвался Вольдемар,демонстрируя стереотип мышления человека, захватившего расцвет и крушение СССР.
— Пушкина, — высказалась Симона. От возбуждения унее заметно порозовели щеки.
— Пушкин наврет! — не согласиласьМаргарита. — Он шутник был и острослов. Нет-нет, надо кого-нибудь такого…основательного.
— Мамина-Сибиряка, — предложил Шубин. — ИлиНемировича-Данченко.
— Я имею в виду основательного не по фамилии, а посуществу, — осекла его Маргарита.
— А я бы вызвал кого-нибудь прикольного, — подалголос Жидков, все это время доедавший салат. — Вольфа Мессинга, например.
— Или Шерлока Холмса, — поддакнул Шубин.
— Какого Шерлока Холмса? — повернулась к немуСимона. — Его же не было.
Она хихикнула, не понимая, шутка это или нет. Оказалось,никакая не шутка.
— Он в Англии жил, — поделился с ней Шубин. —На улице Бейкер-стрит. Знать надо.
— Слушай меня, Леонид, — сказал Жидков, наставивна него вилку. — Шерлок Холмс — не человек.
— А кто, собака, что ли? Ну, ты даешь!
— Прекратите, — одернула их Маргарита. —Вызывать можно только настоящих людей, Леонид. Так что Шерлок Холмс не годится.
Шубин страшно озадачился.
— А про кого же тогда этот, как его, доктор Уотсонрассказы писал?
— Возможно, я вас расстрою, — желчно заметилаМаргарита, — но Уотсона тоже не было.
— Вас послушать, так никого не было, — обиделсяон.
— А кто же тогда, по-вашему, Конан Дойл? —полюбопытствовала Фаина, курившая уже вторую сигарету подряд. Дым улетал всторону залитого дождем окна, за которым уже не было видно сада.
— Да ладно меня подлавливать! — подскочилтот. — Конан Дойл — это писатель. Он написал «Затерянный мир», я киносмотрел.
— А! — воскликнули хором несколько голосов. —Кино! Кино — другое дело.
— Так чей дух-то, чей?
— Предлагаю просто кинуть клич, — предложилаФаина. — Кто откликнется, тот и откликнется.
— Да? А если ужас какой-нибудь откликнется? Карл Маркс,например?
— Он по-русски не разговаривает.
— Тут язык никакого значения не имеет, — пояснилаАнжелика. — Дух внушает мысли. И мы их транслируем. Можно хоть коговызвать — хоть Индиру Ганди.
— Потрясающая скудость фантазии, — прострекоталаКапитолина, севшая обратно под локоть к Уманскому. — Если уж вызывать, таквызывать. Ученого какого-нибудь. Или философа.
Все промолчали. Вероятно, возражать гувернантке считалосьнеэтичным. Тем более что главная фигура — Фаина — взирала на нее сквозь клубыдыма весьма благосклонно.
Пока они спорили, все потихоньку организовалось. Откуда-топоявился большой белый лист, который Вольдемар старательно разделил на сектора.В каждом секторе написал по букве алфавита. На перевернутом блюдце изстаринного сервиза, а потому тонком и легком, была тем же фломастером сделаназасечка.
— Мне прямо как-то не по себе! — воскликнула Зоя иобхватила себя руками за плечи.
Лариса за все это время не проронила ни слова. Жидковсовершенно явно намеревался участвовать в большом семейном мероприятии, и ейничего не оставалось делать, как сидеть и следить за ним.
— Послушай, а дети не боятся грозы? — вполголосаспросила она у него.
— Откуда я знаю? Даже если и боятся… О них женщиныпозаботятся.
— Но ты же опекун.
— Формально, только формально. На самом деле всяответственность лежит на Анжелике.
«Уж она позаботится о детях! — подумала Лариса. —Эдакая птичка божия. Махнет хвостом — и поминай как звали».
Когда погасили люстру и зажгли свечи, все пересталиразговаривать, и тогда стало слышно, как скрипит и потрескивает дом и идетснаружи дождь. Это были бы очень уютные шумы, если бы не Шубин, которыйнервничал и оттого громко сопел.
Анжелика взяла блюдце и положила на самую середину стола, налист с алфавитом.
— Так кого позовем? — шепотом спросила она. —Решили?
— Зови царя! — тоже шёпотом скомандовалЖидков. — Николая. Спроси, зачем он от престола отрекся.
— Дурак, — шикнула на него Фаина. — Про себянадо спрашивать, мы же не материал для исторического очерка собираем.
— Руки, давайте руки, — потребовал Вольдемар,оказавшийся докой в спиритических делах. Первым вытянул свои и положил пальцына блюдце. — Надо едва касаться, чтобы не мешать ему двигаться.
Все по очереди — кто с опаской, кто торопливо — последовалиего примеру.
— Столько грабель на одну вшивенькую тарелочку! —прошептал Жидков, но на него немедленно цыкнули.
— Вызываем дух, — тонким ужасным голосом завелаАнжелика, — царя Николая Александровича. — Огоньки, трепетавшие накончиках свечей, неожиданно резко наклонились в одну сторону, словно где-тооткрылось окно или дверь. — Вы здесь? Отвечайте!
Лариса, которая едва касалась подушечками пальцев драгоценногофарфора и чьих-то еще пальцев, неожиданно почувствовала легкое, едва уловимоедвижение. Блюдце медленно и плавно доехало по направлению к букве"Н".
Анжелика вытянулась в струнку, как жрица, впавшая в транс.На губах ее появилась напряженная улыбка. Однако после буквы "Н"блюдце отправилось сначала к букве "Е" и напоследок прогулялось к"Т".
— НЕТ? — удивленно переспросила Анжелика все темже противным пронзительным голосом. — Это не Николай Александрович? А ктоже в таком случае разговаривает с нами?
Лариса сдула челку со лба, заметив попутно, что Уманский,чьи руки слегка соприкасались с ее, глядит на снующее туда-сюда блюдце согромным изумлением. В сущности, она и сама могла поклясться, что все этисплетающиеся конечности едва касаются его поверхности.
Блюдце немного подумало и ответило:
— ТРСТР.
— ТРСТР, — завороженно повторила Маргарита. —Что бы это значило?
Однако Анжелику вовсе не смутил подобный поворот дела.
— Мы благодарим тебя, ТРСТР, и просим ответить на нашивопросы. Ты поможешь нам?
— ДА.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
