Ей вдруг ясно представился Рудольф, падающий с обледенелой скалы… Лежащий у ее подножия в луже крови…
Нет, твердо сказала себе она. Я не допущу ничего подобного! Сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить его.
Через полчаса личный водитель Отто уже доставил ее в аэропорт.
У Каролины слегка тряслись руки, когда она сходила по трапу, поданному к приземлившемуся в Зальцбурге самолету. Но губы ее были твердо сжаты, а взгляд — решительно устремлен в даль.
Я люблю его, стучало у нее в висках. Остальное — неважно.
Когда такси остановилось у чудесного дома с зеленой крышей, Каролина поблагодарила водителя, расплатилась и выскочила на улицу.
Парадная дверь открылась, и на крыльцо вышел Рудольф.
— Кто ко мне пожаловал! — преувеличенно радушно воскликнул он. — Глазам своим не верю! Кэрри! Захотелось посмотреть на соревнующихся?
Каролина смущенно покачала головой, подошла ближе и остановилась у нижней ступени.
— Что же привело тебя в эти края? — все так же язвительно поинтересовался Рудольф.
— Желание попросить тебя не рисковать, — произнесла Каролина на выдохе. — Я люблю тебя! И если с тобой что-нибудь случится, просто сойду с ума…
Лицо Рудольфа напряглось. Некоторое время он молчал. Потом прищурился и сказал:
— Насколько помню, вчера ты призналась, что я тебе не подхожу…
Каролина провела рукой по лбу и нервно сглотнула.
— Нет, ты неправильно меня понял. Я имела в виду совсем другое… — Она сделала паузу, тщательно подбирая слова. — Я хотела сказать, что от отношений с любимым человеком жду чего-то более глубинного… Более серьезного… Но сегодня поняла, что все это неважно. И готова быть с тобой столько, сколько возможно — две недели, одну, несколько дней.
Рудольф протянул ей руку. Она поднялась по ступеням и вложила в нее свою ладошку.
— Будь моей гостьей, — пробормотал Рудольф странно изменившимся, чуть хриплым голосом.
Они вошли в просторный холл. Каролина замерла от изумления. Ее поразил необычный дизайн помещения…
В этом доме жил Рудольф Бауэр. Ее Рудольф, в котором все было неординарным. Таким же, как его жилище, его пристрастия, его нрав…
Она повернулась к любимому мужчине. И еще больше удивилась. Из самоуверенного и горделивого, он превратился вдруг в уязвимого и незащищенного…
Порывисто обняла его за плечи, поднялась на цыпочки и прильнула к его губам.
Они целовались нескончаемо долго. Потом, не выпуская ее губ из своих, Рудольф поднял ее на руки, внес в гостиную и положил на мягкий широкий диван.
Он до безумия хотел овладеть ею, но еще больше желал сказать ей все, что должен был произнести много лет назад.
Каролина осмотрела изысканно обставленную гостиную и взглянула ему в глаза нежно и с любовью.
— У тебя очень красивый дом.
Рудольф прижал ее к своей груди.
— Если бы ты только знала, как я люблю тебя! — прошептал он.
Она вскинула голову.
— Любишь?
Рудольф улыбнулся и нежно поцеловал ее в кончик носа.
— Я полюбил тебя шестнадцатилетней девчонкой, — признался он.
— Что?! — Каролина не верила собственным ушам. Но страстно желала, чтобы слова Рудольфа не оказались слуховой галлюцинацией.
— Да, милая моя, — продолжил он с чувством. — Когда тебе было пятнадцать, я уже ощущал, что испытываю к тебе что-то странное…
— Но… — Каролина нахмурила брови. — Вы сыграли помолвку с Мартой именно в то лето, когда мне было шестнадцать…
Рудольф кивнул.
— Ты ведь уже знаешь, почему мы это сделали. — Он усмехнулся. — Открою тебе еще один секрет: у меня была и другая причина согласиться на эту помолвку. Я наивно думал, что, связав свою жизнь с другой девушкой, пусть даже только формально, смогу хоть немного отвлечься от мыслей о своей несчастной любви к тебе.
— Несчастная любовь? Почему же она несчастная? — спросила Каролина. — По-моему, счастливее нас двоих нет никого в мире.
Рудольф тихо рассмеялся.
— Сейчас это действительно так. Но тогда все обстояло иначе. Ты была слишком молоденькой, и я не имел права заговаривать с тобой о любви.
Каролина хмыкнула.
— Вот как? Как же в таком случае ты посмел…
—…Пристать к тебе в саду? — закончил Рудольф ее фразу. — Унизить тебя, оскорбить? — Он тяжело вздохнул. — Пожалуйста, прости меня! Увидев тебя целующейся с тем парнем, я обезумел от ревности. И повел себя несдержанно и глупо.
— А потом? Почему потом еще долго испепелял меня взглядом? — поинтересовалась Каролина. Ей хотелось обсудить с ним все, чтобы между ними не осталось ни единой недомолвки.
Рудольф крепче прижал ее к себе.
— Я как последний болван боялся признаться в том, что люблю тебя, даже самому себе. Боялся до недавних пор. Я ясно осознал, что это так, только в Ваттенсе, когда мы жили вместе. Сколько ошибок мы совершаем в жизни! — Он уткнулся носом в ее волосы и с наслаждением втянул в себя их аромат. — Я люблю тебя, люблю, люблю, люблю!.. И хочу повторять это бесконечно много раз.
Каролина довольно хихикнула. Но тут же посерьезнела.
— Ты не сказал мне главного. Ты передумал участвовать в этих безумных соревнованиях?
Рудольф рассмеялся.
— Теперь моя голова занята исключительно тобой, моя радость.
Каролина с облегчением вздохнула.
— В таком случае немедленно позвони отцу и сообщи, что отказываешься от своей немыслимой затеи. Он, наверное, места себе не находит.
— Обязательно позвоню, — заверил ее Рудольф. Но сначала ответь мне на один крайне важный вопрос: ты согласна никогда больше со мной не расставаться?
Каролина подняла голову и изумленно взглянула ему в глаза.
— Ты выйдешь за меня замуж? — пояснил свой вопрос Рудольф несколько смущенно.
Каролина улыбнулась и нежно провела ладонью по его щеке.
— Конечно же выйду!
Последовал умопомрачительный поцелуй.
— Наверное, мне действительно пора позвонить отцу, — пробормотал Рудольф, переводя дыхание. — Пусть готовятся к праздничному ужину. Завтра мы объявим им о своей помолвке… Только прежде нам необходимо заехать в ювелирный магазин и выбрать для тебя кольцо.
Каролина расхохоталась.
— Золотое кольцо? Чтобы оно всегда напоминало мне об истории с хищением золота?
Лицо Рудольфа резко изменилось.
— М-да… Об этом я как-то не подумал… Можем купить кольцо из какого-нибудь другого металла… Платины, серебра…
