— Нет, остаться я не могу. Знаете, я очень изменилась за последний год.
— Это вполне объяснимо.
— Ник тоже. Изменился, я имею в виду.
— Вы сможете его простить?
— Не знаю. Наверное, я так и не поняла, что он за человек. Возможно, на самом деле он не такой, каким я себе его представляла.
— Он тоже в вас ошибался?
— Думаю, что да.
— Отношения между людьми меняются, и не всегда разлука укрепляет любовь.
— Для меня это звучит как ответ на многие вопросы.
— Собирайтесь, мисс Эллиот. Мы уедем сразу после обеда.
— Они не попытаются меня остановить?
— Нет.
— Тогда пойдемте есть индейку и яблочный пирог. Сборы займут немного времени.
В кухне к ней подошла Мэри.
— Я рада за тебя, Кэсси, — прошептала она.
— Я и не думала, что все окажется так просто. Ты поедешь со мной?
— Нет, я останусь. Ребята рассчитывают, что я помогу им по хозяйству. Свою жизнь я буду устраивать, когда все закончится. Желаю удачи.
— Хочешь, я тебе напишу?
— Нет. Такое впечатление, что какая-то глава в нашей с тобой жизни уже прочитана. Я подозреваю, что письма будут лишними. Пойми меня правильно. Надеюсь, у меня все будет хорошо.
— Я тоже.
— Спасибо, Кэсси.
— Вертолет прилетит через полчаса, — сообщил Глэди.
— Вы рады моему отъезду, Марк? Учтите, я не собираюсь извиняться, что дурно себя вела.
— Никто и не ждет от вас извинений… мисс Эллиот.
— Благодарю.
— Сможем мы наконец поесть? — пробурчал доктор.
Кэсси рассмеялась.
— Несомненно.
Кэсси проходила через эти двери сотни раз, но сейчас все было по-другому. Назад она уже не вернется.
Она не взяла с собой ничего, кроме той, одежды, что была на ней, и небольшой суммы денег, которую ей удалось скопить.
Она опять стала Кэсси Эллиот.
Доктор тоже улыбался. Если бы все его дела заканчивались так легко и приятно!
— Не могу в это поверить! — воскликнула Кэсси. — Я свободна. Я больше не мисс Никто. Я опять стала собой. Господи, как это прекрасно — снова стать собой! — Ее восторженный крик гулким эхом растворился в чистом прозрачном воздухе.
Она возвращалась домой.
Эпилог
— Спасибо за обед, Лиз. Честное слово, мне никогда не приходилось есть ничего вкуснее.
Лиз улыбнулась.
— Я слышала от тебя этот комплимент самое меньшее сто раз.
— А теперь пришло время поговорить?
— Да, Ник. И мне кажется, ты догадываешься, что я хочу сказать.
— Боюсь, что да, но надеюсь, что ошибаюсь.
— Нет, не ошибаешься. Я уезжаю. «Кассандра» в хороших руках. Моя помощница прекрасно со всем справляется. Ты немного отошел после смерти отца. Я здесь больше не нужна. Мне нравится заниматься бизнесом, но это не мое, понимаешь? Я соскучилась по прежней жизни. Так что оставайся за столом, а я уезжаю в город. Завтра в салоне напряженный день, мне надо все проконтролировать и еще раз просмотреть счета. Я улетаю в воскресенье. Не смотри так хмуро, Ник. Мы ведь будем переписываться и иногда встречаться, не так ли?
— Лиз…
— Мне пора идти. У тебя все будет хорошо, вот увидишь. Не успеешь оглянуться, как состоится суд и Кэсси вернется. Наконец-то Вы заживете вместе в счастье и покое.
— А ты, Лиз?
— Я? — усмехнулась она. — Со мной все будет в порядке. Я справлюсь с любыми трудностями, которые возникнут.
— Ты уверена?
— Абсолютно. — Она встала, чмокнула его в щеку и оказалась за дверью раньше, чем он успел выйти из-за стола.
Через несколько секунд Ник услышал шум мотора, лучи фар пробежали по стене кухни, а затем все стихло.
— Что за наваждение? — прошептал он.
Лиз. Его лучший друг, его совесть. И вот теперь она уезжает. Ник тряхнул головой, стараясь осознать происходящее. По-хорошему, следовало прямо сейчас сесть в машину и поехать за ней, но за обедом он один выпил почти полную бутылку вина. Лиз едва пригубила из своего бокала. Ник не мог сейчас сесть за руль.
Он ее любит.
На следующее утро Ник позавтракал оставшейся индейкой. За ланчем он съел бифштекс с гарниром, оставив на ужин тыквенный пирог и бутылку вина. Возможно, он выпьет не одну, а две или три бутылки, чтобы спать без тревожных сновидений.
Вечером Ник включил музыку и, потирая руки, открыл первую бутылку вина.
Так-то лучше, подумал он и налил себе полный стакан.
В одиннадцать утра его разбудил донесшийся со двора автомобильный гудок.
— Заткнись! — простонал Ник, накрывая голову подушкой. Гудок раздался опять.
— Лиз! — воскликнул он, окончательно проснувшись, и выбежал из спальни. — Лиз?!
За дверью стояла Кэсси.
— Привет, Ник.
— Кэсси! Господи, это ты?!
— Собственной персоной. Я могу войти?
— В дом? Ну конечно. — Ник отступил назад, все еще не веря своим глазам. — Кэсси, как это… Что…
— Я бы не отказалась от кофе.
— Кофе? Ах да, конечно. Сейчас сварю. — Ник устремился было в кухню, но на полпути оглянулся и застыл на месте. — Неужели это действительно ты, Кэсси? Скажи мне, что я не сплю и ты мне не снишься.
— Ты не спишь. Это я, Кэсси. Боже, ну и бардак! Похоже, вчера ты устраивал вечеринку? — Кэсси удивленно смотрела на Ника.
— Мне не хотелось убирать. Я… подкреплялся остатками деликатесов со Дня благодарения. Может быть, наведешь порядок, пока я займусь кофе?
— О, только не это. Хотя… ладно. Пакеты можно выбросить?
— Да. А тарелки сложи в раковину. Кэсси, но как…
— Сядь, Ник, и я все тебе расскажу.
Он слушал Кэсси очень внимательно, а когда она закончила, налил ей вторую чашку кофе.
— Слушай, а это ничем тебе не грозит? Я имею в виду уход из Программы, твое возвращение…
— Знаешь, Ник, за последнее время я узнала о себе много нового, о чем раньше и не подозревала. Когда-то я думала, что могу все вынести, но, как выяснилось, ошибалась. Поэтому я уехала с фермы. Знаешь, там я поняла, что не люблю тебя по-настоящему. Не люблю тебя так, как женщина должна любить мужчину, с которым хочет связать свою судьбу. По-моему, и твоя любовь оказалась не слишком крепкой, иначе ты бы на все плюнул и приехал ко мне. А если бы я тебя любила так, как нужно, то никогда не попросила бы тебя все бросить ради прозябания на ферме. Нам надо откровенно поговорить. Теперь я понимаю, что любила не столько тебя, сколько твои деньги. Когда все теряешь, появляется возможность трезво взглянуть на свою прошлую жизнь. Со мной что-то случилось. Когда ты говорил, что готов меня ждать сколько потребуется, это были всего лишь слова или ты действительно так думал?
