— Твоя дочь позвала меня. Надеюсь, я не ошиблась…
Соня поймала удивленный взгляд матери, но сделала вид, что внимательно смотрит в окно.
— Приехали, — сказал Рис, останавливая машину.
Ни одно окошко не светилось в доме Маршалов — сердце Сони, в который уже раз за прошедшие сутки, заныло.
— Мне нечего делать дома, — жестко заявила Анжела. — Везите меня в лес, я буду искать своего сына и мужа.
Плечи молодой женщины затряслись, и, глядя на нее, Рис смешался:
— Но я не могу вести машину прямиком в чащу. Мы проколем шины, застрянем… да и вообще.
— Вылезайте!
— Что?
— Вылезьте из машины! Грипл — грипл!
Повинуясь резким окрикам старухи, все покинули теплый автомобиль и столпились на продуваемом ветрами пригорке.
— Думаешь, твои муж и сын просто заплутали в лесу? — закричала Грипл, наступая на растерянную Анжелу. — Ты не знаешь, что это за лес. Мисош — тот, кто смотрит из бездны, — отнял у тебя тех, кто тебе дорог. Пойми это, или не увидишь их никогда.
Глаза Грипл горели, как маяки, волосы растрепались, и морщины на лице разгладились — она, казалось, помолодела.
Соня смотрела на мать во все глаза. Она поняла, что это — едва ли не самый важный момент в жизни семьи Маршал. Намного важнее покупки дома и переезда в Ихтиандр.
— Еще вчера я бы не поверила вам, — сказала Анжела дрогнувшим голосом. — Но сейчас — что мы должны делать?
Лицо Грипл смягчилось:
— Лес полон тайн и страшных шорохов, мы должны быть тише воды, ниже травы, и уж точно не ездить на машинах…
Жук хохотнул, за что удостоился тычка в бок от Алекса.
— Но для того, чтобы не потревожить духов Гиблого леса, нам недостаточно быть и людьми…
— Что? — выдохнул Алекс.
— Встаньте в круг, — приказала Грипл.
Поднялся ветер, лес зашумел, посуровел, и, казалось, деревья, заскрипев, шагнули вперед, еще плотнее обступив сжавшийся в страхе дом.
Люди стояли плотным кольцом, в центре которого, глядя в быстро темнеющее небо, стояла старуха с развевающимися седыми волосами.
— Один, два, три, четыре, пять, шесть! — крикнула она пронзительным голосом, подняв с деревьев тучи воронья. — Будь небо, будь земля, будь вода!
Грипл закружилась на месте — все быстрее и быстрее, её волосы захлестали по склоненным головам.
— Стань тишиной, крадись, лети, плыви!
Соня не ощущала удары прядей волос по своей голове, лишь слышала страшные вопли Грипл, и ее душа холодела от ужаса.
— Один, два, три, четыре, пять, шесть — станьте частью Гиблого леса! Терриноз!
Яркая вспышка озарила окрестности, девочке показалось, что произошел взрыв, но не такой, как в выпусках новостей по телевизору. Свет, пошедший от Грипл, окружил Соню, путаясь в волосах, проникая в уши и даже в нос — она чихнула и потеряла сознание.
Мир медленно появлялся перед девочкой, словно кто-то очищал песком старинную монету: дом — темный великан, дубы, размахивающие лапами, небо — водянисто-серое, полицейская машина с выключенной мигалкой. А где Анжела, где Алекс, Жук, Грипл и Рис Листок?
И вдруг прямо перед Соней возникла белая волчья морда: девочка закричала и отпрянула назад, ломая кусты.
— Не ори, — приказала волчица голосом Грипл. — На истерики времени нет.
Справа и слева к белой с подпалинами волчице подступили большая рыжеватая ласка, длинноухий серый заяц, полосатый крупный кот и черный пес.
— О, Соня! Ты стала косулей, — удивленно воскликнула ласка голосом Анжелы.
— Мама? — удивилась девочка, посмотрев на свою руку — вместо руки у нее было тонкое копытце.
— Скорее, — волчица большими прыжками направилась к лесу.
— Вот это сказка! Мы — звереныши, — крикнул на бегу заяц, очень похожий на Алекса, даже со скобкой на большущих зубах.
— Да! Не думал, что буду полицейским в шкуре, — пропыхтел кот. — И значок приколоть некуда!
— Не болтай, Рис, — пролаял черный пес.
— Ты, Жучок, мною не командуй, — кот показал довольно внушительные клыки.
Соня заметила, что у всех этих зверушек человеческие глаза и шерсть не очень густая.
«Сплю я, что ли?» — подумала она и решила ущипнуть себя — но сделать это копытом было труднее, чем слетать на луну.
Лес предстал перед Соней совсем не таким, как тогда, когда она была человеком. Он наполнился шорохами и звуками, она слышала голоса деревьев, птиц и зверей, она видела жизнь там, где совершенно не ожидала увидеть. То тут, то там загорались и медленно гасли неведомые огоньки. С содроганием Соня увидела кладбище и темные тени людей, поддерживающие готовые упасть кресты. Когда она пробегала мимо, одна из теней посмотрела на нее горящими желтыми глазами и прошелестела:
— И ты здесь будешь, — Соня поняла, что мертвые видят через волшебство Грипл и она для них — человек, а вовсе не косуля.
Но телесные обитатели Гиблого леса не были столь проницательны — встрепанный зайчишка выскочил из-под лап Грипл и пустился наутек, а потом долго лежал под шиповниковым кустом, размышляя, что за дела мог иметь с волчицей его сородич — Алекс.
Шесть зверенышей бежали прямо к лесному озеру, вот уже под их лапами захлюпала болотистая почва, а еще через какое-то время из-за деревьев показалась водянистая синева.
Соня вспомнила, как Грипл предупреждала их о духах Гиблого леса, и, невольно оглянувшись, увидела одного из них. Существо, тонкое и безликое, с кожистыми гибкими крыльями, медленно плыло над болотом, с тихим настойчивым свистом втягивая воздух. Но дух леса не почуял зверенышей — спасибо тебе, Грипл!
Белая волчица добежала до самой кромки озера и остановилась, ожидая остальных.
— Веселенькая пробежка, — пропыхтел кот. — Видел бы меня Ник Кепезев!
— Это тебе не кросс в полицейском училище, — заяц от переизбытка чувств забарабанил по земле лапами.
Черный пес прядал ушами, настороженно прислушиваясь, а ласка с человеческой тоской глядела на темную воду. Последней прискакала косуля — Соня ненавидела физкультуру.
— Все? — подвывая, пропела волчица. — Никого не утопили духи, никто не присоединился к держателем крестов?
— Никто, — хором ответили зверушки.
— Тогда — вперед!
Волчица прыгнула в закипевшую воду и исчезла.
— Святая Пятница, — не сдержался кот. — Что она творит?
— Я не буду прыгать, — запричитал заяц.
Время шло, Грипл не возвращалась.
