Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
В то лето, когда ты перешел во второй класс, дров на зиму никто не заготавливал, взрослые говорили, что скоро в ваши дома проведут газ, и дрова не понадобятся. Только пред сараем Артурчика, как и прежде, выросла поленица. Осенью выяснилось, что строители не успевают проложить трубы к вашим домам, и тогда многие жители вышли к ним на помощь. Требовалось копать длинные канавы. Земля уже промерзла, затвердела, и чтобы прогреть ее, во многих местах предварительно разжигали костры.
Ты с ребятами таскал в огонь ветки и палки, но костров было много, и вся ваша пожива быстро превращалась в дым и золу.
— Слушай, братва, че мы по кустам щепки выискиваем? — обратился к ребятам ваш предводитель Витька. — У твоего сарая, Артурчик, вон сколько дровищ навалено, из них можно, знаешь, какой костерчик разжечь? Самый настоящий пионерский! Так что, берем?
— Не-е, родители не разрешат, — вяло протянул Артурчик и с поддельным энтузиастом заговорщически зашипел: — Давайте из школьного забора палок наломаем. Вот здорово будет!
— Ты че, сдурел? — удивился Витька. — Зачем заборы ломать, это ж не блокада в Ленинграде. Дрова лучше.
Вы подошли к сараю. Ребята нерешительно замялись и посмотрели на Артурчика. Тот угрюмо молчал.
— Ну чего, берем? — как бы лениво спросил ты.
— Берем, — решительно махнул Витька и первым начал складывать поленья в стопку, прижимая их к груди.
Артурчик стоял рядом и не двигался. Казалось, он смирился. Ты невольно посмотрел на него. Прикусив нижнюю губу, Артурчик все чаще дышал через нос. Грязные сопли текли по его губам и подбородку, глаза набухли слезами, а аккуратная челка стала похожей на отталкивающую улыбку.
— Нельзя! — вдруг закричал Артурчик. — Это мои дрова! Мои!
Он оттолкнул кого-то, схватил обеими руками упавшее полено, заметался с ним, не зная, что делать, и, наконец, вернул в поленницу. Слезы и сопли продолжали пачкать его лицо. Артурчик наметил новую жертву. Он попытался выхватить дрова у тебя, дернул и свалился, прижав к груди березовое полено, а остальные со звонким стуком посыпались ему на ноги. Артурчик завыл кошачьим визгом, отполз в сторону, вскочил и плача убежал в сгустившиеся сумерки.
— Во, псих! — повертел пальцем у виска Витька, — Ладно, ребята, айда к кострам, а то они погаснут.
Костер! В нем несомненно есть что-то волшебное и завораживающее. На мечущиеся в озорном танце языки пламени можно смотреть бесконечно долго, огонь притягивает взгляд, останавливает время и объединяет людей. В каждом человеке, каким бы городским он не был, всегда остается частица того священного уважения к огню, которое досталось нам от далеких предков. Также властно притягивает взгляд и набегающие волны, но созерцая их человек остается сам по себе, даже если рядом находятся близкие ему люди. Костер же легко и естественно объединяет разных, порой даже случайно собравшихся вокруг него людей. Для этого почти не требуется слов, и молчание около костра никого не тяготит.
А ты помнишь бесконечную холодную ночь на незнакомом горном перевале, когда враг был рядом, и нельзя было развести костер?
Та ночь вымотала всех, и не столько холодом, сколько пустотой, тревогой и ожиданием. Тогда ты ясно вспомнил этот детский, неумело разведенный костер, вповалку сложенные дрова, языки пламени, ищущие удобные лазейки в бестолковой груде, чтобы лихо взметнуться ввысь и рассыпаться горстью ярких брызг. Может, это воспоминание согрело тебя больше, чем солдатские бушлаты, которые были у вас по одному на двоих.
Ты, Витька и другие ребята стояли у костра притихшие, немного уставшие и безмятежно расслабленные. К вам подошел Артурчик, тронул Витьку за рукав и, глядя куда-то в сторону, произнес:
— Вить, можешь еще взять дрова, папа разрешил.
— Я же говорил тебе, что дрова теперь никому не пригодятся, — миролюбиво ответил Витька. — Да и нам на сегодня хватит.
— Нет, не хватит. Пусть про запас будут, — настаивал Артурчик.
Витька улыбнулся, понимающе посмотрел на него, почесал за ухом и решил:
— Ну, ладно, еще немного взять можно. Айда, ребята, за дровишками.
Уходить от теплого костра не хотелось, и мальчишки, постояв немного, лениво побрели вслед за Витькой и Артурчиком.
Около сараев уже стемнело. Витька подошел к поленице первым.
— Эх, полешки милые, в костерчик захотели, дело хорошее, но всех я вас не возьму, не обижайтесь, выберу самые лучшие, — игриво ворковал он, выбирая поленья.
В это время неожиданно открылась дверь сарая, оттуда выскочил старший брат Артурчика, набросился на Витьку и зашипел:
— Я тебе выберу, ворюга несчастный! Я тебе покажу, как чужое добро хапать!
Здоровый парень выхватил у Витьки из рук полено, пригнул пацана за волосы и стал безжалостно лупить по спине тяжелым поленом.
Оцепенев, ты видел, как на светлом фоне остывающего заката большая черная фигура била маленького склонившегося к земле человека. Это казалось настолько неправдоподобным, что ни страх, ни гнев охватил тебя, а удивление, что такое может быть на самом деле. Ты словно в немом кино или во сне смотрел и не слышал, как большая черная фигура била маленького человека.
Затем брат Артурчика отпустил Витьку, и тот беззвучно упал. Черная фигура повернулась к тебе, держа в руке толстое полено. Все убежали, а тебя будто парализовало. Зловещая фигура остановилась в шаге от тебя, зашевелила губами и со злостью швырнуло полено в ноги. Тебе отбило пальцы, но ты не дрогнул. Черная фигура отбросила полено к сараю, поворочала ногой лежащего маленького человека и исчезла.
Только когда черный силуэт растворился в темноте, слух вновь вернулся к тебе, и ты услышал глухие рыдания Витьки.
Смельчак, который с презрением относился к любой слабости, игнорировал боль ушибов и ссадин, порой бравировал своей отвагой и смелостью, доходящей до безрассудства, который терпеть не мог девчонок из-за того, что они часто распускают нюни и льют слезы, этот храбрый Витька сейчас лежал на земле и безудержно плакал. Его тело сотрясалось от рыданий.
Ты растерянно стоял рядом, постигая, что закон джунглей действует не только в Африке.
10
— Будешь еще обзываться, будешь? — заслонив собой весь свет, кричит брат Артурчика.
Ты пытаешься втянуть кровь обратно в нос, вытираешься рукой, лишь бы не было на лице противных струек крови, ведь от этого лицо становится жалким и слабым, а ты не хочешь казаться слабым перед Артурчиком, пусть даже рядом высится его огромный брат.
А может наоборот надо расплакаться и стать слабым, таким, каким, в сущности, ты и являешься, маленький восьмилетний человек? И тогда тебя перестанут преследовать, и ты сможешь жить как прежде.
Но действительно ли все останется как прежде?
Думаешь ли ты над этим, маленький человек? В твоей голове настойчиво и неотвязно, как далекий колокол, к которому приближаешься, все громче и громче раздается одно единственное слово: «Бур-жу-ин, бур-жу-ин…». Так ты уже давно называешь Артурчика.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
