Книга Ахиллесова спина - Александр Шувалов

Бульдожка среагировала мгновенно. Она повернулась к двери, а я тем временем сделал то, что давно собирался: вытащил из плоских кожаных ножен метательный нож. Так, ничего серьезного. Короткое, всего-то сантиметров семь, прямое обоюдоострое лезвие, крохотная металлическая рукоять с дырочками. Сплошная, на первый взгляд, чепуха, а не оружие.

Макс постоянно носил его с собой. Согласитесь, странновато для дипломата, но ему случалось в той же Тиберии шляться по таким местам, куда не рискует сунуть нос полиция. Да и потом, русский человек всегда берет в дорогу что-нибудь режущее. Колбаску пошинковать или еще кого-нибудь. А с нашей работой, сами понимаете, всегда находишься в пути.

Ножик удобно лег в руку.

— Какого черта! — заорал я, прежде чем моя гостья успела приложить пальчик к губам.

Она глянула на меня с большим, совершенно откровенным неодобрением.

— Обслуживание в номерах, — прозвучало в ответ. — Сеньор заказывал еду.

Я вопросительно посмотрел на эту очаровашку. Что, дескать, будем делать, дорогая моя?

— Скажи, чтобы пришел позже, — прошептала Бульдожка и поморщилась.

— Принесете еду через час, — громко проговорил я. — Вам понятно?

— Да, сеньор, — донеслось из-за двери. — Но заказ надо оплатить прямо сейчас. В противном случае я буду вынужден вызвать управляющего.

Я повернулся к Бульдожке.

— Командуй.

— Значит, так!.. — Дамочка выругалась почти беззвучно, но с большим чувством и умением. — Вовочка, забери жратву, расплатись и не глупи.

— Можешь на меня положиться. — Я встал и пошел к двери, медленно и как-то обреченно.

Милые, наивные дети! Как же вы все хотите побыстрее повзрослеть и воткнуть перо в зад нам, пожилым и заслуженным. Как сказала эта красавица? «Мое поколение всегда победит твое»? Ну, не знаю.

Вообще-то я не заказывал ничего съестного в номер. Даже если бы захотел, один черт ни фига путного не вышло бы. В этой гостинице такое просто не принято.

Молодые люди привыкли поглядывать на нас, стариков — дожил, блин! — свысока, а напрасно. Не знаю, что и кто рассказывал обо мне этой крале, но меня в свое время обучали дольше и куда как более серьезно, чем я ее.

Ей при такой вот работе вовсе не обязательно знать языки в совершенстве. Девушка нахваталась верхушек. Иначе она сразу просекла бы, что мужчина, находящийся за дверью, изъясняется по-испански с сильным специфическим акцентом. То ли это исконный француз, то ли он сначала выучил язык гордых галлов, а потом уже приступил к испанскому. Знающему человеку это сразу же бросается в глаза, вернее, в уши.

Я отпер дверь, растворил ее и сделал шаг вправо.

— Прошу прощения, сеньор. — Мужчина лет тридцати вошел в комнату и посмотрел на меня. — Извините, сеньорита. — Он отвесил легкий поклон в сторону Бульдожки.

Та замерла на диване с маленькой подушкой на коленях.

— Вы заказывали… — начал он и одним слитным, но быстрым движением выбросил из-за спины руку с пистолетом.

Выстрелить этот человек не успел. Бульдожка его опередила, пальнула сквозь подушку, но не попала. Потому что я, в свою очередь, опередил ее, шагнул вперед и взмахнул рукой.

Кто-то может сказать, что бросаться ножами пошло и некрасиво, а самое главное, не имеет смысла. Потому что попасть все равно нельзя. Ерунда, очень даже можно попробовать, если, конечно, умеешь.

А я умею. Научился еще в Афгане. Сломал, помнится, ногу и угодил в госпиталь. Наш БТР наехал на фугас, и меня как ветром сдуло с брони. Приземлился я, мягко говоря, жестковато.

В одной палате со мной оказался вполне себе нормальный парень, сержант-десантник. До того как загреметь в непобедимую и легендарную, он три года занимался в цирковом училище и даже подготовил собственный номер.

Вы догадались, какой именно? Правильно, парень метал в цель ножи и каждый раз обязательно попадал туда, куда хотел. Не только их, но и бритвы, осколки стекла и даже вилки. У нас в палате висел лист ДСП, утыканный всякой всячиной как ежик иголками. За полтора месяца этот умелец от скуки слегка меня поднатаскал по этой части.